Айсдра молчала, побелев и дрожа. Я тронула её руку.
— Это жар, Айсдра. Он бредит.
— Но у него открыты глаза... — посмотрела она на меня с сомнением.
— Он не видит. — Я потянулась за водой и тряпками.— Продолжай говорить с ним, Айсдра.
Она дёрнула головой в согласии, но боль не покидала её глаз. Мы всё время разговаривали, пытаясь убедить Эпора, что Айсдра рядом, что она никогда не покинет его. Но он не мог успокоиться. Он распалился, требуя, чтобы мы освободили его и он смог отправиться на поиски Айсдры. Боль в его голосе разбивала наши сердца.
Что ещё хуже, потом он впал в оцепенение, так и не поняв, что она рядом. Айсдра сдерживала слёзы, пока Эпор не уснул и не проснулся. Тем не менее, мы пытались влить в него жидкости, но без успеха. В итоге мы просто сидели в тишине, держа его за руку. Каждое дыхательное движение стало болезненным скрежетом, каждый вдох — победой, выдох — страхом.
В конце концов, Эпор открыл глаза в последний раз. Айсдра наклонилась погладить его голову. Он сосредоточился на её лице, одарил слабой улыбкой, закрыл глаза и выдохнул. Стук его сердца под моими пальцами остановился, дыхание оборвалось…
Айсдра уставилась на меня, медленно осознавая произошедшее, пока лицо не исказилось от боли, а глаза закрылись.
Я упала на пятки, ослабев от гнева и страха. Пот струился по моему лбу, в висках пульсировала боль. Что могло убить здорового человека за несколько часов? Что я сделала не так?
— Эпор, — с надломом произнесла Айсдра.
Словно зачарованная, я смотрела, как она взяла его за правую ладонь в ожидании отклика. Но ответа просто не могло быть, и она потянулась к его левой руке.
— Эпор, Барсук.
— Айсдра, он…
Я осеклась, так как она кивнула и встала взять его за левую ступню. Она снова назвала его по имени. Слёзы катились по её лицу. Тишина звенела. Айсдра схватила Эпора за правую лодыжку и глубоко втянула в себя воздух. Вздох оборвался всхлипом.
— Эпор, отрада моя, любимый, пожалуйста.
Мой плач стал её единственным ответом.
Она упала на колени, голова рухнула на грудь, и долго-долго молчала. Когда она наконец подняла голову, её лицо испещряли дорожки слёз. Айсдра поднялась с усилием, подошла к оружию и достала свой кинжал, острый и яркий. Она вернулась освободить Эпора от пут, от бренных оков. Покончив с этим, она опустилась на колени у изголовья. Погладила его волосы и прижала губы к уху.
— Увидимся за снегами, огонь моего сердца.
Она откинулась на пятки и повернула ко мне заплаканное лицо. Я предложила платок, но она отказалась.
— Пусть их заберёт ветер, трофей.
Я вытерла платком свои слёзы, пытаясь собраться с духом, а затем стала теребить ткань.
Возможно, мы могли сидеть так часами, утонув в своей скорби, но малышка заплакала и стала сучить ножками. Айсдра машинально подняла голову и встала проверить ребёнка. Я вспомнила про другого своего пациента и повернулась к кровати, только чтобы найти его бездыханное тело,забытое и оставленное без ухода. Я накрыла одеялом его лицо. Вина вызвала ещё больше слёз. Я ни разу не взглянула на него, после того как заболел Эпор. Какой из меня целитель! Все мои пациенты умерли на моих руках. Вся деревня мертва. Я опустила ноющую голову на ладони и зарыдала из-за потерь и моей глупости.
Я слышала, как Айсдра укачивает малышку, даже сквозь слёзы. Её низкий голос успокаивал, и мне удалось взять себя в руки. Голова болела слишком сильно, чтобы думать об ужасе последних часов. Но, в конце концов, я почувствовала прохладные пальцы на своей шее и позволила Айсдре отнести меня к очагу. Она опустила меня в кресло и вытерла лицо прохладной тканью. Дав мне напиться, она села на пятки и окинула серьёзным взглядом.
— Малышка? — прохрипела я.
— Здорова.
Айсдра продолжила молча меня изучать.
Я скользнула взглядом по телам на кроватях. Я чувствовала себя такой беспомощной. Сил не осталось, чтобы двигаться дальше. Я опустилась в кресло и закрыла глаза в отчаянии.
— Враг добрался до тебя, Лара.
Потребовалось немало времени, чтобы слова Айсдры дошли до моего сознания, и ещё больше, чтобы открыть глаза и признать правду. Я в онемении уставилась на Айсдру. Она вытерла моё лицо влажной тканью. Я пощупала лоб.
— Я больна?
Она кивнула. Во взгляде читалось смирение. Значит больна.
Я глубоко вдохнула и выпрямилась в кресле.
— Ты здорова? А малышка?
— Да.
— Забирай ребёнка и уходи. Омойтесь в уксусе. Держись подальше от остальных в течение сорока дней, Айсдра. Сорок дней. Если ты и малышка за это время не заболеете, то сможете безопасно вернуться к остальным после этого срока. Ты поняла?
Она склонила голову набок.
— А ты, Лара?
Я втянула воздух через нос и рукавом вытерла глаза.
— Ты уйдёшь и подожжёшь деревню. Так ты позаботишься о мёртвых, Айсдра. Сорок дней, поняла?
Она смотрела на меня, не повторяя вопроса, на который я не дала ответа.
Я рыдала. Боль в голове усиливалась.
— Айсдра, я прошу о милосердии. Убей меня.
— Это не твой путь, Лара.
Она нахмурилась, явно не принимая мою просьбу.
— Я поставлю под угрозу тебя, малышку или остальных. Даруй мне милость, Айсдра, сожги деревню и уходи. — Я набрала в грудь воздуха: — Я приказываю. Как военный трофей я прика…
Айсдра встала.
— Я сделаю то, что должна, трофей.
Она помогла мне встать. В голове начало стучать, и я уже больше не могла думать. Я с благодарностью опёрлась об Айсдру. Ноги еле волочились от боли.
Айсдра вывела меня на площадь и усадила у колодца. Камень приятно холодил спину. Я зажмурилась от солнечного света. Айсдра опустилась на колени рядом со мной и убрала влажные волосы с моего лица.
— Ты должна быть уверена в своём решении, Лара.
— Айсдра, даруй мне милосердие. Убей меня, забери младенца и беги. Но обещай мне, — я вцепилась в её руку, — Обещай мне, что не подойдёшь к людям. Сбереги Кира ради меня, Айсдра. Пожалуйста?
— Итак. — Она расправила плечи, как будто с облегчением, благодарная, что ей дали задачу. — Скоро ты сойдёшь с ума от лихорадки. Я привяжу тебя здесь, чтобы ты не ушла.
Она крепко обхватила мои запястья, и я стала наблюдать, как она на совесть связывает их бинтом. Как только дела было сделано, она подняла мои запястья к лебёдке и закрепила на толстой деревянной рукоятке. Я закрыла глаза, держа руки как можно выше, чтобы облегчить ей задачу.
Она снова опустилась на колени передо мной.
— Я должна подготовить деревню, Лара, а затем выполнить то, что должна. Понимаешь?
