Он постучал по книге указательным пальцем.
-У меня есть все записи из крупнейших аукционных домов за то время, и в одном из них, Кейт обнаружила, что продажи могут ссылаться на объект, к которому мы стремимся.
Он сказал мы! Подумала я, удивляясь в очередной раз, что мой дед готов объединить свои силы с ревенантами ради меня.
Папи открыл каталог и показал им покупки, а потом перевернул в конец, к списку покупателей.
-Если покупка такого характера была сделана для музея или крупным коллекционером, то имя должно быть в списке. Вместо этого большая часть коллекции ушла к анонимному покупателю.
Он повернулся к Жан-Батисту.
-Я предполагаю, что эта библиотека содержит несколько книг, которые были приобретены у меня.
-Вы угадали правильно,- подтвердил Жан-Батист, и маленькая искорка дискомфорта снова появилась на его лице, когда он открыл еще один из своих секретов постороннему.
-Тогда, возможно, вы знаете, других членов этой скрытой всемирной конфедерации, у которых является тематика ревенантов.
-Я, конечно, знаю, некоторых из них,- снова подтвердил Жан-Батист.
-Ну, есть только несколько важных коллекционеров в Нью-Йорке, которые собирают древние предметы. И только один из них, которого я знаю, может быть связным ревенантом с этим объектом. Я чувствую, что покупатель, который купил этот лот аукциона, возможно, был отцом давнего моего клиента, который базируется в городе.
Жан-Батист смотрел на него, ожидая.
-Но у меня нет возможности общаться с этим коллекционером, который работает под псевдонимом Г.Ю. Цезарь, за исключением электронной почты. И я сомневаюсь, что он будет отвечать на мой запрос, о вещи, хранившуюся в его коллекции.
Как только Папи назвал имя, тень упала на Жан-Батиста, и я могла сказать, что на его лице промелькнуло что-то неприятное. Гаспар, должно быть, почувствовал это, потому что он сделал вид, что начал громко икать, а затем стал возиться с какими-то бумагами.
Папи продолжил, бесстрашно:
-Это псевдоним, кажется, вам знаком. Я надеялся, что вы возьметесь за это дело и спросите, если она в его коллекции. Он, несомненно, будет более открыт для обмена информацией с вами, чем со мной.
Был длинный, неудобный момент, в котором Жан-Батист, похоже, вел внутреннюю борьбу. Наконец, он встал и сказал:
-Я возможно знаю этого человека, которому вы обращаетесь, но у меня нет его легко доступных данных. Дайте мне день, месье Мерсье, и я посмотрю, что можно предьявить.
-Это кажется разумным,- ответил Папи, взглянув на меня. Я покачала головой.
-У нас осталось меньше, чем сорок восемь часов,- признала я,- и Винсент говорит, что мы даже не уверены, будет ли Виолетта сдерживать свое предложение. Она может раньше призвать его к себе.
-Я точно знаю, сколько времени у нас осталось,- ответил Жан-Батист, с каменным лицом.- Мне просто нужно немного времени, чтобы обдумать.
Ерзанье Гаспара усилилось, пока его терпение не лопнуло. Поднявшись на ноги, он взглянул в лицо своего партнера.
-Жан-Батист, сейчас время имеет существенное значение. Кто старое помянет, тому глаз вон. Я не позволю тебе провести день в обсуждениях, следует ли говорить с Теодором или нет. Пятьдесят лет это достаточно долгий срок для спора. Теперь, возьми телефон и позвони ему.
-Я, может быть, уже не помню его номер телефона,- противопоставил Жан-Батист.
-Винсент недавно, в прошлом месяце, обновлял информацию Консорциума в базе данных. Я не сомневаюсь, что он в списке,- сказал Гаспар, его руки были плотно сжаты по бокам.
Моя челюсть отвисла. Гаспар никогда не был таким напористым, за исключением трансформации личности, когда он держал орудие в своей руке. Жан-Батист, кажется, так же удивился, поэтому он стоял там, холодно уставившись на Гаспара, потом повернулся на каблуках и вышел из комнаты.
Кто этот Теодор?- Спрашивала я себя. Я никогда не видела, чтобы Жан-Батист так делал, до этого момента, не говоря уже о Гаспаре, который среагировал так же. Там должна быть какая-то серьезная вражда между двумя ревенантами, и я, изнывая от любопытства, хотела узнать какая.
Все сидели, смутившись на мгновение, пока не услышали голос Жан-Батиста, выходящего из своей спальни в коридор. Он с кем-то разговаривал по телефону. Гаспар прочистил горло, чтобы дать Жан-Батисту конфиденциально поговорить по телефону.
После напряженного момента, мы услышали звук закрывающегося телефона и шаги, которые топали обратно в библиотеку. Жан-Батист появился, на его лице была маска спокойствия, и его пестрый оттенок опровергал все истинные эмоции. Он избегал смотреть на нас, и прямо говорил с Гаспаром.
-Теодор, действительно, имеет пяти футовый сосуд, с мистическими символами, выгравированных вокруг постамента, в том числе и сигнум бардии. Он знает двух других, сохранившихся в мире: один в Китае, другой в Перу, так что он не может быть уверен, что его именно тот, который был упомянут в рассказе целителя. Но он предполагает, что это не имеет значения, возможно, все они были созданы для одной цели.
-Он сказал, что он не знает, как его использовать, но он взволнован той теорией, которую мы предполагаем, что он был создан для облегчения повторного воплощения.
-Он не предлагал привести его нам?- спросил Гаспар.
Жан-Батист покачал головой.
-Сказал, что это займет недели, нужно получить таможенные досмотры, чтобы принять объект из другой страны.
Мое сердце подпрыгнуло к горлу, и я выпалила:
-Тогда мы должны поехать туда!
-Это то, что он предложил,- подтвердил Жан-Батист, повернувшись ко мне.- Бран должен взять записи своей семьи. И ревенант должен сопровождать Винсента в случае, если он сможет обрести материальное тело во время процесса.
-Конечно, ты должен поехать,- отозвался Гаспар.- Глава бардии во Франции, во время дипломатических миссий, как эта, должен сопровождать...
-Я не поеду,- Жан-Батист сердито перебил, и успокоившись, продолжил.- Ты заставил меня обратиться к Теодору, и это справедливо. Но, что касается степени, в которой я буду участвовать. Ты не знаешь, о чем просишь, Гаспар.
Жан-Батист слегка наклонил голову, прислушиваясь, а потом сказал:
-В любом случае, Винсент передумал. Он хочет, чтобы Юль сопровождал его.
-Тогда Бран и Юл должны подготовиться, чтобы уехать,- сказал Гаспар.
-Я поеду тоже,- заявила я, мои глаза метнулись к Папи, когда слова слетели с моих уст. Я подняла подбородок, готовясь к отказу.
-Я не позволю тебе лететь в Нью-Йорк с двумя мужчинами, которых я едва знаю,- сказал Папи, сильно ударяя по своему стулу. Кажется, он хочет схватить меня и покинуть этот дом.
