class="p1">Я прервал его взмахом руки.
А в следующий миг на нас обрушились стрелы.
Одна едва не распорола мне висок, и лишь чудом удалось уйти. Помог ли амулет, удача или скорость реакции, думать было некогда. Как и о том, что я, проклятый командир, проглядел засаду.
Бездна и все её чудовища!..
Рядом вскрикнул Зейдан – стрела угодила ему в плечо чуть выше локтя, остальные успели укрыться за каменной насыпью.
Кто-то грубо ругнулся, послышался лязг оружия. А после, когда волна быстрых, как осы, стрел, схлынула, мы увидели их.
Красные Топоры намеревались покончить с нами быстро, одним ударом – высыпали из укрытия и ринулись в бой. Их атака была быстрой, но плохо организованной, и походили они не на воинов, а на свору голодных псов. И название банда получила не зря – вооружены противники были боевыми топорами, какие чаще можно было видеть у северян.
Пролилась первая кровь, как дар ненасытному ущелью и серым камням Западных Гор. Я велел людям построиться, и мы сдержали их натиск.
Банда была большой – не меньше трёх дюжин. Лица половины скрывали платки, у многих не было доспеха, из одежды – какая-то рванина. И лишь оружие говорило о том, что это не разбойники с большой дороги, только вчера вышедшие на дело, и не крестьянское ополчение, а толпа бывалых убийц. На вооружение они уж точно не поскупились.
– Держать строй!
Топор просвистел в опасной близости от моей головы, и я ушёл вниз, одновременно подаваясь вперёд.
Первая жизнь на моём счету.
Я видел, как искатели выхватили длинные широкие ножи, Орм орудовал двумя. Перехватив топорище, искатель обрушил орудие на голову его же хозяина, и разбойник, издав предсмертный хрип, рухнул на землю.
Мы уступали им числом, но вскоре сравнялись. Всё-таки наша боевая наука была не в пример лучше их. Думать не было времени – тело действовало само, натасканное годами упорных тренировок и битв. Бросок, отступление, обманный манёвр – ещё один враг повержен.
Я всегда любил смертельные танцы, они горячили мне кровь. Но эта свалка была грязной, кровавой, и больше походила на бойню, чем на поединок равных противников.
Метнуться влево, всадить клинок в шею разбойника, поймать благодарный взгляд забрызганного кровью Варди. Не потеряться в налетевшем тумане – поднялся сильный ветер, разгоняя сизые клубы.
Кто-то из моих людей швырнул оземь амулет, и вверх ударил столб чёрного дыма. Заслезились глаза, а в горле запершило. Это обескуражило не только Топоров, но и нас, вызвало суматоху. Узнаю, кто так сглупил – придушу собственными руками!
На меня бросились сразу двое. Один в лоб, другой – со спины. Располосовав лицо первого спрятанным в наруче кинжалом, я ушёл от удара тяжёлого топора, припал на колено, чтобы, собрав все силы, вогнать меч в широкий живот осклабившегося разбойника. Он задёргался, как нанизанный на булавку жук, и я, чтобы не продлевать агонию врага, нанёс точный и быстрый удар в основание мощной шеи.
Разбойники пытались потеснить нас к ущелью, но это оборачивалось и против них – кто-то, не удержавшись, сорвался вниз. А следом полетел второй, сброшенный крепкой рукою Лейна.
Оглядевшись, я нашёл Демейрара.
Мой брат был ловким и вёртким, пусть и не таким сильным и опытным. Волосы его растрепались и липли ко лбу, дыхание сбилось, но он, заражённый горячкой битвы, уже ввязался в новую схватку.
Враг был намного крупнее Дема, и с каждым шагом брат приближался всё ближе к краю пропасти. В груди что-то ёкнуло, и я бросился к нему, прорубая себе путь.
Медленно, слишком медленно!
Но мальчишка оказался недурён. Когда я уже решил, что жить ему осталось считанные мгновения, он отправил врага к праотцам. С ликованием на лице дёрнул меч из груди противника… покачнулся… замер в какой-то совершенно нелепой позе, а потом…
Камни под ногами посыпались вниз, словно кромка была глиняной и хлипкой. Дико распахнув глаза и не успев ничего сделать, Дем начал падать.
Не помню, как оказался у края ущелья так быстро. Тело среагировало само, и вот я уже крепко обхватил запястье висящего над пропастью брата. Пальцами другой руки он отчаянно цеплялся за камни, пытался подняться и найти опору ногами.
Наши взгляды пересеклись.
В его – не было обычного самодовольства и чувства превосходства, гордыни и снобизма. Он смотрел на меня не как на того, кого следует презирать и ненавидеть, а как на того, от кого зависит его жизнь.
– Ренн… – слабо шевельнулись губы. Лицо его налилось кровью, капли пота блестели на лбу. – Ренн!.. – повторил отчаянней, вкладывая в просьбу оставшиеся силы.
Тело его было тяжёлым и тянуло вниз, в Ущелье Забытых. Влажные ладони скользили. И вдруг быстрая, как молния, мысль – а если отпустить? Разжать руку и сказать потом, что не удержал? Если вообще кто-то в пылу схватки успел нас заметить.
Демейрар просто перестанет существовать, а у отца не останется выбора, кроме как признать перед всем миром своего незаконного сына. Сделать наследником и преемником, ведь больше детей у Брейгара Инглинга нет.
Всего одно простое движение… А с совестью рассчитаюсь потом.
Я, до хруста сжав зубы, упёрся свободной рукой в землю и потянул. Когда голова брата вынырнула из-за кромки, он судорожно зашарил по камням, ища дополнительную опору. Когда я вытащил Дема целиком, тот ещё несколько мгновений глотал воздух широко открытым ртом и дрожал всем телом.
Но передышка была короткой, и нас опять затянула схватка.
Я жалел лишь о том, что не могу оказаться в нескольких местах сразу. Не могу помочь всем и защитить своих людей. На моих глазах Дайну раскроили череп, и, когда я поймал взгляд убившего его Топора, в нём плескалось злое ликование.
Словно он насмехался надо мной и моей яростью. Половина лица была скрыта маской, запястья его были испещрены татуировками, а волосы падали на плечи липкими от чужой крови сосульками. На груди болтался массивный амулет с чёрным камнем.
Топор сделал приглашающий жест ладонью, и я бросился к нему.
Шаг… второй… третий… И путь преградил бородатый детина. Проклиная и его, и себя, я принял навязанную битву, упуская из вида цель.
Всё происходило быстро, но для меня время замедлилось. Превратилось в болотную трясину.
– Бегут! – раздался истошный крик, и я понял, что враги дрогнули и устремились прочь, как вспугнутые тараканы.
– Преследовать! Никого не упустить! – крикнул, срывая горло. – Взять пленных для допроса!
Я бросился
