Как и упасть на самое дно.
И потому нужно бежать, бежать как можно дальше от приюта.
Так что я тянулась за знаниями, как только может тянуться девочка с окраины цивилизаций, прознавшая, что мир гораздо больше, чем она даже боялась себе представить.
Вот только сегодня я почти не слушала объяснений инструкторов. Мысли всё возвращались к сцене, свидетельницей которой я стала во время обеда в столовой.
Как всегда, я заняла столик в самом углу, а Гард и его компания — почти посередине. Я села лицом к кадетам, а он полубоком, чтобы контролировать ситуацию и возле себя… и возле меня. Я улыбнулась — исключительно про себя — от этой незримой заботы, что была мне не нужна, но приятна.
Аппарат выдачи сегодня, да и в последние дни, расстарался, похоже, меня усиленно кормили и пичкали эндорфинами ради конкурса. Так что я ела с огромным удовольствием… И подняла голову лишь когда заметила, что перед столиком стражей стоит чуть ли не толпа. Во главе которой Милина с искаженным от гнева и слез лицом.
Она что-то требовательно выговаривала Норану, а тот с привычно непроницаемым лицом даже не делал вида, что заметил её. А окружавшие его парни смотрели на всё это с гнусными ухмылками. В целом сцена была понятна: девка, жаждущая внимания, и, возможно, разглядевшая какие-то авансы от стража, и сын председателя Совета, плевавший и на нее, и на то, что она там разглядела.
Я бы, может, и не заметила все это — каждый унижается как хочет, — если бы мне не были хорошо знакомы все участники… И если бы меня не посетила тогда мысль, что хорошо бы наступил тот день, когда я смогу подойти к Гарду в открытую и заявить на него свои права, отбрив любую девку хлесткой фразой…
Вот об этом я и думала. О том, что, незаметно для себя, стала представлять будущее — даже в таком виде — с тем, с кем оно невозможно.
И это пугало…
Мою довольно странную фантазию прервал суровый оклик инструктора:
— Кадет Лан! Мне кажется, вы не слушаете и вовсе не смотрите на экран!
— Никак нет, кэм!
— Тогда повторите, о чем сегодня был рассказ. Кратко и по существу.
Конечно я не слушала.
Но это никак не помешало.
— Одной из причин объединения систем стал страх перед лицом общего врага… победить которого невозможно. Сферическая замкнутая Вселенная под воздействием поглощающей Бездны очень медленно, но уменьшается, и когда-то, в кошмарно далеком будущем, окажется под угрозой полного исчезновения. Ученые предполагают, что наша Вселенная сужается, стремится к сокращению пространства-времени до размера частицы, а потом снова начнет расширяться. Что это естественный ход вещей. Но не менее естественно живым существам пытаться обратить этот процесс. Не уничтожить Черноту, но хотя бы приостановить ее…
— Неплохо, кадет. И какие вы можете назвать способы, которые уже были задействованы?
— Гриавитационные плотины, энергетические сети, локальные и цепные взрывы систем непосредственно вблизи Края… Ну и опосредованные, вроде переселения планет и различных исследований, позволяющих разобрать процесс поглощения досконально…
— И что-то помогает?
— Ничего, — я пожала плечами. — Каждые пятьдесят космических лет приходит Чернота и сплющивает еще один участок космоса.
— Садитесь, кадет, я доволен.
Занятие шло своим чередом, и я постаралась больше не отвлекаться.
Ни от новых сведений, ни от цели, подразумевавшей высокий рейтинг и получение стипендии, ни от подготовки ко второму этапу танцевального конкурса.
Я сомневалась, что Глава и правда меня выгонит, если мы не пройдем в следующий круг. И только сейчас начала задумываться, что он преследовал еще какую-то цель, кроме как научить сосуществовать рядом с теми, кто нам не по нраву. Но старалась не слишком на этом зацикливаться… Почему-то меня смущала сама возможность того, что атерр может быть в курсе подробностей наших со стражем отношений.
Следующим танцем по регламенту был «церемон»: многоходовый, а главное, многофигурный танец на большом пространстве, который приходилось репетировать в окружении виртуальных людей, и Гард шутил, что всегда мечтал делать это на публике.
В танце не было ничего сложного… кроме самой сложности. Многогранные перемещения, строго регламентированные положения рук и ног, определенные выражения лиц. Здесь оценивалась не техника и способность спонтанно подстроиться под партнера, а умение следовать традициям и требованиям.
Досконально.
— И память, — ругался Норан, когда опять поворачивал не туда.
Но в целом мы успели подготовиться. И шли теперь по уже знакомому маршруту, по бесконечным лентам коридоров и переходов к капсуле, которая должна была доставить нас на верхний ярус флипперных стоянок.
Гард, как и всегда, выглядел истуканом, но я чувствовала по блеску глаз и по тому, как дрогнули кончики его пальцев, что Норан в предвкушении. А когда он шепнул, не глядя и почти не шевеля губами, что сумел раздобыть одну маленькую штуковину, которая позволит отключить все следящие элементы внутри флиппера, сама не смогла сдержать нервную дрожь.
Похоже, нас ждет… незабываемый полет.
Тем более что последние несколько дней нам не удавалось встретиться даже для репетиций…
Мы уже подошли к капсуле, когда мне показалось, что кто-то мелькнул в коридоре сбоку… Обернулась… никого.
Гард вопросительно посмотрел, но я только качнула головой.
Здесь учится несколько тысяч студентов, конечно кто-то из них ходит в непосредственной близости.
— В столицу, — Гард дал указание автопилоту, а потом начал что-то переключать на голографических панелях, засунув прозрачную плоскую карточку в один из разъемов системы.
Я же уставилась в прозрачное окно.
Нельзя сказать, что я часто летала, сейчас, конечно, чаще, чем до начала учебы. Но меня до сих пор очаровывала сама возможность полета. Неважно, был ли он недалеко от поверхности планеты, в космосе или сквозь пространство и время…
— У нас около часа… — сказал Норан и, даже не глядя на него, я почувствовала в голосе улыбку.
Повернулась.
Как всегда, непроницаемое лицо, словно отлитое из твердого сплава. Но я смогла разглядеть признаки волнения… и возбуждения. Расширенные зрачки, превратившие фиолетовую радужку в почти черную, чуть учащенное дыхание, и то, насколько напряженной была его поза…
Я эротично выгнулась, сидя в кресле, и медленно облизала губы:
— Чем займемся? — спросила нарочито низким голосом.
— Расскажешь про танец, откуда он появился, мы не успели это обсудить, — уверенно и спокойно кивнул Гард, будто позволяя начинать.
Что?!
Надеюсь, я не выглядела совсем уж идиоткой с распахнутыми от удивления глазами и ртом. Но точно чувствовала себя таковой. Бездна, да я, похоже, не поняла, когда он говорил….
А, ладно уж.
Отвела взгляд, забилась в кресло и начала:
— «Церемон» возник на одной из центральных планет Содружества… Что за…
Со щелчком затемнились окна, а я мягко взмыла в воздух и нелепо взмахнула руками. Но потом вспомнила, как вести себя в условиях искусственной невесомости и сердито повернулась к шутнику:
— Какого… — а он уже был рядом с… какими-то ремнями, которые деловито, не обращая на меня внимания, перекидывал через спинку кресла, а потом делал две петли.
— Продолжай, — заявил поощрительно.
Я сглотнула. Он же не собирается… Ох, бездна, он собирается.
Отомщу же потом! За… вот это все.
Не отводя от него взгляда, я снова начала говорить:
— Н-на той планете главенствовал довольно специфический строй, и были не менее специфические взаимоотношения между государствами. Там правили монархи и… ох… — Мужчина снял мой комбинезон буквально за несколько ударов… сердца, а потом стянул эластичное белье. — И воевали… за свои… земли не просто с помощью войск и оружия.
— А ка-ак? — протянул Гард совершенно серьезно, так и не изменившись в лице, как-будто это не я… висела перед ним обнаженная. Хорошо хоть не вверх тормашками. Но когда он поднял глаза, так и не дождавшись ответа, я поняла, что спокойствие не более чем очередная маска. И что его сейчас разорвет от эмоций.
