о том, как заставить их работать.
Дэгс всё ещё сидел там, на этой мягкой поверхности, задыхаясь, когда…
Его спины коснулись пальцы. Они начали ласкать его кожу, сначала осторожно, потом всё увереннее. Рука погладила его, успокаивая его горячую кожу сквозь заряд, притягивая его обратно к себе на кровать. Через несколько секунд его коснулись две руки, поглаживая по спине, плечам, рукам, пальцам.
Заряд больше не причинял боли.
Ещё более странно, что заряд не причинил вреда тому, кто прикасался к нему.
Кем бы он(а) ни был(а), заряд не обжёг кожу.
Заряд согревал чужую кожу, сливая её с его собственной.
Это не вредило ей.
Дэгс сидел там, позволяя этим рукам успокоить себя, заставляя себя успокоиться.
Затем эти руки начали тянуть его более настойчиво, уговаривая отступить назад, дёргая за плечи, успокаивая его даже сейчас.
Он позволил ей уложить себя на спину.
Он снова уставился в потолок. Он увидел там лунный свет, столько деталей в колышущихся узорах, как на воде, узорах из воды…
Это была вода. Там имелся бассейн.
На потолке отражался бассейн. Это было прекрасно. Голубой, белый и серебристый свет, мерцающий над этой темнотой. Как он мог не заметить эти колеблющиеся, завораживающие узоры? Как он мог не заметить, насколько это прекрасно?
Он уставился в потолок, сбитый с толку этой красотой, хотя какая-то другая, более взволнованная часть его разума предупреждала его, что он в ловушке.
Над головой ни звёздочки. Выхода нет.
Он в ловушке. Он здесь в ловушке…
— Эй, — она придвинулась ближе, поглаживая его грудь. — Эй. Успокойся. Ты снова заводишь себя. Успокойся. Тебе ничего не угрожает.
Дэгс думал об этом.
Он изо всех сил пытался осмыслить это.
— Откуда ты знаешь? — выдавил он, уставившись на колеблющийся свет на потолке. — Обо мне? Как ты можешь судить? Ты можешь читать мои мысли?
Она улыбнулась.
Он услышал, как она улыбнулась.
— Нет, — сказала она, забавляясь. — Нет, я не могу читать твои мысли.
Она сделала паузу.
Он всё ещё слышал, как она улыбается.
— Я вижу это, — пояснила она. — Свет становится ярче. Он начинает искриться вокруг тебя, как электрический разряд. Я не знаю, что ты себе говоришь, но это неверно. Тебе ничего не угрожает. С тобой всё в порядке. Я здесь, и с тобой всё в порядке. Здесь никто не причинит тебе вреда.
Дэгса охватило облегчение.
Он поверил ей. С ним всё в порядке.
Он закрыл глаза.
Он заставил себя дышать.
Он заставил себя дышать.
Он не был уверен, когда начал расслабляться по-настоящему.
Он не был уверен, когда сине-зелёный заряд начал тускнеть и становиться мягче, когда его мышцы разжались, когда он начал расслабляться.
Он не знал, когда это изменилось, когда он стал по-настоящему спокоен.
Он не знал…
Его глаза открылись.
На сей раз страха не было.
Его тело ощущалось совершенно расслабленным. Дэгс чувствовал себя так уютно, в такой безопасности, так мягко, что необъяснимый прилив эмоций захлестнул его; чувства сделались такими сильными, что он на мгновение чуть не разрыдался.
Его ноги и руки были вытянуты на большой мягкой поверхности.
Он поднял взгляд к белоснежному потолку и снова увидел рябь водянистых теней и света, завораживающую и безмолвную. Дэгс наблюдал за движением узоров. Он не чувствовал необходимости садиться, чтобы определить, где он находится.
Отчасти это связано с тем, что он был не один.
Её щека покоилась на его груди, её нога обвилась вокруг его ноги, а рука обнимала его за талию. Он уставился на её темноволосую голову, стараясь выбросить из ума все мысли, не реагировать на то, как сильно её кожа прижималась и тёрлась об его кожу, на то, как хорошо она пахла.
Он не мог думать об этом.
Она практически спасла ему жизнь.
Он не мог, бл*дь, думать об этом.
Конечно, он знал, кто это. Какая-то часть его знала это с самого начала.
Несмотря на попытки успокоиться, Дэгс чувствовал, что его тело осознаёт этот факт быстрее, чем его разум, быстрее, чем его способность обрабатывать то, на что он реагировал, не говоря уже о том, чтобы сдержать всё. Он чувствовал ту часть себя, которая в данный момент была в восторге от перспективы лежать в её постели и хотела действовать прямо сейчас, чёрт возьми, и неважно, имело ли это какой-либо смысл.
К сожалению, эта часть, казалось, первостепенно управляла Дэгсом, пока он старался проснуться. Тепло согрело его кожу, язык словно разбух. Та часть Дэгса, которая была даже слишком довольна нынешней ситуацией, продолжала пытаться увлечь его разум к тем вещам, что вызывали в нём стыд ещё до того, как перед глазами начали вставать образы.
Он старался не разбудить её.
Самое меньшее, что он мог сделать — это, бл*дь, не будить её.
Небольшие вспышки и проблески, которые он уловил в своих воспоминаниях о прошлой ночи, подсказали ему, что она, вероятно, мало спала. Из-за того, что он появился здесь весь в крови, со своим свечением и приступами паники из-за людей, пытающихся его убить, она, вероятно, вообще мало спала.
В отличие от последнего пробуждения, Дэгс не паниковал из-за необходимости выбраться оттуда. Он не чувствовал, что ему грозит неминуемая опасность, или что его вот-вот убьют, или что он вот-вот разобьёт стеклянную стену своими крыльями. Он не возражал против тишины. Он, возможно, также не возражал бы против неподвижности, если бы другая его часть не была, чёрт возьми, полностью одержима ощущением её босой ступни, обхватившей внутреннюю поверхность его бедра.
Он уставился в потолок, пытаясь прояснить свои мысли.
Одна его рука покоилась под головой, мышцы напряглись.
Другая его рука по-прежнему обнимала её за спину, а ладонь крепко лежала на её талии. Его рука напряглась до предела, как и всё остальное тело, но он не осмеливался пошевелиться, главным образом потому, что был уверен, что разбудит её.
Дэгс был уверен, что если он пошевелит какой-либо частью своего тела, то определённо разбудит её.
Он не помнил, как попал сюда.
Он не собирался паниковать из-за этого аспекта ситуации. Пока что нет.
Он знал, что наверняка прилетел сюда, в её дом в Малибу.
Это означало, что они не одни.
Здесь жили другие люди. У неё были люди из службы безопасности. У неё была соседка по комнате. К настоящему времени у неё, скорее всего, появилась новая экономка. Другие наверняка заметили, как Дэгс прибыл сюда. Они, должно быть, видели, как он появился у её
