по лестнице. – Она отказалась, хотя совсем выбилась из сил. Не знаю, когда она в последний раз ела.
– Ты должен был за этим следить, – упрекаю я.
Сет в недоумении оглядывается на меня.
– Она не Нейт, – поучает он. – Нефертари сама знает, как ей будет лучше, и прекрасно справляется без мужской опеки.
Конечно, Нефертари справляется самостоятельно, но это вовсе не означает, что ей никто не нужен.
– Не думал, что ты наберешься смелости и рискнешь так скоро показаться ей на глаза… и ты снова позволил совету себя использовать. Когда ты уже начнешь принимать собственные решения, Аз?
Если бы я не нес на руках девушку, которая мне небезразлична, то врезал бы ему за такие слова.
– А когда ты наконец прекратишь пытаться всеми манипулировать? Я знаю все твои уловки. Ты не вызовешь у меня угрызения совести… и не притворяйся, что заботишься об ее благополучии.
Сет думал и думает всегда только о себе, пусть и превосходно умеет это скрывать; у меня же нет такой возможности.
– Ее осмотрел кузен, а он врач, – сообщает он, когда мы поднимаемся на последнюю ступень лестницы, и не реагирует на мой упрек. – Он велел ей лежать в кровати, спать и много пить.
– И ничего из этого она не сделала.
Смирившись, я отказываюсь от мысли забрать ее с собой. Не буду больше принимать решения за Нефератари. Как бы ни не хотелось это признавать, в данном вопросе Сет прав.
– Она поспала в машине.
Он открывает дверь, и мы попадаем в комнату, которую я в любом случае опознал бы как владения Нефертари, потому что на полу раскиданы ее вещи. Все они покрыты сажей, с прожженными дырками и невыносимо пахнут дымом. Она могла умереть. От одной мысли об этом у меня едва не останавливается сердце. Я аккуратно кладу ее на кровать, пока Сет открывает окно, собирает пропахшую одежду и бросает в коридор.
Сидя на краю кровати, я наблюдаю за ним.
– Кто бы мог подумать, что ты когда-нибудь будешь прибирать за женщиной.
– Кто бы мог подумать, что мы когда-нибудь снова сможем находиться в одной комнате, не пытаясь друг друга придушить. – Сет прислоняется к дверному косяку, и я жалею, что не обладаю даром читать его мысли. – Я дам знать Кимми. Пусть побудет с ней, – предлагает он.
– Я и сам могу с ней побыть. Кимми наверняка чувствует себя не лучше.
Не хочу уходить, хочу остаться здесь.
– Кимми не лгали и не предавали, она не лишилась ни дома, ни брата и не бросалась за тысячелетним письмом в огненный ад.
Каждый пункт из этого перечня на моем счету. Ну или почти.
– Зачем она это сделала? Она угрожала уничтожить регалии. Значит, ей бы больше понравилось, если бы мы вообще никогда их не нашли.
Сет отводит руку за голову и трет шею.
– В этом можешь себя не винить. Я ей кое-что пообещал.
Напряжение между нами резко возрастает. Волна моего света встречается с его тенями. Знал же, что Сет что-то замышляет.
– Что бы ты ни задумал, не втягивай ее.
– Ты уже это сделал.
Дом вздрагивает от нашей разбушевавшейся энергии, и Нефертари издает тихий стон. Если она сейчас очнется, то эта демонстрация могущества ее напугает. Я осторожно втягиваю в себя свет, и тени Сета тут же исчезают.
– Что ты ей пообещал?
Раздается лай, после чего мы слышим, как Селкет несется вверх по лестнице. Рвется защищать хозяйку. Рыча, собака влетает в комнату, пробегает мимо нас и запрыгивает на кровать к Нефертари. Если попробую сейчас ее погладить, она укусит меня за руку.
– Я пообещал отвести ее в поля праведников, если она найдет регалии. Чтобы еще раз поговорить с братом. Попрощаться. Правда, для этого мне придется свергнуть Осириса, но это не новая цель.
– Совсем мозги потерял? Я не позволю!
– Что именно? Чтобы я свергнул Осириса или помог Нефертари? Мои мозги работают так же хорошо, как и твои. И мы оба считаем свои собственные цели более важными, чем цели остальных. – С этими словами Сет разворачивается и скрывается в коридоре.
Я собираюсь догнать его, но Нефертари беспокойно шевелится. Осторожно беру ее невредимую ладонь и посылаю тепло по телу. По крайней мере, я могу прогнать холод.
Она моргает и открывает глаза. Через какое-то время узнав меня, отнимает руку.
– Почему ты еще здесь? – спрашивает хриплым голосом.
На тумбочке стоит стакан воды, и я молча протягиваю его Нефертари.
– Ты упала в обморок.
Она делает несколько глотков и откашливается.
– Со мной уже все в порядке. Можешь идти.
– Не уйду, пока мы все не проясним.
– Что конкретно ты имеешь в виду? Ты шантажировал меня и использовал, а теперь снова используешь. Навряд ли я смогу отказаться, не поставив под удар вечную душу своего брата, так что ты получишь желаемое. – Очень сомневаюсь. – Я займусь поисками остальных регалий, а когда найду, надеюсь, вы вернетесь в Атлантиду и оставите меня в покое.
Нефертари переворачивается на бок и закрывает глаза. Селкет кладет голову ей на ногу и предостерегающе рычит.
– Что насчет твоей угрозы их уничтожить? – спрашиваю я, старательно оттягивая уход.
У нее вырывается короткий резкий смешок.
– Поэтому ты здесь? Вот чего ты боишься? Это было необдуманное и глупое заявление. Месть – удел ограниченных людей.
Этот комментарий метко попадает по моей собственной жажде мести, которую я ношу в себе уже много веков.
Кимми стучит в открытую дверь и поднимает руку в качестве приветствия. Судя по виду, ей определенно досталось меньше, чем кузине.
– Отдыхай, – примирительно произношу я. – Кимми даст мне знать, когда тебе станет лучше. Тогда мы вместе посмотрим на письмо. Платон свяжется с тобой?
– Конечно нет, пока тут торчишь ты, – шипит Нефертари.
Ну хотя бы ее боевой характер возвращается.
– Я все равно вернусь.
– Судьба меня не щадит. Лучше не поворачивайся ко мне спиной. Ты ведь в курсе, что я неплохо владею ножом.
– Спасибо, что предупредила.
Я решаю пока отступить. На секунду появляется мысль снова к ней прикоснуться, но, наверное, разумнее будет этого не делать.
На первом этаже меня ожидает Сет.
– Где это письмо? – спрашиваю я. – Оно надежно спрятано?
– Оно в сейфе. Нефертари убрала его туда, как только мы приехали, но если твоя маленькая шпионка тебе еще не доложила, пожар – дело рук бессмертного.
Душу пронзает ледяная ярость. Даже перила скрипят под рукой.
– Кто это сделал?
Я его убью. Огонь должен был надавить на Нефертари или на меня? Остальные аристои не верят, что
