для него.
– Хорошо.
– Есть место, где мы сможем поговорить без посторонних ушей?
Я задумалась.
– Можем пойти к пристани. В это время там никого нет.
– Сойдет.
Сказав ему, что скоро вернусь, я закатила велосипед за угол дома и спрятала его за машиной Нейта. Затем вернулась к Николасу, который стоял перед своим мотоциклом в ожидании меня. Никто из нас не разговаривал, пока мы шли к пристани. Интересно, ему было так же неловко, как и мне? Нет, парни вроде него никогда не чувствовали себя не в своей тарелке. Каждое его движение излучало уверенность, а рост добавлял ему явное преимущество. При росте в пять с половиной футов я ощущала себя карликом.
Он молчал, пока мы не прошли мимо ловушек для омаров и не двинулись вдоль безлюдного причала.
– Давно дружишь с оборотнями? – поинтересовался он.
Вопрос привел меня в замешательство, но после я вспомнила слова Максвелла о взаимной неприязни оборотней и Мохири. Если Николас имел что-то против моей дружбы с Роландом и Питером, пусть просто смирится с этим.
– Давно.
– И твои родители не возражают?
– У меня есть только дядя, и ему нравятся мои друзья, но он не знает о них. Он ничего не знает, – подчеркнула я.
Он кивнул.
– Ты не против, если я спрошу тебя о родителях? Почему ты живешь с дядей?
– Моих родителей больше нет. Мать ушла, когда мне было два, так что я ее не помню. А папа умер, когда мне было восемь. – Я сглотнула привычный ком в горле и продолжила идти вперед. – Дядя Нейт его брат.
– Ты знаешь девичью фамилию своей матери?
Я остановилась и взглянула на него.
– Зачем тебе знать о моих родителях? Какое они имеют отношение к этому?
Его лицо ничего не выдало.
– Ответь на мой вопрос, а я отвечу на твой.
Я с раздражением отвернулась и продолжила путь.
– Ее звали Мадлен. Девичья фамилия, кажется, Кросс или что-то такое. Она бросила нас. Да и мне все равно, кто она такая.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что рядом со мной не было Николаса. Я оглянулась, заметив странное выражение на его лице.
– Что?
– Мадлен Круа? Так ее звали?
– Возможно. Я не уверена. Почему ты так на меня смотришь?
Николас уставился на воду.
– Я давно не слышал этого имени. Если это та Мадлен, которую знал я, то это многое объясняет.
– А мне не объясняет ничего, так что, может, просветишь? Ты сказал, что ответишь на мой вопрос, если я отвечу на твой.
Николас слегка улыбнулся мне и приблизился.
– Я отвечу. – Мы находились в конце причала, где были пришвартованы два крупных промысловых судна, предназначенные для ловли омаров. Николас указал на опрокинутые ящики. – Давай присядем. Отличное место для разговора.
Я опустилась на один из ящиков. Николас схватил другой ящик и поставил его так, чтобы сесть напротив. Вблизи его глаза были цвета расплавленной ртути, и я попыталась избавиться от непонятного чувства, скрутившего мое нутро.
– До прошлого вечера ты не знала о Мохири. Как много ты знаешь о нас сейчас?
Я пожала одним плечом.
– Знаю, что вы, ребята, охотитесь на вампиров и недолюбливаете оборотней, впрочем, как и они вас. Все.
– Полагаю, твои друзья говорят о нас не больше, чем мы о них. Ты бы хотела узнать больше о Мохири?
– Да. – Я понятия не имела, зачем Николасу рассказывать об этом, но мне было интересно узнать о нем и всей его расе.
Видимо, мой ответ порадовал его, потому что улыбка озарило его лицо.
– Ты, кажется, хорошо знакома с нашим миром, но как много ты знаешь о демонах?
– Ничего, кроме того, что нужно держаться от них как можно дальше.
– А если я скажу, что существуют тысячи видов демонов, и вампиры одни из них?
Я прищурилась.
– Тогда я спрошу, не пытаешься ли ты намеренно запугать меня до смерти?
Николас наклонился вперед, опираясь локтями на бедра. Его глаза смотрели на меня с той же интенсивностью, которую я почувствовала, когда мы впервые встретились.
– Я здесь не для того, чтобы запугивать тебя.
Я оторвала от него взгляд и посмотрела на руки. «Слишком поздно».
– Все еще хочешь узнать о Мохири?
Я снова взглянула на него, обрадовавшись, что промелькнувшее в его глазах чувство исчезло.
– Начинай.
– Уверена?
Я ободряюще улыбнулась ему.
– Да. Хочу все узнать.
Он посмотрел на залив.
– Все началось два тысячелетия назад, когда демоны научились выбираться из своего измерения и расхаживать по земле в телесной форме. Большинство из них были низшими демонами, но не менее опасными, хоть и не несли большой угрозы человечеству. Но затем появился демон среднего звена, Вамхир. Он вселился в тело человека, наделил его бессмертием… и жаждой человеческой крови.
– Первый вампир, – прошептала я, ощущая что-то среднее между отвращением и увлечением.
Николас кивнул.
– Вскоре демон научился создавать себе подобных, и некоторое время спустя появились тысячи вампиров. Население Земли тогда было небольшим, и древние цивилизации оказались практически беззащитны перед силой вампиров и их жаждой крови. Если бы вампиров не контролировали, они бы в итоге расползлись по всей земле и стерли с ее лица человечество. Поэтому архангел Михаил спустился на землю, чтобы создать расу воинов для уничтожения вампиров. Он вселил демона среднего звена, Мори, в тело мужчины и сделал так, чтобы от него забеременело пятьдесят смертных женщин. Их потомство было наполовину смертными, наполовину демонами, и обладало скоростью, силой и ловкостью, необходимыми для охоты и убийства вампиров. Так и появился первый клан Мохири.
Он замолчал и выжидающе посмотрел на меня. Но я все еще пыталась усвоить часть о демоне, оплодотворяющем женщин, не ерзая на месте. Наконец, до меня дошел смысл его слов, и я бросила на него скептический взгляд.
– Мохири демоны?
– Наполовину демоны, – поправил меня он. – Каждый из нас рождается с демоном Мори внутри.
Я почувствовала, как краска сползает с лица.
– То есть демон живет внутри тебя как… как паразит?
– Именно, – ответил он, будто в этом не было ничего особенного. – Мы даем жизнь Мори, а он взамен предоставляет нам способность делать то, для чего мы предназначены. Мы оба извлекаем пользу из этих симбиотических отношений.
Это было чересчур. Я встала и подошла к краю причала, с трудом пытаясь осознать, что он рассказал мне. Демоны-паразиты? Посмотрев на воду, я разглядела под поверхностью нескольких окуней и морского ерша. Водоем здесь казался обманчиво неглубоким, но я знала, что в конце причала глубина достигала пятнадцати футов. Ничто в этом мире не было
