губами набухшей головки, веду языком по выступающим венам и бархатной коже. И это всё, на что меня хватает.
Когда пальцы Захара ведут по бёдрам и сползают к клитору, больше ничего не остаётся. Взрывная волна поглощает, стирает всё. Как Дима резко двигается, касаясь губами спины и плеч. И как Влад обхватывает моё лицо, толкаясь. Забивает всё своим мускусным запахом, мужским. Диким.
Падаю на смятые, влажные простыни. На языке терпкий вкус, между ног моя смазка смешанная с чужим семенем. Безумие сгорает в венах. Меня колотит, роняет о землю. Расшибает.
Чьи-то пальцы перебирают волосы, мягко касаясь. Теперь, когда возбуждение разлетелось, их тела не жгут, а греют. Приятно так, необходимо. Могу лишь невнятно пробормотать ответ, устраиваясь лицом на чьём-то животе. Не различаю, кто и где. И мне так хорошо.
— Да. Порядок. Да.
— Моя малышка.
Твоя.
Ваша.
Ничья.
Глава 31. Кровать на четверых
Диана
— Зеленоглазка, прекращай вертеться!
Захар рычит, шутливо кусая за плечо. Заставляет лечь неподвижно, устраиваясь на Владе. Грудная клетка Альфы Альф вздымается медленно, словно укачивая.
Кровать большая, но всё равно странно делить её с тремя Волками. Фактически, с двумя. Дима последним отправился в ванную, оставляя на шее очередной засос.
И теперь я почти полностью лежала на Владе, а Захар давил на меня своим весом. Если я могла представить, как спать вместе с двумя мужчинами, то третий заводил в тупик.
Кто-то будет просто лежать в сторонке? Или протиснется Волком, как мужчины когда-то делали? В прошлый раз у нас было слишком мало времени, чтобы узнать друг друга. И такие моменты вообще никогда не обсуждались.
Просто всё случалось само собой, под влиянием момента и чувств.
Как то, что я снова сдалась. Или, точнее, отдалась Альфам. Тело реагировало на них, сердце рвалось, и я просто устала бороться. Получила то, чего так хотела. И сейчас ни капли не жалела.
Неважно, что будет завтра. Какую сторону покажет монетка двадцать восьмого марта. Сейчас мне хорошо, тепло. Мышцы едва ноют с непривычки, а тело наполнено слабостью. Тем приятным видом слабости, от которого разбегаются мурашки.
— Ты опять много думаешь, — Влад сжимает мою ладонь, привлекая внимание. — Прекращай, малышка. Хмуришься и сразу пахнешь сомнениями.
— Тогда прекращай меня нюхать.
— Не могу, ты очень приятно пахнешь.
— Влад!
Ничего не могу поделать с тем, как он притягивает меня ближе. Вжимается лицом в шею, ведёт носом. Намеренно громко дышит, втягивая мой запах. Заставляет чувствовать неправильный восторг от происходящего.
— А на вкус ещё приятней, — Захар не отстаёт, ловя мои губы в плен. Целует долго, пока перед глазами не начинает темнеть от нехватки кислорода. — Такая садкая.
— Ну хватит вам.
— Не могу, зеленоглазка. Дорвался и всё. Крышу сносит.
— Очень сносит, Ди. Ты не представляет, как много сил нужно было, чтобы не взять тебя ещё в первый вечер.
— Будто бы тебе кто-то позволил!
— Ох, малышка, я умею быть убедительным.
Звонко смеюсь, когда ладони Влада пробираются под футболку. Скатываюсь в сторону, уходя от прикосновений. Как бы хорошо не было с мужчинами, не уверена, что выдержу ещё один раунд.
И это ещё у меня получилось заставить их натянуть бельё. А сама нашла в вещах пижаму, чтобы наверняка. Хрупкая ткань не остановит Волков, но, может, будет хоть небольшим препятствием. Секундным.
— Не в ту сторону сбежала, зеленоглазка.
— В ту, Захар. Вы опять будете меня лапать.
— Будем.
Мужчина кивает с самым невинным выражением лица, но блеск серых глаз не даёт обмануться. И мне бы перестать столько думать, как приказывает Влад. Просто раствориться в моменте, но не получается.
Ах, почему не существует волшебной кнопки, которая отключает все ненужные мысли?
— Мы собирались просто спать.
— Ну, что-то пошло не так с самого начала, — Влад улыбается, пытаясь вернуть меня к себе. — Не то, чтобы я жаловался…
— Ну, значит возвращаемся к прошлому плану. Сон и никаких больше приставаний до утра.
Говорю и кусаю губы, понимая, что сама даю разрешение приставать с утра. И Волки это тоже прекрасно понимаю. У меня осталось чуть больше двух недель, чтобы почувствовать себя полностью счастливой. Насладиться их близостью, урвать миллион поцелуев.
А потом уже буду думать, жалеть, вспоминать.
Сейчас я просто хочу позволить себе совершать ошибки и быть счастливой.
— Думаешь, Диан.
— Ну прости. Тебе досталась умная Избранная. Ищи другую, можем поисковую бригаду организовать.
— А зачем? Та Избранная, которую я хочу, сейчас в моей постели.
— Это моя комната!
— Вообще-то, это моя спальня, Ди. Я, как гостеприимный Альфа, разрешил тебе поспать в лучшей комнате. Но теперь собираюсь вернуть себе свою кровать.
— Выгоняешь меня?
— Ты же знаешь, что я не об этом.
Знаю, но дразнить Волков так приятно. Понимаю, что как дикие животные, они могут броситься в любой момент. И от этого совсем не страшно. У меня есть слабая защита в виде выбора. Если мне снова солгут или сделают больно — я выберу другого.
А ещё у меня есть уверенность, что Альфы больше не допустят прошлых ошибок. Ведь уже раз потеряли меня и, кажется, повторения не хотят.
— Вы слишком шумные как для тех, кто собирался спать.
Дима выходит из ванной, вытирая влажные светлые волосы полотенцем. Ещё одно болтается на бёдрах, заставляя вспоминать, что там прикрыто. Наблюдаю, как капли стекают по телу, вниз. Пока не скрываются за краем полотенца или не падают на пол.
— Вход в постель — только в трусах, Дим. И руки не распускать.
Предупреждаю, зная, что ни у одного из Волков это не получится. У них словно мания, бзик, постоянно помечать своим запахом. Касаться, проводить пальцами по бёдрам и талии. Даже без сексуального
