Мельком оцениваю прелесть застывшей картинки и возвращаюсь к первоначальной проблеме.
‒ Объясни уже наконец! Что ты имел в виду? — Загребаю в кулак ткань пиджака Виви на спине и отчаянно торможу пятками.
Первым же рывком меня утягивает вперед, и я, неловко прыгнув, снова пытаюсь врасти подошвами в пол. Он останавливается и резко поворачивается ко мне. Пожалуй, не отпусти я вовремя пиджак, долетела бы до противоположной стены. Виви чертовски силен физически, и его эстетическая телесная бугристость — вовсе не напускное хвастовство.
Но от осознания этого факта легче не становится.
На секунду тушуюсь, но быстро справляюсь с всколыхнувшими эмоциями. Он сильный. Во всех смыслах. Моя природная настороженность гудит от переизбытка сигналов, однако интуиция пока мирно похрапывает.
‒ Что… ‒ стремительно вспоминаю, чего хотела добиться от него минуту назад. С моей стороны отвлекаться — очень недальновидно. Но каждая встреча с Виви перетряхивает мой эмоциональный диапазон, словно бармен — коктейль с мармеладными шариками, и от воздействия этих невиданных впечатлений ужасно сложно избавиться. — О чем ты говорил? Когда упоминал о… семье? Что она уже есть и…
Смолкаю, не желая упоминать об этом во всеуслышание.
Там, в кабинете, Виви выразился так, будто я тоже…
Семья.
Дико. Особенно с учетом всей жестокости ситуации.
Хочу, чтобы моя интерпретация его слов оказалась ложной. Хочу услышать его объяснения — четкие, разложенные по полочкам и разделенные на винтики. Хочу, чтобы он больше не мог использовать тот факт, что я принадлежу ему.
‒ Ты босиком. — Виви смотрит на мои ноги.
Ну и что? Он тоже с пальцами голышом.
Бесит. Сдались ему мои ноги именно сейчас? Когда я стараюсь вытянуть из него правду!
‒ Ну, да, да. — Кусаю губы с досады и под его пристальным взглядом неосознанно подгибаю пальцы ног. — Кажется, где-то потеряла тапки.
Помню, что Лиллоу как бы невзначай подкинул мне мягкую обувь, похожую на меховые чешки, и я даже походила в них сколько-то времени. И в кабинете они тоже, если не ошибаюсь, были на мне. А затем куда-то пропали. А, может, я скинула их, когда предприняла попытку сигануть к цветочному горшку — подальше от белобрысого мальчишки? Или они соскользнули с ног, когда я залезла на Такеши?
Неважно!
Ясно одно: Виви увиливает от прямых ответов. И делает это раздражающе часто.
‒ Слушай, ты!..
‒ Надень обувь. — Он кивает Лиллоу. — Принеси ей что-нибудь.
‒ Да, господин. — Дворецкий покидает свой наблюдательный пункт и устремляется к кабинету. Видимо, он все-таки помнит, где и когда с меня слетели злосчастные тапочки.
‒ Мне нравится и так. Не уходи, Лиллоу. — Вытягиваю руку и останавливаю дворецкого как раз в тот момент, когда он проходит мимо. Брови мужчины дергаются, отражая диссонанс восприятия противоположных по своему содержанию указаний. Наверное, будь он менее сдержанным, то состроил бы такое же мученическое выражение, какое в данный момент нацепил на свое лицо Такеши.
Виви молча смотрит на меня. Я расщедриваюсь на злобный прищур в ответ.
‒ Лиллоу. — Он произносит его имя практически по слогам — размеренно и неспешно.
‒ Да, господин?
‒ Получи у Такеши подробную консультацию насчет рациона и необходимой консистенции блюд. Можете сразу составить отдельное меню — на крайний случай. И к сегодняшнему обеду тоже должен быть предоставлен отдельный сбалансированный набор.
Виви не озвучивает для кого все эти индивидуальные консистенции и менюшки, но не надо быть гением, чтобы понять.
‒ Ты меня игнорируешь? — произношу с расстановкой и пристально вглядываюсь в непроницаемые черты лица моего братца.
Мимо проносится исполнительный Такеши. В глубине чашки в его руках булькает недопитый напиток, а пропитанные кофе локоны оставляют длинные темные линии на рубашке. Лиллоу перехватывает парня на подходе и мастерски оттесняет к стене — подальше от нас с Виви.
Разумно с его стороны.
‒ Тебя невозможно игнорировать.
Вылупляюсь на Виви. По-моему, в его интонациях только что проскочила какая-то эмоция. Но я не успела уловить ее, и она снова стремительно скрылась за мощной стеной холодной бесстрастности.
Открываю рот и сразу же захлопываю. Слов пока не находится, а бесцельно шлепать губами, изображая выловленную из темных глубин рыбу, мне совсем не хочется. У меня и так видок как у ожившего мертвеца, поэтому не желаю добавлять к своему образу еще более устрашающие элементы.
‒ Пол и покрытие ступеней холодные. ‒ Виви кивает на выход из столовой. Приоткрытая створка позволяет видеть начало ажурной лестницы, уводящей на верхние этажи. ‒ Обуйся.
‒ Обойдусь. ‒ Складываю руки перед собой.
Досаждающее поведение в стиле непослушного подростка ‒ пока единственное доступное мне оружие. Удовольствия ноль, но я очень надеялась на эффектную реакцию. Позлился бы, что ли, для приличия. А то никакого морального удовлетворения от собственных выкрутасов.
‒ Стар.
За моей спиной раздается кашель. Внезапность переключения внимания Виви застает юриста за очередным глотком кофе.
‒ Д… кхем-кхе… Да? ‒ Тео, старательно изображая чинность, подходит к нам, попутно смахивая с подбородка мелкие капли терпкого напитка.
Местный господин решил всем дать по заданию? Вон как народ запрыгал.
‒ Мы идем наверх, ‒ сообщает Виви.
Тео, озадачившись, хлопает глазами и осторожно кивает.
‒ Хорошо. Понял.
‒ Возьмешь Чахотку на руки.
‒ А?
Тео растеряно смотрит на меня. Я обалдело гляжу на него. Не знаю, чему поражаться больше: тому, что самоуверенного Теоте Стара сумели загнать в угол, или тому, как виртуозно Виви вытряхивает из окружающих последние крупицы самообладания?
Разрушитель душевного спокойствия проходит к двери, оборачивается на нас и приглашающе встряхивает рукой ‒ изящненько так, одними пальцами.
‒ Мы теряем время. Скорее.
Искоса смотрю на Тео. Тот одними губами шепчет: «Моей спине конец».
‒ Стойте! ‒ Я вытягиваю руки с раскрытыми ладонями, кривлюсь и нехотя бормочу: ‒ Не надо его заставлять. Я… надену тапочки.
* * *
Поднимаюсь по лестнице, держа в поле зрения широкую спину Виви. Он не оглядывается, ‒ по всей видимости, уверен, что мы послушно следуем за ним. Я и Тео действительно бредем следом, правда в некотором отдалении.
‒ Злишься? ‒ вполголоса спрашивает Тео.
‒ Еще бы. ‒ Провожу рукой по волосам. Пальцы застревают где-то в районе правого уха. Похоже, мне следует лучше расчесывать свои спутанные патлы. ‒ Очень низко с его стороны играть на слабостях других.
‒ Кхем… ‒ Мужчина за моей спиной откашливается. ‒ Знаешь, мне как-то даже лестно быть твоей слабостью.
‒ А? ‒ Притормаживаю и бросаю через плечо недоуменный взгляд. ‒ Я имела в виду, что отменным здоровьем ты никогда не отличался. А заставлять тебя таскать тяжести сейчас, в твоем возрасте, ‒ по меньшей мере, подло.
Тео останавливается на ступень ниже меня и с демонстративной горделивостью вскидывает подбородок.
‒ Не держи меня за слабака, девочка. Не такой уж я дряхлый… ‒ Он кривит левый краешек губ и издает нечто вроде шипящего досадливого присвиста. ‒ Ладно, признаю. Тебя на себе я бы точно не унес. Сдох бы где-нибудь на трети пути. Да, да, я ‒ хиленький гуманитарий, а не романтичный атлет.
‒ Поэтому ты никогда не был женат?
‒ А вот это удар ниже нулевой отметки. ‒ Тео цокает языком и, прищурившись, «выстреливает» в меня из вытянутого указательного пальца. ‒ Я не ищу вечных счастливых уз брака, но и на отсутствие компании мне незачем жаловаться. С этим как раз все в порядке. От красивых женщин нет отбоя. Любовь на один вечер, ‒ по-моему, идеально. Никаких обязательств. Все в плюсе.
‒ Юристу уж точно следует опасаться всякого рода обязательств.
‒ Конечно. ‒ Тео согласно кивает. ‒ Хотя бы потому, что «юрист» в курсе, что следует за этими «всякого рода обязательствами». ‒ Мужчина на миг закатывает глаза и пожимает плечами. ‒ Последствий уйма… Что касается слабостей. ‒ Он косится на меня с некоторой хитрецой. ‒ Не отрицаю, я ‒ тот еще слабак. И согласен с этим утверждением на сто процентов. А вот тебе все же стоит признать, что я ‒ одна из твоих слабостей.
