Я перелистнула страницу, видя пометки рукой отца. Они были во всех магических книгах, которыми он пользовался. «Даже если отрежут палец, то печать клятвы переедет на другое место! Любое! Снять невозможно!», — было написано в книге отцовской рукой.
Мне стало страшно, когда представилось, что отец использовал эту клятву. Нет! Мой отец никогда бы на такое не пошел!
— Снять невозможно, — словно эхо повторила я, глядя на дракона. Надежда, которая была в сердце, умерла.
Сглатывая, я читала дальше.
— Неважно, каким способом была получена клятва, она обязательна к исполнению в указанный срок. Если клятва не исполнится, то тот, который ее носит, умрет по истечению последнего срока клятвы, — прочитала я, замерев от ужаса. Я перечитала еще раз, чтобы убедиться, что правильно все поняла.
— О, сила, — выдохнула я, глядя на дракона, который должен был быть у своей невесты. В его символах четко был указан брак. — Ты молчал, потому что не знал? Или потому что знал?
Отложив книгу, я легла на кровать. Сна не было ни в одном глазу. Но постепенно усталость заставила меня сомкнуть глаза.
Я проснулась, чувствуя, что мне тепло и уютно. Лениво и устало я повернулась в ту сторону, где лежал дракон, но его там не было!
Его подушка лежала на месте. Она была примята. Я провела руками по одеялу, понимая, от чего так тепло! На мне было два одеяла. Одно лежало поверх второго.
— Не поняла? — удивилась и слегка перепугалась я, сползая с кровати. Закопченный подсвечник оказался в моей руке. А черных фитилях оплывших огарках загорелись магические огоньки.
С противным скрипом я открыла приоткрытую дверь комнаты. Свет свечей прыгал по черным стенах. Уютный желтый свет освещал кирпичи. Я спускалась вниз, прислушиваясь.
— Неужели он улетел? — удивилась я, приподнимая подол длинной рубашки. С одной стороны, если дракон улетел, так будет лучше для всех. Я выйду замуж за барона, мы проживем с ним … эм… кто сколько сможет!
Я остановилась, поймав себя на странной мысли. Пламя свечи осветило старый коридор, который выглядел совсем заброшенным.
— Почему я его ищу? — удивилась я самой себе. И мне вдруг стало ужасно стыдно. — Значит, сама прогоняла, просила улететь. И ведь правильно делала! Как чувствовала! — На нем магическая клятва. Если он не выполнит, то умрет… так зачем ты вскочила посреди ночи и собираешься искать его по всему замку!
— Почему я его ищу? — спросила я еще раз, глядя на пламя свечей. Может, если бы мы встретились при других обстоятельствах, у нас бы все сложилось по-другому! Я видела уже не свет свечей, а уютный огонь камина, возле которого играют дети. Мои губы дрогнули. «Мама! Папа!», — слышались голоса, словно издалека. Рядом со мной сидел дракон, перебирая мои волосы, пока я гладила его руку. А на нас с семейных портретов смотрели наши предки.
Я сглотнула, ожесточив свое сердце. Посмотрев наверх, в башню, а потом темноту начала ступеней. А потом в какой-то странной, неловкой растерянности, я присела на ступеньку.
Если бы кто-то ненароком набрел на полуразрушенный замок, чудом уцелевший после такого количества приключений, зашел в него и случайно поднялся в правое крыло, то увидел бы девушку, сидящую на холодных ступенях. А рядом стоял подсвечник, в котором догорали магическим огнем три свечи. Она сидела бы, как героиня романов, поджав ноги и пряча их под обтрепанными рюшами старой ночной сорочки, которая передавалась из поколения в поколение. И в которой прошла первая брачная ночь ее прапрабабушки. Другой у нее просто не было. Все шелковые, атласные и батистовые ночные рубашки были проданы, чтобы купить хоть немного еды.
Я смотрела на пожелтевшую от времени рубашку, которую в нашей семье было принято надевать в первую брачную ночь. Перед самой свадьбой ее доставали из сундука и надевали на невесту. Поверх рубашки надевали еще кучу всего, чтобы жениху до утра было не скучно!
Времена раньше такие были. Скромные. Поэтому на рубашке были дырки. Большие и маленькие. Меня смущала только одна. В районе подмышки. Небольшая, но круглая. Я чего-то не знаю о своих целомудренных предках?
И тут я услышала звуки, словно кто-то играет на фортепиано. Сверху донесся храп с постаныванием барона. Все это сливалось, и казалось, что барон пел.
— Вверх? Или вниз? — прошептала я, понимая, что вернуться к теплую постель к барону казалось правильным решением. Но мой взгляд почему-то смотрел вниз. В темноте раздавалась мелодия. Она была дерганной и напористой.
Поборов искушение, я встала и отряхнулась.
— Выбора нет, — вздохнула я и побрела наверх. Туда, где спал барон. На столе были рассыпаны долговые расписки. Но больше всего меня пугала королевская. При мысли о том, что будет, если все эти расписки сработают в один день, у меня даже руки похолодели.
Барон заворочался. В нем проснулся великий завоеватель. Поэтому он завоевал сразу половину кровати, взяв в плен мою подушку. Из кармана барона вывалился алый футляр. На старых простынях лежала бархатная коробочка.
Я смотрела на нее, чувствуя, как у меня подкатывают слезы.
— Извини, — прошептала я, присаживаясь на кровать. Я даже боялась дотронуться до красного бархата, чувствуя, как ком ворочается в горле. — У тебя есть долг. У меня есть долг. Если я соглашусь на предложение барона, то тебе нечего будет делать в этом замке. И ты улетишь к ней… И будешь жить…
Мой взгляд скользнул по распискам. Я уже по цвету научилась высчитывать, сколько дней осталось. Нет, я не ошиблась в своих расчетах. Все расписки сработают в один день.
Перед глазами был мертвый дракон, нарушивший страшную клятву.
Возможно, мой шаг заставит дракона вернуться к невесте и спасти свою жизнь. И может быть, у них все наладится. Кто его знает?
— Хорошо, господин барон, — выдохнула я, роняя по щеке слезу и зажимая рот рукой. — Я принимаю ваше предложение! Вы его сделали аж два раза! Это тоже считается.
Слеза скатилась по щеке, когда я открывала коробочку. Кольцо сверкнуло огромным бриллиантом. Спящий барон не подозревал, что его предложение принято. И спал счастливым сном младенца.
Проклятое кольцо сверкало холодными гранями, а я не решалась его надеть на палец в знак того, что принимаю предложение.
— Надо! — стиснула я зубы и зажмурилась, чувствуя, как скользит по пальцу проклятое кольцо.
Барон не подозревал, что предложение принято. Раскрытая коробочка валялась среди одеял.
— Я ведь ничего предосудительного не делаю? — успокаивала я себя, глядя на кольцо. — Я просто спрошу, почему не спится? И скажу ему, что я приняла предложение!
Но сердце почему-то предупредительно замирало. Может, это рваная музыка так действовала на него. А может… Но, об этом мне не хотелось думать.
Осторожно пройдя по обгоревшим коридорам, я открыла двери залы с роялем. По уверению мастеров, которые когда-то втаскивали его под строгим контролем моего отца, рояль отличался редкостным долголетием. И готов пережить не только пожар, но и правнуков владельцев.
— Не все дети любят занятия музыкой! — пожали плечами маги, настраивающие инструмент. — Вы даже не подозреваете, на что они могут пойти, чтобы не учить гаммы!
Потушив свечу, я затаилась, слушая то, с каким усердием дракон насилует рояль. После того, что он с ним творил, он был просто обязан на нем жениться!
Стоило мне войти, как звуки стихли.
— Почему вы больше не играете? — спросила я, решив быть безукоризненно вежливой, как и подобает почти жене барона. — И почему вы не спите?
— Вы не играете, вы не спите, — передразнил дракон, вставая из-за рояля. — А с каких пор это мы на холодное и официальное «вы»? С того момента, как барон сделал на предложение?
Я замолчала, медленно подходя к роялю. Руку я пока прятала за спиной.
Дракон прищурился, глядя на меня. Потом его взгляд скользнул по моей руке, которую я прятала.
— Руку сюда! — резко встал он, сверкнув глазами. Я испугалась его голоса, сделав шаг назад.
