кого-то рукой.
Мгновение спустя Торин вошёл в комнату, и его пронзительный взгляд остановился на мне.
Я с трудом сглотнула.
— Ты ещё не сказал мне, прошла ли я дальше…
— Едва-едва, — сказал он. — Два сломанных ребра и пробитое лёгкое. Оно почти отказало к тому времени, как ты пересекла финишную черту. Ты могла задохнуться или истечь кровью до смерти, — он приподнял бровь. — Последняя, кто прошёл дальше. Ты едва успела переступить черту вовремя, но ты сделала это.
Я сделала долгий, медленный вдох.
— О, слава богам.
Торин сел рядом со мной на кровать, и я почувствовала, как матрас прогнулся под его весом.
— Скажи мне, если что-нибудь болит, когда я к этому прикасаюсь.
О, боги. Вот и конец моей сдержанности.
— Ладно… — медленно произнесла я, не уверенная, что это не отправит меня в какую-нибудь нежелательную спираль похоти. Я начала привставать на локтях, но он поднял руку, давая мне знак лежать на месте.
Торин откинул простыни, и я посмотрела вниз на свою мокрую от пота рубашку. Он провёл кончиками пальцев по моим рёбрам с правой стороны. Между его бровями пролегла морщинка, когда он сосредоточился.
— Тебе больно? Ты не позволила мне закончить твоё исцеление по причинам, которые я, честно говоря, хотел бы узнать.
А я вот не хотела бы.
— Вот так больно, — сказала я, поморщившись, когда Торин коснулся моих рёбер ниже груди. Он пытался быть нежным, но я всё равно почувствовала укол боли. — Ты учишься на врача или что-то в этом роде?
— Здесь, в Стране Фейри, тот, у кого самая сильная магия, является лучшим врачом, а у меня самая могущественная магия из всех фейри в этом королевстве. Ты должна была почувствовать это.
— А как же женщины с отрубленными конечностями? — спросила я.
— Они не успели вовремя пересечь черту, так что они будут восстанавливаться в тех простолюдинских городах, из которых они родом.
Мои брови взлетели вверх. «Ледяной». Как только я получу свои деньги, я уберусь отсюда. Я всегда с подозрением относилась к другим фейри, но никогда прежде полностью не понимала, насколько они ужасны.
Торин сделал паузу, в его глазах вспыхнул лукавый огонёк.
— Если только нет какой-то причины, Ава, по которой ты боишься моей близости.
— Не говори глупостей. Мне просто не нужно, чтобы кто-то суетился вокруг меня, — это снова был мой чопорный и пристойный голос, которым я никогда раньше в жизни не пользовалась. Теперь я сделалась глубоко сдержанной викторианской гувернанткой.
Торин накрыл ладонью мой бок, и его магия скользнула в меня. Вспышка жара разгоралась у меня внутри, и я резко втянула воздух. Успокаивающее ощущение нахлынуло на меня, как будто тёплая вода стекала по моей коже, заставляя мышцы расслабиться. Затем его магия скользнула в меня, отчего тело ощущалось наполненным его сущностью, его первородной силой…
Это божественное ощущение, от которого мои конечности казались вялыми и податливыми, и, несмотря на то, что гувернантка викторианской эпохи говорила вслух, настоящая я не хотела, чтобы это заканчивалось.
— Теперь ты должна быть полностью исцелена, — Торин одарил меня полуулыбкой, затем вытянул из меня эту восхитительную магию. — Я впечатлён тем, что ты дотащилась до финишной черты.
Я кивнула, и в моём сознании всплыл мрачный образ — две женщины с оторванными ногами, кричащие в лужах собственной крови.
— Тогда это хороший день для нас обоих. Я всё ещё могу выиграть деньги, а у тебя есть потенциальная королева, без беспорядочной эмоциональной вовлечённости.
Выражение его лица было непроницаемым.
— Именно так, как и нужно королю.
— Сегодня всё было весьма жестоко, — сказала я. — Ты когда-нибудь рассматривал возможность запрета нанесения увечий и попыток убийства во время испытания?
Торин отвёл взгляд, уставившись в окно.
— Это не соответствует обычаям, Ава. Не пытайся изменить нас только потому, что ты прожила несколько лет среди пресных людей, со всем комфортом, который предполагает их культура. Мы — создания Дикой Охоты, и мы никогда не могли быть никем другим. Если ты чувствуешь, что мы заходим слишком далеко, то это только потому, что ты живёшь во лжи относительно своей истинной природы, — уголок его рта скривился. — Потому что под всем этим ты такая же свирепая, как и все мы.
И с этими словами Торин встал и направился к двери. Я бросила на Шалини нервный взгляд и впервые увидела, что она тоже выглядит взволнованной. Она небрежно пожала плечами, но по тому, как нахмурились её брови, я могла сказать, что она задавалась вопросом, не приняли ли мы плохое решение, придя сюда.
Торин остановился в дверях, чтобы оглянуться на меня.
— Я вернусь за тобой позже. Мы должны подготовиться. Потому что, если ты думала, что сегодняшнее соревнование было жестоким, я не знаю, переживёшь ли ты то, что будет дальше.
Туман холодного страха окутал меня, и я вцепилась в свои одеяла.
По крайней мере, я больше не думала об Эндрю.
Глава 17. Ава
Проснулась я позднее тем же днём. Послеполуденное солнце лилось в окно, наполняя комнату медовым светом. Он заливал золотом корешки старых книг, чёрное меховое одеяло и отбрасывал длинные тёмно-синие тени на каменный пол. Здесь даже свет казался зачарованным — более насыщенным, ярким.
Я медленно поднялась с кровати, проводя рукой по рёбрам, чтобы проверить, нет ли больных мест. Боль утихла, ощущаясь не серьёзнее небольшого синяка.
Я посмотрела вниз, с лёгким отвращением обнаружив, что всё ещё нахожусь в своей спортивной одежде. Но, полагаю, рядом не было никого, кто мог бы осудить меня.
Моргая со сна, я вошла в большую комнату и обнаружила Шалини, растянувшуюся на кровати и читающую книгу. Она посмотрела на меня с усмешкой.
— Посмотри-ка, тебе уже лучше.
Голова у меня трещала, как с похмелья.
— Почти, — я плюхнулась на кровать рядом с ней, закрыв глаза. Исцеление короля Торина, казалось, сработало, но из-за него мои мышцы и хрящи между рёбрами мучительно болели. — Ты уже слышала что-нибудь о следующем испытании? Торин намекнул, что оно будет более жестоким, чем первое.
— Чёрт. Нет, я ничего не слышала. Аэрон ранее приходил с едой, но на этом всё.
В животе у меня заурчало, и я села. У двери стоял маленький деревянный столик, уставленный серебряными тарелками под крышками.
— Там курица и какой-то травяной салат с цветами, — сказала Шалини, добавив: — Удивительно вкусно.
Свесив ноги с кровати, я подошла к столу и сняла одну из куполообразных крышек. Еда выглядела изысканно, салат буйствовал оттенками весны и закатов — зелёным, фиолетовым, морковным, канареечно-жёлтым и сливовым. Я взяла тарелку со стола и подошла
