И вот, меня вновь начало накрывать, но в этот раз Кирилл лишь немного ускорился, проникая в меня особенно глубоко, задевая всевозможные точки удовольствия, какие у меня только были, и вознося меня на вершину экстаза.
Пока я кончала, Кирилл не шевелился, лишь крепко прижимал меня к себе, после чего покинул моё обмякшее тело, изливаясь на мои ягодицы.
Я ощущала себя где-то вне пространства и времени, мне не хотелось даже идти в душ, я уже засыпала едва ли не в той позе, в которой оставил меня альфа. Но он всё-таки выдернул из-под меня покрывало с одеялом, прижал меня к себе и накрыл сверху одеялом.
Это было последним, что я запомнила в этот сумасшедший день.
Глава 16. Кирилл.
Вечер закончился просто невероятно, а вот утро началось так себе.
Во-первых, началось оно рано. Во-вторых, со звонка телефона, причём не моего, а Евиного. Мы попытались его проигнорировать, Ева даже заползла с головой под одеяло, но звонящий был очень и очень настойчив, поэтому ей пришлось вставать и отправляться на поиски трезвонящего аппарата.
Я могу бы продолжить спать, но что-то мне не позволило пропустить то, как полностью обнажённая растрёпанная Ева шествует через всю комнату в коридор.
В кровати без Евы было совсем не то, поэтому я сел и, зевнув, клацнул зубами. Трель телефона прекратилась, судя по всему, Ева нашла его среди нашей разбросанной вчера одежды.
— Алло, чего тебе? — хриплым ото сна голосом спросила она.
Затем послышалась реплика её собеседника, которую я и не пытался услышать, а затем встревоженная девушка воскликнула:
— В каком смысле?!
Я напрягся, не понимая, что такое происходит. И тут Ева выдала совершенно неожиданно:
— Блять, — меня будто бы током дёрнуло. Обычно она не материлась, а опыт общения с людьми и нелюдьми подсказывал мне, что такие приличные дамы, как она, матерятся лишь тогда, когда приходит полный пиздец. — Поняла, через час буду дома… Да, я не дома. Ой, заткни свою пасть!.. Всё, не мешай.
Когда, судя по всему, Ева окончательно договорила, я уже выходил из комнаты, кое-как натянув первые попавшиеся домашние штаны. Она судорожно собирала с пола свои вещи, выглядя при этом донельзя встревоженной. Хотя, это слово не может передать всю ту панику, что отражалась на её лице. Руки её мелко подрагивали, а в глазах вот-вот готовы были появиться слёзы, но она явно сдерживала себя усилием воли.
Я подошёл к ней, схватил за запястья крепко, но аккуратно и, глядя в глаза, спросил:
— Что случилось?
— Пусти, — одновременно со мной проговорила она, попытавшись вырваться из моей хватки, но я ей этого, конечно же не позволил.
— Что случилось, Ева? — настойчивее задал я свой вопрос, не отводя от неё взгляда. Она перестала сопротивляться, будто бы сдулась и ответила тихо:
— Папаша придумал гадость.
Прода от 19.06.2020
Я промолчал, ожидая, когда она продолжит.
— Игорь позвонил, ему буквально чудом успели сообщить… Просил не спрашивать, кто и каким образом, но, короче говоря, к нам едут органы опеки. Они будут давить и искать любые косяки, врать в протоколах, чтобы хотя бы временно изъять детей, — она явно цитировала брата, который цитировал ещё кого-то.
Пиздец.
— Они приедут не раньше десяти утра, а, скорее всего, даже позже, но надо поторопиться, я сейчас такси вызову… — продолжала лепетать Ева, а в моём сонном мозгу наконец сложились все пазлы. Значит, у этого козла есть связи. Забавно…
Но у меня их точно не меньше.
— Так, отставить такси, — спокойно сказал я, — Сейчас ты идёшь в душ, потом на кухню и делаешь пару бутербродов, пока в душ иду я. Затем мы перекусываем, я звоню отцу, всё ему объясняю, весь дом будет вылизан, гарантирую. Потом едем домой, я останусь там же, потому как юрист, пусть и в семейном кодексе плавающий, в этой ситуации точно не помешает. Истерику даже не начинай, никто детей им не отдаст. Надо будет, всем головы пооткусываю и прикопаю на заднем дворе, потом скажу, что так и было, м Ева тускло улыбнулась, но всё-таки подчинилась и отправилась в душ.
Оттуда она вышла минуты через полторы, уже одетая, так как успела найти все свои вещи, уцелевшие, к счастью… Ну, футболка с джинсами, по крайней мере.
Когда из душа вышел я, меня ждали четыре бутерброда, Ева доедала третий, явно психуя в ожидании. Я быстро, запивая их водой, съел бутерброды, метнулся в комнату, найдя приличные брюки с рубашкой, потому как если Ева переоденется дома, меня там ждут только видавшие виды треники и футболки, в которых в приличном обществе лучше не появляться.
— Так, сейчас звоню отцу, — сказал я, когда мы вышли из квартиры. — Он маме хотя бы спокойно преподнесёт всё. А ты не психуй, — в который раз сказал я, видя, что Ева уже едва ли не ногти грызёт от напряжения. Ну, не когти хотя бы… — Всё будет хорошо, я тебе клянусь.
— Клянёшься? — грустно усмехнулась она. — Это ведь не от тебя зависит…
— От меня, — отрезал я. — В этом городе, даже стране, у меня точно власти хватит на то, чтобы решить и более масштабные проблемы. Твой отец вряд ли сможет мне противостоять, главное, не надо его недооценивать его не нужно. Ну, и силу рассчитать, чтобы не убить ненароком, в случае всего. Когда дети подрастут, неловко будет говорить им о том, что я убил их дедушку.
Мы сели в машину, я набрал номер отца, одновременно с этим выезжая с парковки.
— Алло, пап, — начал я. — Тут такое дело, Игорь, брат Евин, позвонил, сказал, папаша их там чудит. В общем, органы опеки скоро приедут. Мы с Евой уже выехали, ты маму предупреди и успокой.
Отец какое-то время переваривал полученную информацию, после чего буркнул: “Всё будет,” — и отключился.
Ева, всё слышала, конечно, но спрашивать ничего не стала. Да и спрашивать было нечего. Но ехать нам было достаточно долго, за это время Ева могла накрутить себя так, что начнёт считать, что детей у неё точно отберут и начнёт сходить с ума ещё до приезда органов опеки.
Всё, что я знал о семейном кодексе, так это то, что согласно какой-то там статье детей из семьи могут изъять только в том случае, если их жизнь и здоровье подвергаются опасности со стороны родителей. И давить я буду на это. И угрожать, конечно.
А затем, как только они свалят из дома ни с чем, я позвоню людям, которые снесут идиотов с должностей, а другие уже не рискнут. Я мог бы сделать это и сейчас, но тогда причины увольнять “друзей” моего будущего недотестя будет не за что, а они так и останутся на своих местах, с, пусть и мизерной, но возможностью подгадить.
— Ева, — окликнул я притихшую девушку. — Они могут попытаться забрать детей только в том случае, если их жизнь подвергается опасности. Этого доказать они не смогут, даже вооружившись фотошопом, а я не позволю им дальше предпринимать попытки. Они полетят со своих должностей сразу же, как только выйдут из нашего дома. Закон, Ева, это не шутки, его не так-то и просто нарушить даже кому-нибудь вроде меня. Я уже и не говорю о тех, у кого связей меньше.
— Не слишком ли ты самоуверен? — усмехнулась она. — Много говоришь о том, сколько у тебя связей.
— Я скромничаю, — хохотнул я. — Просто пытаюсь убедить тебя в том, что ты и дети в безопасности.
Ева вздохнула.
— Я как-то не очень привыкла, что меня так защищают. Трудно представить, что нас и правда защитят, и мне не придётся кидаться на амбразуры.
Я вздохнул. Это и правда проблема в каком-то роде. Ева мне не доверяет… И это, конечно, нормально, потому что она не так хорошо меня знает, чтобы верить в то, что я рассчитываю свои силы должным образом.
Хотя, на самом деле, сам я тоже боялся. Безумцы совершают безумные поступки, как известно, а отец Евы определённо точно безумен. На что у него хватит смелости?
Прода от 20.06.2020
— На этот все амбразуры мои, прости, детка, — отшутился я, и Ева даже рассмеялась. Пусть и немного, но у меня получилось избавиться от давящей паники, которая овладевала Евой.
