в спальне. Во мне боролись противоречивые чувства. А еще логика давала о себе знать. Правда, странная это была логика. Аргументы сменяли друг друга на полностью противоположные. То я задумывалась, а не права ли Мойра, то возвращалась к собственным прежним выводам.
Когда Великолепный явился и принялся ломиться в запертую дверь, я объявила:
— Вот отсюда! Не то прокляну!
— Проклянешь? — переспросил эльф. — Чтоб оба рогатые были?
— Ну… — протянула я злорадно. — На самом деле, чтобы у мужа появились рога, жене необязательно его проклинать. Для этого есть иной способ. Меня-то обряд Филомены верной не сделал. Так что нет никаких преград для наставления тебе рогов.
Великолепный за дверью зарычал, но взял себя в руки.
— Ладно, Вэллари, прекращай вести себя, как ребёнок. Открывай.
— Мог бы предложить что-то взамен, дабы умаслить, — поддела я. — Конфетку, например.
— Я сам, как конфетка.
— Угу, кислый леденец, об который зубы сломаешь.
— Вэллари… — в голосе прозвучали гневный нотки. — Я сейчас дверь выломаю.
— Попытайся, — разрешила я, тряхнув рогатой головой. — На двери заклятие. Но даже если прорвешься, ты знаешь, против тебя моя магия отлично работает. Вылетишь обратно. С грохотом.
— Вот что за упертая ведьма? — возмутился супруг. — Разве сама не понимаешь, что довести дело до конца — единственный способ покончить со всем этим безумием.
— Озеро-то всё равно пересохло, — напомнила я. — Снять проклятие ты с меня не можешь, а значит, полученная удача обернется глобальными неприятностями. Корнелий точно вас всех завоюет. И у тебя два пути: либо умрешь, либо будешь преклоняться перед этим позёром.
За дверью раздался настоящий звериный рык.
— Вот привязалась с этим озером! Я не виноват, что оно пересохло. И вообще лучшие умы нашего города думают, как снять с тебя проклятие другим способом! Все понимают, что это необходимо сделать!
— Не виноват он, — пробурчала я, вспомнив бабку и Ви — истинных виновниц. — Зато ты соврал. Обещал купание в нигде!
— Вот заладила! Ну да, соврал. Признаю. На кону было и есть благополучие целого эльфийского города. А ты вредничаешь. Вэллари, открывай чертову дверь!
Он ударил по ней несколько раз, потом врезался с разбега, намереваясь вышибить. Разумеется, ничего не вышло, однако муженек не собирался сдаваться. Бил и бил по двери, решив доконать либо ее, либо себя.
— ОТКРЫВАЙ, Я СКАЗАЛ! — заорал он минут через десять упорных трудов.
Но я и не подумала подчиняться. И никакие на свете аргументы не могли сдвинуть меня с места. Потому что я не хотела спать с Великолепным. Не хотела и всё тут! Да, я не невинная девица, жила в городе, где нравы свободнее, чем в наших краях, успела замужем побывать, пусть брак и оказался фальшивкой. И всё же эльф меня бесил, и ложиться с ним в кровать было пыткой.
Да, аргументы повлиять на меня не могли, а вот события… запросто.
— Эй вы, в лавке! Просыпайтесь! — раздалось с улицы. — Есть разговор!
Я кинулась к окну и обомлела.
Внизу стояли эльфы. Во главе с Корнелием. Может, и не армия. Но штук сорок я точно насчитала. Все были вооружены мечами или луками.
— В пекло, — прошипела я под нос.
А из-за двери послышался зловещий шепот Великолепного:
— Доигралась? Открывай давай. Нам срочно нужна удача.
— Э-э-э… — я опешила. — Ты собираешься исполнять супружеский долг, пока дом берут штурмом?
— А какой выбор? Что-то же делать надо!
— Но не это же самое! — возмутилась я. Открыла окно и крикнула: — Какого черта вам надо посреди ночи?!
В комнате было темно, а войско наоборот освещал свет фонарей, так что разглядеть меня рогатую они не могли.
— Великолепного отдавайте! — объявил Корнелий. — Отнесем его голову к воротам города в лесу. В доказательство серьезности наших намерений. Пусть сдаются. Тогда остальных не тронем. А не отдадите, начнем жечь все дома вокруг.
— Э-э-э… — я вновь утратила дар речи.
За дверью случилось то же самое. Благоверный вмиг притих.
— Вы в курсе, что тут живут не эльфы, а люди? И это не их война? — спросила я у Корнелия.
— Будет их, коли не послушаетесь.
— Тьфу! — я закрыла окно.
Ну что за напасть? Нас втянули-таки в разборки эльфов.
И что теперь делать? Отдать им Великолепного? Можно, конечно. Только потом во враги запишутся все местные эльфы. Вместе с полководцем и его дочкой, влюбленной в этого ушастого!
— Ты куда? — ошалело спросил благоверный, когда я открыла дверь и намылилась вниз.
— На переговоры.
— Чего? — муж рванул за мной. — Ты сейчас пошутила, да?
Он даже напрочь забыл, чем намеривался заниматься. И даже тот факт, что нас больше не разделяла дверь, никак его не стимулировал.
— Ничего я не пошутила! — я пролетела мимо растерянных Мойры с Ви, а потом и испуганных матушки с Гарольдом. — Буду договариваться.
— Нет ли у них озера волшебного в обмен на мою голову? — осведомился супруг с шипением.
— А что? Идея! — бросила я и открыла дверь, не забыв поставить защиту, которую ни мечами, ни стрелами не пробить.
Я сама не понимала, что на меня нашло. Наверное, просто надоели бесконечные вторжения. То женихи в лавку ломились, то матушкин обворованный ухажер с войском, теперь эльфийское нашествие! Сколько можно-то?! Дадут мне пожить спокойно иль как? Ведь именно для этого я вернулась в родную долину подальше от города и всего того, что там со мной приключилось.
Великолепный за мной предпочел не выскакивать. Остался в дверях. Зато Берт вышел наружу, глядя на эльфов мрачно.
— Ну? И кому тут голова Айри Великолепного требовалась? — спросила я грозно.
Если честно, я выскакивала без намека на план действий. Да и переговорщик был из меня еще тот. Ибо предлагать было нечего. Не голову же мужа, в самом деле. Разве что свою собственную. Рогатую. Для украшения гостиной.
И где черти носят бабку Рут с ее способностью вырубать чужих неприятелей?!
Однако именно моя голова (и другие нестандартные части тела) сыграли решающую роль.
Столь странной картины мне еще видеть не доводилось. Четыре десятка эльфов, освещаемые желтым светом фонарей, застыли каменными изваяниями на несколько невыносимо долгих секунд, а потом… Потом случилось нечто совершенно безумное. Луки и мечи попадали, а следом за ними сами эльфы. Ушастые рухнули на колени и уткнулись лбами в землю.
— О, великая Дея! Не изволь гневаться на рабов твоих! — завыл один из эльфов, а остальные вслед за ним замычали вразнобой: — Великая Дея… Великая Дея…
— Чего? — не поняла я, ошалело взирая на это светопреставление.
Только сам Корнелий остался на ногах. Переводил яростный взгляд с меня на своих вояк и скрежетал зубами.
— А ну
