стучат. Что ты сделал?
- Они сами толкались, - развел пухлыми руками Голод. – Я всего лишь тихонько ел и даже не в передней части церкви, а на самой задней скамейке. Вы же знаете этих смертных, у них вечно кто-то другой виноват.
- Допустим, - нахмурился Война, - Но это уже сто пятьдесят четвертая жалоба от Рая за текущий квартал. Мы не успеваем их разбирать.
- А что там разбирать? – отмахнулась Чума. – Фуфлыжники они, эти пернатые. Сами сопли жуют вместо работы, а потом гонят, типа это Голод виноват во всем. Напустить бы на них разок птичий грипп, тогда перестали бы бочку катить на наших.
- Подобные действия недопустимы, Чума, - твердо сказал Война.
- А чо ты кипишуешь? – дерзко спросила Чума и, демонстративно закинув ноги на стол, принялась сердито крутить одну из сережек.
Война поморщился, но промолчал.
- Давайте уже разберемся с этим и с чистой совестью приступим к десерту, - вмешался Голод.
- Ладно, - вздохнул Война. – Итак, материалы дела перед вами, кто за то, чтобы признать Всадника Голод виновным в нарушении равновесия сил Света и Тьмы и отстранить от должности?
- За брата и двор стреляю в упор! – тут же выкрикнула Чума. – Чел не виновен!
- Чума, я прошу тебя отнестись к делу серьезнее.
- И так серьезна сверх меры. Я тебе баки не забиваю. Держи полный разбор. Значит, гляди, тут написано, что священник всю проповедь думал о еде, а когда не о еде, то о прихожанке с большой грудью из первого ряда. Так при чем тут Голод? Зуб даю, Чревоугодие и Похоть крутились где-то рядом, но пернатым нимбы жмут и давят на мозги, поэтому они решили обвинить во всем Всадника Апокалипсиса. Наверняка за церкву отвечает кто-то из низших ангелов. Пацан коровам хвосты крутил и проморгал проникновение Грехов в святая святых, а как до дела дошло, решил, что валить на безглазого** палевно, вот и сказал, что типа Голод это был, потому как случись что, Всаднику он ничего противопоставить не может. Значит, выходит, что ангелочку хитромордому надо перо позолотить и медаль на грудь пришвартовать.
- Твою аргументацию я понял и принял, - задумчиво кивнул Война. – Я тоже считаю, что Голод невиновен. Смерть, что скажешь ты?
- Лучше его не дергай, он походу опять со своими жмуриками где-то в астрале затусил.
Мик, сидящий в своем кресле практически неподвижно, шевельнулся и распахнул глаза:
- Что-то происходит.
- В мирах постоянно что-то происходит, - философски ответил Голод, пережевывая булочку с шоколадом и жмурясь от удовольствия. – Так уж вышло, что их населяют суетливые существа. Вечно куда-то бегут, вечно что-то делают.
- Нет, - покачал головой Мик. – Я ощущаю какие-то странные волнения. Мертвые оживают и вновь умирают. Слишком часто в последнее время. Прямо сейчас дергаются застывшие нити, сыпется песок в часах, что должны были застыть навек. Вы ничего странного не замечали?
_____________________________
* Чума безжалостно использует английское слово late, чтобы сказать, что Война опоздал
** перекладывать вину на несуществующего, выдуманного человека (уголовный жаргон)
- Вот сейчас ты спросил, и я заметил, что.. – Голод умолк, обнаружив, что тарелка, битком набитая снедью, вдруг опустела. Такого предательства он снести никак не мог и отбросил презренный фарфор в сторону. Тарелка бесшумно исчезла, не успев коснуться пола. Испустив обиженный вздох, Голод обратил свой взор на стол, изрядно опустевший за это время.
Грозный Всадник Апокалипсиса беспомощно тянул руку к пудингу, стоявшему слишком далеко. Он печально вопросил:
- Ах, почему все самое прекрасное должно добываться таким тяжелым трудом? Какая же это мука. Тянуться и не иметь возможности коснуться. Все грешники Ада не испытывают больших страданий, чем я в данную минуту.
- Ну, ты, шайбочка*, королева драмы! Того и гляди в ящик сыграешь от расстройства. Сбацай чудо и призови жратву. Всего делов-то.
- Тише, Чума, - спокойно вмешался Война.
- Голод, ты что-то заметил? – передавая коллеге пудинг, спросил Смерть. – Опять саранча и кровавые реки**? Если так, значит, верхние балуются.
- Инфа сотка! Чуваки фуцинацию*** гонят и надеются, что подфартит****. Воду мутят, гады, чтобы снова Конец Света организовать. Пока шарик***** не потушат над каким-нибудь миром, спать спокойно не могут. Надо пересечься с ними и вспомнить за нафталин, чтоб знали, что тут все не пальцем деланные.
- Чума, не бузи, - осадил ее Война и задумчиво пробормотал: - Если Ад с Раем вновь затевают Конец Света не по графику, придется их остановить.
- Что конкретно ты почувствовал? – спросил Мик.
- Голод, - печально вздохнул Голод. – Режим питания явно полетел в адскую бездну и это ужасно удручает.
- Так ты кипиш устроил из-за того, что до жратвы дотянуться не мог? – рассерженно зашипела Чума и пнула ножку кресла Голода.
Мик и Война уселись обратно на свои места. Напряженные плечи расслабились, суровые складки на лбу немного разгладились. Всадники Апокалипсиса вернулись из режима боевой тревоги в штатный.
- Горько, коллеги.. Горько осознавать, что окружающие видят меня таким махровым эгоистом. Я, между прочим, за вас переживаю. Кто-то из присутствующих явно пренебрег сегодня нормальным ужином, а может быть, даже и обедом.
У меня внутри все похолодело. Только бы не обо мне! Чертов Эктор, если увижу еще раз, освежую! Бросил меня на растерзание Всадникам Апокалипсиса, а сам смылся в неизвестном направлении.
Всадники недоуменно переглянулись.
- Ты не разоряйся тут понапрасну, чел. У тебя походу настройки слетели, вот и…
- Да нет же, - нетерпеливо перебил Голод. – Я отчетливо ощущаю, что кто-то очень хочет есть.
- В зеркале не пробовал искать этого кого-то? – фыркнул Мик.
Голод насупился и обиженно пробормотал:
- Вот вы потешаетесь, а я, между прочим, прав.
- Ага, а я лев! – хохотнула Чума. – Все кроме тебя в зале совета физические настройки на минимум выкручивают. Значит, это не Война, не Смерть и не я. А всем остальным сюда вход запрещен.
Горячие молитвы, обращенные ко всем земным и неземным богам, должны, просто обязаны были растопить сердца небожителей. Сильные миров сих не могли не
