Я опасалась перегнуть палку в своих увещеваниях, но жажда получить его согласие пересилила.
— Я не могу допустить, чтобы хоть кто-нибудь косо взглянул на отца или братьев. Они завоёвывали доверие города все эти годы, а разрушить его можно в один миг. Но если, — я потёрла друг о друга заледеневшие ладони, — если окажется, что это они, тут уж совсем иной разговор.
После короткой паузы Эревин наконец бросил: «Идёмте». И пошагал прочь. Едва не взвизгнув от радости, я поспешила следом.
Пока мы шли, генерал снизошёл до объяснения:
— Мардаг был со мной на разведке. Помогал тащить искалеченное тело. Ему и не пришлось бы ничего объяснять.
Я уже собиралась извиниться за то, что в который раз подвергла сомнениям его слова, но увидела, как во двор почти вбежал голова Солоп с ближниками. И его перекошенное от испуга усатое лицо никак не настраивало на оптимизм.
Глава 29
Конечно же, голова Тахтара уже знал, что стряслось. Наверняка, сильнее всего его впечатлило то, что очевидцы, которых охранявшие страшную находку солдаты отпустили в город, не смогли опознать жертву. С большого перепугу не все и согласились её рассматривать.
Эревин не стал разводить долгих разговоров, особенно, когда заметил в толпе новоприбывших Вучко. На каком бы очередном задании генерала он ни пропадал, выглядел не лучше, чем я, — бледный, всклокоченный, смурной и очевидно тоже не ждавший ничего хорошего от того, что поджидало нас в лесу.
Я притаилась у генерала за спиной, пока он раздавал приказы и скомандовал разойтись всем, кроме Солопа и его ближников. Им Эревин вкратце сообщил, что ему известно, кого именно они годами укрывают в городе.
Солоп побелел, как полотно, и взглянул на меня. Северянин перехватил его взгляд, оглянулся и уже привычно нахмурил брови.
— Если вы переживаете о том, что я осведомлён об этом из-за того, что кто-либо проговорился, то не стоит. Я пришёл к этим выводам сам. А сейчас прошу вашего честного ответа. От него будет очень многое зависеть, поэтому рассчитываю на вашу искренность.
Голова закивал, его примеру последовали остальные.
— Можем ли мы подозревать отца и братьев вашей ве… ворожеи?
Прежде, чем ответить, Солоп снова посмотрел на меня — долгим, немигающим взглядом. Перевёл светлые глаза на Эревина и покачал головой.
— Нет, ваше благородие генерал Эревин. Нет, ни Мелешер, ни его сыновья сроду Тахтару никакого худа не причиняли. Поначалу-то, конечно, всех переполошили. Мы ведь даже выгнать их порывались. Но Велена с Тусенной за ними смотрят чутко. Мы все можем вам в этом поклясться.
Стоявшие у него за спиной ближники одобрительно забормотали и снова принялись кивать.
Моя почти закружившаяся от облегчения голова всё-таки не помешала мне заметить — этот ответ позволил заметно расслабиться и самому вопрошавшему. Но вряд ли для генерала в конечном счёте будет иметь хоть какое-то значение, на кого охотиться. Зверь есть зверь, даже если по временам принимает человеческое обличье.
Небольшая лесная прогалина, на которой обнаружили тело, оказалась совсем неподалёку. Очень-очень близко к городским стенам. И со всеми треволнениями дня меня только сейчас посетила запоздавшая тревога о том, кто же мог попасть в лапы чудовища.
Генерал потребовал никому из местных к месту происшествия не приближаться. Солоп и его люди тут же засуетились, спеша обеспечить неукоснительное выполнение приказа. Обычно редко запиравшиеся городские ворота, ведшие в лес со стороны глухого угла, заперли. Даже охрану выставили — закрытый вход теперь сторожили тахтарские стражники в компании пары северян — для пущей надёжности.
Тело, а точнее, то, что от него осталось, лежало под старой поседевшей от времени елью, на самом краю прогалины. Запах влажной земли смешивался с острым запахом свежей крови.
Странно, вот только сейчас меня не выворачивало наизнанку от страшного зрелища. Кажется, за последнее время я слишком много всего испытала, и наступало благословенное онемение — порой человек просто не в состоянии принять сверх пережитого.
Часть нашего небольшого отряда разбрелась по окрестным зарослям в поисках любых зацепок. Мардаг и Вучко крутились рядом, рассматривая каждую травиночку.
Генерал пошагал прямиком под широченную еловую лапу, присел на корточки, разглядывая останки.
Я всё же не решилась подходить слишком близко, однако же невольно схватилась за свисавший с шеи амулет и легонько сжала. Жар внутри привычно взволновался, но не бунтовал. Да я бы и не позволила — генеральский браслет слишком близко.
Эревин какое-то время молча изучал останки и даже как будто к чему-то принюхивался.
— Да, ни волк, ни медведь такого бы не натворили. Ещё не до конца остыло, — сообщил он до жути будничным тоном. Боги, я и забыла, как должно быть привычно ему было видеть такое. Ему, столько лет изо дня в день жившему видами подобных ужасов.
Я подшагнула ближе. Надо всё-таки узнать, кто это был. Собираюсь я приносить хоть какую-то пользу или нет? Хоть что-то узнать о том, кто, как и почему сотворил такое?
Ох, Велена-размазня, доказывай хоть как-нибудь свою полезность!
— Значит, всё случилось совсем-совсем недавно?
— Определённо.
О-о-о-о, хвала всем богам Свободных земель. Резко захотелось присесть где-нибудь. Прямо-таки срочно, потому что ноги подкашивались от облегчения.
— Это не они, — всхлипнула я. — Моя родня тут ни при чём.
Эревин обернулся.
— Откуда такая уверенность?
Я постаралась выпрямиться под его пристальным взглядом — и это далось ой нелегко.
— Отец и братья оборачиваются только ночью в полнолуние. Иногда — в особые лунные дни, я их по календарю высчитываю. Днём — никогда. Не было такого. Этого они не умеют.
Генерал кивнул, принимая моё объяснение, но хмуриться не перестал.
— Тогда у нас, очевидно, ещё более серьёзная проблема.
— Потому что?..
— Потому что, как видишь, — он, видимо, настолько погрузился в раздумья, что снова перешёл на ты, — нечто умеет делать это при свете дня. Должно быть, возможностей и сил у него куда больше, чем у твоих родных.
Ох…
Глава 30
Мне всё-таки пришлось собрать всю свою волю в кулак и приблизиться к останкам, чтобы попытаться разобрать, кто же стал жертвой неведомой твари. К тому времени к нам присоединился Вучко, которому я по пути в лес успела вкратце рассказать о наших с генералом открытиях в книге, и подтвердил уже очевидное — обычные звери такого с жертвами не творят. Вдобавок кое-где на теле обнаружились следы человеческих зубов, будто этот некто напал, не дождавшись, когда завершится превращение.
— До того голодный был? — пробормотал себе под нос Эревин. — Или… неопытный. Видимо, для него всё это в новинку.
— Думаешь, с непривычки мог так лютовать? — Вучко осматривал траву возле тела, украдкой поглядывая на меня. — А что твой браслет? Что-нибудь уловил?
Эревин покачал головой.
— Похоже, он в состоянии реагировать только на чистый дар. Тут же… тут чёрт знает что такое.
Ну не только чёрт. Мы ведь что-то успели накопать в той страшной книге.
Вучко, повозившись, вытащил что-то из травы и поднял над головой — шнурок с нанизанными на него пожелтевшими клыками. И загадка жертвы тут же решилась.
— Исак.
— М? — Вучко взглянул на меня.
— Исак Рваное Ухо. Это его шнурок. Не помнишь, что ли?
Следопыт наморщил лоб, а потом просветлел.
— Бо-о-оги, а ведь и правда. Он всё по пьяни хвалился, что его отец волкам голыми руками клыки из пасти выдирал. То-то от его потрохов брагой тянет.
Я поморщилась, но как бы ни пыталась себя пристыдить, не вышло. Потому что от сердца само собой отлегло при мысли, что растерзали ни на что негодного пьянчугу, который то и дело напоминал о себе какими-нибудь выходками, а не так давно подумывал своих сдать только что нагрянувшим в город чужакам.
По всему выходило, он тут во хмелю бродил, вот и набрёл на неожиданную встречу, а возвращавшиеся из лесу с валежником тахтарцы случайно наткнулись на него по дороге домой.
