— Что ты за это хочешь?
— Развода.
— Занятно.
Я сцепил руки замком, разглядывая дефективную, и не мог отделаться от ощущения какого-то подвоха.
Хочет уехать и развестись, хотя совсем недавно в ногах у меня готова была валяться, лишь бы получить от меня хоть какую-то ласку.
Какой-то инстинкт, седьмое чувство подсказывало — она блефует.
— Я займусь этим вопросом. К тому же увеличу твое годовое содержание с пяти до двадцати пяти тысяч зенитов. Надеюсь, эта сумма хотя бы в какой-то мере… компенсирует причиненные тебе страдания. И да, после нашего развода это не изменится — ты будешь получать деньги до конца своих дней.
Я ожидал, что Бьянка оживится — состояние я ей предлагал достаточное, но она только усмехнулась.
— Поразительная щедрость, господин ректор.
— Там, в Замшелых Долинах, можешь ни в чем себе не отказывать.
— Это будет достаточно сложно, учитывая уровень тамошней жизни.
— Большая деревня на краю света, — развел руками я. — Самое подходящее для тебя место. Заведешь хозяйство и будешь счастлива.
— Не тебе судить, Ретборн, какое место для меня подходящее, а какое нет.
— Уж точно не моя академия. Наконец-то призналась себе, что больше не можешь выдержать учебы? — выгнул бровь я. — Похвально, хотя и поздновато.
— Да уж, нужно было изначально обойти твою паршивую академию стороной.
Удивительно, но ее слова и тон меня задели.
— Моя академия — лучшая на континенте! — рявкнул я.
— Академия, может, и ничего, да вот только ректор подкачал — на столе полный бардак, — Бьянка с издевкой кивнула на мой стол, на котором в порыве страсти Розамунда сгребла в кучу письма и бумаги.
Она попала в одно из моих больных мест — вообще-то я во всем любил образцовый порядок, и в первую очередь, в документации.
— Прибраться желаешь? — ухмыльнулся.
— Нет уж, оставь это своей секретутке, — отрезала Бьянка. — Меня интересует, как долго еще ты будешь занимать мое время, Ретборн? Давай обязательство — я подпишу, и покончим с этим. Мне ждет дилижанс.
Прежде, чем подписать магический контракт, составленный по всем правилам и заверенный Цисмолдами, который уже был у меня наготове, Бьянка очень долго его читала.
— Теперь ты отнимаешь мое время.
— Только идиоты подписывают бумаги, не глядя, — отмахнулась Бьянка.
А я с интересом смотрел на нее.
Ну, уж теперь, если блефует — станет ясно. Когда она поставит свою подпись на договоре, то уже не сможет отвертеться от его исполнения и должна будет исчезнуть из моей жизни.
Этот договор — древний и мощный артефакт, который практически нельзя обойти обманным путем.
Я ставил на то, что сейчас она отбросит перо и выкинет что-нибудь в своем стиле.
Заверещит или зальется слезами, будет умолять и кричать, что все это была глупая провокация, чтоб заставить меня испугаться и не отпустить ее…
В этот момент моя жена обмакнула перо в алые чернила, поставила в конце документа размашистую подпись и небрежно швырнула его передо мной на стол.
Бумага вспыхнула сначала багровым, потом синим, а потом изумрудным сиянием.
Странно, по идее, это должно было быть золото.
Впрочем, вариации возможны.
Чернила впитались в лист, после чего он сам собой стал складываться очень сложным, мудреным образом. Некоторое время я и Бьянка увлеченно наблюдали за этим процессом, пока договор не сложился в форме ромба и не стал медальоном на кожаном шнурке.
Он сам собой поплыл по воздуху и скользнул на руку Бьянке — шнурок обвился вокруг ее запястья браслетом, который она теперь, в подтверждение своей подписи, не сможет снять.
Дефективная сделала это!
Теперь она уедет из моей Академии в Долины, а потом и вовсе исчезнет из моей жизни, когда Освальд даст отмашку на развод!
Я даже могу не отправлять за ней слежку, не проверять — действительно ли уехала — договорный браслет был лучшим гарантом ее обещания.
— Это было лучшее решение в твоей жизни.
— Ты даже себе не представляешь, насколько, Рэтборн, — бросила Бьянка, поднялась и вышла вон из моего кабинета.
А я откинулся в кресле, до конца не веря в то, что наконец-то, избавился от своей дефективной.
Да еще так безболезненно, легко и быстро, как сам не ожидал.
Это следовало отметить!
Вот только, на удивление, когда я рассказал об этом потрясающем факте Розамунде и велел принести лучшую бутылку, девушка почему-то не обрадовалась.
Скорее даже, была раздосадована.
— А мне даже жаль, что она уезжает. С ней в академии было веселее, — с невинным выражением заметила Роз и задумчиво улыбнулась. — Ну, ничего, зато к нам приедет эта новая ученица Дарина. Возможно, она окажется такой же… забавной. Чего еще ожидать от жительницы провинции, на гербе которой изображены пончики?
Я на ее слова внимания не обратил, и совершенно забыл об этой новой студентке, но тут вдруг на следующий день меня вызвал к себе отчим.
Как пить дать, опять что-то задумал.
Но что?
ГЛАВА 37
— Ну что, тебя можно поздравить со свободой, сынок? — Освальд дружески хлопнул меня по плечу. — Твоя женушка собрала вещи и уехала в Замшелые Долины без права возвращения. Тихо-мирно, без шума и пыли, чтоб не скомпрометировать нашу семью. Даже удивительно для этой скандальной девицы. И как тебе это удалось, Лианс?
— Свободным я смогу считать себя только тогда, когда официально с ней разведусь, — сквозь зубы процедил я.
— С этим торопиться не стоит, — отчим открыл графин, плеснул в два бокала тягучей янтарной жидкости и протянул один мне. — Выждем годок-другой, пока вся эта история с проявлением нашей нелояльности Тибальду не забудется. Там ему, возможно, и самому надоест играть в благодетеля простолюдинов и невоплощенных. Долгое нахождение у власти, знаешь ли, способствует привыканию к роскоши. Главное, что Бьянка уехала, и теперь не будет путаться у тебя под ногами.
— Она бы и не путалась, если ты не отдал приказ на ней жениться, — не удержался я.
— Если бы ты не женился на этой картофелине, то наша семья, возможно, уже была в опале у нового короля! А может, и чего похуже. Благодаря твоему браку все разрешилось благоприятным образом — и драконы сыты, и олени целы. Впрочем, я пригласил тебя не только, чтобы поздравить, сынок… — многозначительно проговорил отчим.
Зная его, я мгновенно насторожился. И не зря!
— Слышал, к тебе в академию приехала студентка из Эльханской академии магии.
— Дарина Лефевр. Прибудет на днях.
— Вот и замечательно, — кивнул Освальд и рубанул. — Вот как прибудет — соблазнишь ее и уложишь в постель.
— Что?! — прорычал я.
— Ровно то, что ты слышал, Лианс. Когда Дарина приедет в Академию полицейского ковена, ты должен будешь влюбить эту эльханку в себя и сделать своей любовницей. Пусть бегает за тобой с бешеными глазами. Зная тебя, сынок, тебе это будет — раз плюнуть!
От бокала в моей руке пошел дым — стекло нагрелось почти до состояния плавления, а виски в нем закипел.
— Я сам выбираю себе любовниц.
— Да-да, я в курсе, что в последнее время ты выделяешь Розамунду Саксес. Что ж, это неплохой выбор — она твоя фаворитка из хорошего, знатного рода. Если за прошедшее время ваши отношения укрепятся, то можно будет даже подумать о браке и наследнике. После того, как разведешься с Бьянкой, разумеется. Но пока ты можешь себе позволить небольшую полезную для дела интрижку.
Отчим говорил это так спокойно.
Я, конечно, знал, он циник и расчетливый до мозга костей, но не предполагал, что настолько.
— Тебе мало было, что ты подложил под меня эту дефективную? Теперь еще и эльханку?
— Ну, справедливости ради — со своей дефективной женой ты не спал, Лианс. А эта Дарина, скорее всего, окажется не такой… м-м-м… Неприглядной, скажем так, как твоя жена.
— Эльханцы неповоротливые, ленивые, туго соображающие и их женщины не особо миловидные. Недаром говорят, что в их крови много от земляного народа, — буркнул я. — Так что, может быть, Бьянка рядом с этой Дариной еще покажется красоткой.
