Глава 12. Тайна может поссорить их
Заканчивался очередной индивидуальный урок Поттера у Дамблдора. Всё вроде уже сказано и надо возвращаться на факультет, но Гарри решил-таки спросить директора, так, как бы между делом. Хотя, куда уж яснее, почему…
— Профессор, сэр, вы разрешили мне общаться, нет, посвящать… обсуждать темы наших индивидуальных уроков с мисс Грейнджер и мистером Уизли…
— А! Так мы всё-таки сейчас узнаем о настоящей Даме сердца Избранного героя? Только женщина… девушка, могла заставить тебя задать такой вопрос. Дай я угадаю, кто она…
— Сэр… не надо угадывать. Это… Джинни. Джинни Уизли…
— Прошу меня простить, за то предположение о мисс Грейнджер, вы так долго дружите, общаетесь, что мне тогда, в начале учебного года, показалось, настоящая дружба, возможно, переросла в настоящую любовь…
— Переросла, сэр. У Рона и Гермионы…
— Гарри. Я высоко ценю Джиневру Молли Уизли. Это выдающаяся волшебница. С большим будущим. Но… так получилось, что я предвидел твой вопрос. Директор должен знать всё. И о твоей Даме сердца. Я рад за твоих близких друзей. Но степень задачи, которая стоит перед нами, очень… велика. Я бы сказал, непомерно тяжела. Я не о том, что мисс Уизли не справиться или немного не доросла. И что она на пятом курсе, несовершеннолетняя. Я не о том…
— Простите, сэр. Я и Рон тоже несовершеннолетние, только Гермиона…
— Гарри. Джинни очень близко, целый год, на своём первом курсе общалась с частичкой души Волан-де-Морта, магически записанной на страницах вот этого дневника. Директор достал из выдвижного ящика стола очень хорошо Гарри знакомую черную тетрадку с дырой от клыка василиска в середине. — Когда Артур Уизли проводил обыск в поместье Малфоев, он на всякий случай изъял его и передал мне. Благодаря этой тетрадке и твоему носку, если не ошибаюсь, Добби обрёл свободу.
— Сэр, вы считаете, что душа Джинни теперь очень уязвима…
— Гарри, я считаю, что первоклассница, несколько месяцев 1992 года, с июля — августа и по 31 октября, сопротивлявшаяся Тому Реддлу, достойна искреннего восхищения. Немногие волшебники могли противостоять Тому, когда ему что-то было очень надо. Сколько времени обычно тратил Тёмный Лорд, чтобы кого-либо очаровать и заставить сделать именно то, что необходимо? Джинни довольно долго вела с ним дискуссию, сомневалась, но постепенно открывала свою душу. А когда поняла, представляешь Гарри, поняла, что происходит, начала ему перечить! Несмотря на периодическое вхождение в транс и временное отключение памяти! Ведь она даже пыталась его выбросить, уничтожить. Почти рассказала вам…
— Профессор, я не знаю в Волшебном Мире людей, которые выполнили бы заклинание патронуса с первого раза. Я не знаю волшебников, которые так выполняют Летучемышиный сглаз. Слизнорт сразу принял её в свой клуб Слизней, и не из-за влиятельных родственников, связей. Её патронус больше всех мне известных, боевой конь Александра…
— Гарри, размер патронуса не свидетельствует о мощности волшебника, магических способностях мага или ведьмы. Но, да, я с тобой полностью согласен, выполнить это сложнейшее заклинание в четырнадцать лет, с первого раза, это выдающееся достижение. Ты, кажется, целую неделю мучился у Люпина, добиваясь хоть струйки серебристого пара? Ведь так? Наверное, у неё есть очень мощное счастливое воспоминание, одно и то же, не Тайная ли это комната… и её герой, спасающий от чудовища Слизерина.
— Сэр… я могу рассказать ей?
— Гарри… я думаю, что нет…
Наступила пауза. Гарри не мог настаивать. Но пытаться добиться от учителя объяснений, когда он явно уходит от ответа, было уже некрасиво. Поттер встал, понимая, что на сегодня разговор закончен.
— Гарри, не обижайся, я два раза лично общался с Джинни Уизли во время её учебы на первом курсе и на третьем, соответственно на втором и четвертом твоём. Это выдающаяся волшебница! Прости меня старика, но влюбленная в тебя без памяти девушка, не будет хорошим помощником при решении задач, стоящих перед нами. Она просто прекрасна, но немного склонна к авантюрам. Да, Гарри? Как, наверное, красив Хогвартский замок ночью, в полнолуние, когда потоки воздуха подхватывают тебя, летящего над ним на метле вместе со своей возлюбленной? Волшебное ощущение! Так ведь? Ну, хорошо, мы немного увлеклись. — Поттер покраснел так, что еще немного и можно будет погасить светильники на стенах директорского кабинета, темнее не станет.
— Прости за откровенность, Гарри, но ты не сможешь её защищать, спасать свою возлюбленную, одновременно распутывая опасный клубок из загадок, а то и очень опасных для жизни личных тайн самого Волан-де-Морта. Он не зря забрал в Тайную комнату именно Джинни. Не Рона или Гермиону. Второго счастливого раза Судьба может и не предоставить. Выбор Рона и Гермионы — это их выбор. А выбор Джинни, нам с тобой прекрасно ясен и понятен, она последует за тобой даже в Ад. Вопрос только в том, возьмешь ли ты её с собой? Готов ли ты принять такое решение? Взять на себя такую ответственность за жизнь любимого человека…
Поттер остановился, переводя тяжелое дыхание, тем не менее, пристально всматриваясь в небесно голубые глаза за очками-половинками. Сглотнув комок в горле, сдержанно кивнул профессору и, повернувшись кругом, вышел из кабинета. Он не увидел слёзы, навернувшиеся в уголках этих пронзительных, пронизывающих его насквозь, глаз. Дамблдор не мог сказать ему истинную причину, почему Джинни должна держаться в стороне от всего этого. Она его любит, искренне, до беспамятства. Влюблённая женщина способна на всё. А нам нужно действовать с ясной головой и в твердой памяти. Уже ясно, что Гарри седьмой крестраж. Ему предстоит погибнуть. Как я могу допустить его гибель ещё и на глазах у любимой? Она бросится в бой, закроет его собой, будет пытаться спасти, отговорить, когда ему придется принять самое тяжёлое в своей жизни решение. Это будет самопожертвование. Как он будет ей это объяснять? Поймёт ли она его? Отпустит? Нет! Она броситься в бой, в атаку, навстречу убивающему заклятию вместе с ним. Что я тогда скажу Молли? Наверное, уже ничего её маме я сказать не успею. Что она тогда, когда её дочь погибнет вместе с Гарри, подумает обо мне? Сколько мужчин и женщин уже погибли? Лили и Джеймс, Фрэнк и Алиса всё равно, что погибли, я всегда плачу, когда навещаю их. И теперь я уже заранее знаю новую пару погибших героев? Гарри и Джиневра. А может, ещё и Рональд с Гермионой? Когда же это всё кончиться? Нет, нельзя давать волю чувствам. Я не могу оставить Волшебный Мир на волю случая! «И один из них должен погибнуть от руки другого, ибо ни один не может жить спокойно, пока жив другой…» Может попросить Трелони предсказать будущее этой четвёрки? Глупость. Нельзя все предугадать, но долгого и счастливого будущего у Гарри с Джинни нет, я его не вижу, пусть пока… летают…
