— Может, ты просто перестанешь лезть в чужие отношения?!
— Я буду лезть туда, куда считаю нужным! — размахалась она руками, едва не задевая меня. — Не тебе мне указывать, что делать. Ты тут временно. А я навсегда.
Я хмыкнула:
— Бас будет не в восторге, когда узнает, насколько ты себя считаешь имеющей право лезть ему в жизнь.
— Да?
— Я ему все расскажу, — процедила я и двинулась куда-то в сторону. Надо просто принюхаться к воздуху — Бас наверняка что-то подпалил.
— Давай, давай! — смеялась мне в спину Афина.
Она не пошла следом. И спустя минут десять топанья по замку, я поняла, что заблудилась. Дым не чувствовался — в каменных башнях, аркадах и лестницах жечь-то особо нечего. Кроме туристов.
Когда в кармане ожил айфон, я аж испугалась. Впервые звонили на него.
— Где ты? — раздался в трубке встревоженный голос Баса. Слезы подступили к глазам, а в груди растеклось тепло. Он вроде больше не был зол. Может, удастся все объяснить.
— Недалеко от памятника. Того, что со всадником. Справа от него под аркой стою.
— Будь там.
Пульс подскочил до запредельных значений. Я завертелась вокруг своей оси, выглядывая Баса, но он все равно каким-то чудом подступил сзади. Одет внезапно в пальто и туфли. Кого он раздел и где его одежда?
Я стушевалась, надежды все разбились, когда увидела его бесстрастное выражение лица и равнодушный взгляд. Рядом с ним заламывала руки Афина, ее глаза были на мокром месте.
— Пожалуйста, Бас, не будь таким жестоким! Скажи, где Ник!
— Пошли, — обратился ко мне, — возвращаемся в дом.
Всю дорогу до стоянки Афина не умолкала. Не знаю, как у Баса хватило выдержки ни разу не гаркнуть на нее. И его показное спокойствие не обещало ничего хорошего. Он выпустил пар на Нике и теперь наверняка размышлял, каких люлей выписать мне. Афина забыла, что меня защищать нужно. Все умоляла и умоляла слезно его, чтобы ответил, где Ник.
В машине я не выдержала. Она тем более села рядом со мной на задних сидениях — вперед Бас не пустил.
— Он же не убил его, верно?
— Бас никогда не наказывает смертью, — процедила Афина. — Он знает тысячи способов наказаний хуже убийства. А лишает жизни лишь когда человек становится ему не нужен. Ник ему пока нужен. Он выживет. Бас, что ты с ним сделал?!
Надо же. А еще недавно Афина оправдывала его поступки. Я не смогла сдержать ехидства в мыслях. Прикусила щеки изнутри, лишь бы не начать злорадствовать вслух. Не стоит бить лежачего — а Афина такой сейчас и выглядела. И за Ника, несмотря на его дурацкий поступок, стало действительно страшно.
На парковке перед домом Бас наконец-то подал голос. Раздал нам приказы стальным тоном.
— Диана. Тебя через пятнадцать минут жду возле сауны. Прими сейчас быстро душ. Афина. С тобой поговорю позже.
Окончательно обидевшись, она выскочила из машины и от души хлопнула дверью.
— Сауна? — спросила я, и голос, как назло, пугливо запищал. Бас повернулся к задним сидениям корпусом и вонзился в меня убийственным взглядом, от которого застыла кровь в жилах.
— У меня сегодня были замечательные планы на вечер. Массаж, сауна, секс. И я не собираюсь из-за вашего идиотского спектакля их отменять.
Облегчение придавило меня к земле тяжелым уютным одеялом. Я едва не улыбнулась, как Бас сощурился и добавил:
— Но из-за тебя, пожалуй, мне придется внести в планы некоторые коррективы, — сказал таким тоном, будто собрался меня в той сауне пытками замучить.
— Послушай, то, что случилось, я могу объяснить…
— Вот и посмотрим. Выбирайся из машины.
Глава 17
Я пришла в махровом халате на голое тело. Наверное, нарочно. Соблазнять его собралась, чтобы он не сильно злился?
Мне самой было сложно с собой. Я постоянно делилась надвое, пыталась сшить обратно то, что Бас разорвал во мне — и не удавалось.
Куда проще воспитать дикого зверя, выучить смертельный номер, чем разобраться с чувствами. Похоже, с первыми настолько сильными. Прежде меня никто так не волновал. Сейчас же с каждым шагом во мне поднимался бешеный трепет. Бас явно что-то задумал. Что-то опасное и в то же время сладкое?
Сауна находилась у бассейна. И в небольшой комнатке возле нее разместился массажный стол. Бас уже ждал меня — распечатывал бутылку белого вина. Два бокала стояли в окружении свечей, которые распространяли божественно нежный цветочный аромат.
Умеет быть романтичным, мерзавец. Он в себе умудряется сочетать противоположные вещи. Поэтому хочется одновременно его обнять и придушить? Поэтому невозможно испытывать к нему что-то одно?
Он протянул мне бокал. Золотистое пламя свечей нежно ласкало его обнаженный торс, подчеркивало бугры мышц. Ночью перед сном я не могла перестать прикасаться к нему. Так нравилось ощущать подушечками пальцев горячую атласную кожу, под которой словно затаилась сталь.
— Пока ты не озвучил наказание, которое придумал, дай все объяснить.
Лучше сразу говорить правду. Басу ничего не стоит позвать Якоба и проверить мои слова на детекторе лжи. Но, с другой стороны, необязательно выкладывать всю подноготную.
— Пока ты не начала лгать, — Бас с кривой ухмылкой приподнял свой бокал и сделал глоток. — Ник во всем сознался. Я знаю, что он насильно тебя поцеловал. Но Нику для этого нужен был весомый стимул. Очень весомый. Я, естественно, его из него достал. Ника подговорила Афина. Мне плевать, что она ему пообещала за это. Меня интересует другое: что ей за это пообещала ты?
— Ничего не… — задохнулась я возмущением. Уши вспыхнули огнем.
— Ты пока пей, пей вино. У тебя есть время подумать. Не спеши с ответом. Взвесь каждое слово. Помни, что я очень внимателен. Допьешь бокал — раздевайся и ложись.
Я метнула беглый взгляд к массажному столу — достаточно широкому, чтобы уместиться на нем вдвоем, в некоторых позах. Отлично, вместо того, чтобы думать, как выкрутиться, все мысли завертелись только вокруг этого стола. Я дрогнувшей рукой поднесла вино к губам и с трудом проглотила пьянящую сладость.
Отрицать наш с Афиной разговор? Нет смысла. Тем более я ей в сердцах заявила, что обо всем расскажу.
— Мы с Афиной говорили… — вытолкнула из себя слова. Казалось, я сама себя скручивала в жгут, чтобы выжать правду. — Она хочет от меня избавиться. Я хочу вернуться домой. Мы нашли общий интерес… — мой голос скатился до шепота и затих. Я сглотнула вязкую слюну и отпила вина. Бокал дрожал в руке.
— Вот как. — Бас сложил руки на мощной груди. — Ну продолжай.
Ребра сжало ледяными тисками. Пламя свечей слепило до слез.
— Она сказала, что у меня не получится избавиться от тебя, пока ты ко мне не охладеешь. Поэтому предложила тебе изменить. — Еще глоток — хмельное тепло превращало мышцы в желе. — Потом пообещала помочь сбежать.
Страшно представить, какими словами Бас в мыслях ругал меня. Ибо его напряженные губы вытянулись в линию. Я залпом допила вино, и язык наконец-то зашевелился послушнее.
— Но не успела я согласиться, как Афина подговорила Ника. Ничего я за это ей не обещала. Если бы она не начала своевольничать, то, возможно, ничего и не произошло бы…
— Возможно? — Бас забрал у меня бокал и дернул пояс на моем халате до треска. — То есть ты рассматривала вариант мне изменить?
Я впилась ногтями в его руку, пытаясь оторвать ее от пояса. Вот, вот! Он добрался до сути! Зацепился за мое сомнение, делая меня виновной во всем!
— Да потому что ни одна адекватная девушка не захочет быть с тобой! — выпалила ему в лицо, полыхая от злости.
Мои слова пролетели мимо цели. Бас глазом не моргнул и спросил вполне серьезно:
— И чем я тебя не устраиваю?
Смеется?
— Ты очень жестокий человек! У тебя нет совести, человечности…
— Ты мыслишь категориями, — перебил меня. — Я жесток с подчиненными, но ты моя жена. У меня хватает ума разделять эти вещи.
— Временная жена! Ты забыл? Что меньше чем через месяц лишишь меня воспоминаний?
