Под мостом дрались люди.
На мечах.
— Ну, тогда, значит ты уже видела их.
Это были нума.
даже одно слово звучало зловеще.
я вздрогнула.
— Кто они?
— Они такие же как ми, только наоборот.
Они ревененты, но их судьба не в том, чтобы спасать жизни.
Они их уничтожают.
— Я не понимаю.
— Мы бессмертные, пока мы умираем, спасая чью-нибудь жизнь.
Они выигрывают своё бессмертие, отбирая жизни.
Похоже вселенной нравится, что бы всё было в равновесии.
Он горько улыбнулся.
— Ты хочешь сказать, что они воскресшие убийцы? — я чувствовал, как холодное лезвие паники прошло от моего живота к сердца.
— Не просто убийцы.
Все они подводили кого-нибудь к смерти.
Я резко вдохнула.
— Что? Погоди минутку.
Ты хочешь сказать, что любой, кто умер после того, как его кто-то предал смерти, возвращается плохим бессмертным парнем?
— Нет, не совсем.
Только некоторые.
Такие как мы.
Не каждый кто умирает, спасая кого-то, воскрешает.
Я объясню это как-нибудь в другой раз — это сложновато.
Всё, что тебе нужно знать — это то, что нума плохие.
Они опасны.
И они никогда не умрут, потому что они продолжают убивать.
Чему способствует их направление работы: они — в основном прославленные мафиози, контрабандная проституция и нарко синдикаты, а для того, чтобы иметь юридическое лицо для своих дел, они владеют барами и клубами.
Не удивительно, что в их мире возможность для смерти и подведению к ней происходят достаточно часто.
— И это все
.
.
они дрались под мостом в ту ночь?
Винсент кивнул.
— Девушка, которая прыгнула.
Она связалась с ними.
Они привели её к решению убить себя, а потом пошли за ней, чтобы убедиться, что она последует своему решению.
— Но она выглядела такой юной.
Сколько ей было?
— Четырнадцать.
я вздрогнула.
— Так вот почему вы там были? — спросила я.
— Чарльз и Шарлотта прогуливались с парящим Жюлем.
Жюль увидел всё прежде, чем это должно было произойти и поспешил домой за мной и Амброузом.
Когда мы добрались, близнецы сдерживали несколько нума под мостом, пока девушка.
.
.
— ну, ты видела, что произошло.
я добрался до ней как раз перед тем, как она прыгнула.
— Вы разобрались.
.
.
с плохими парнями? — я не хотела произносить слово, которое оказывала на меня такой дестабилизирующий эффект.
— С двумя из них, да.
пара других убежали.
— Итак ты не только спасаешь людей.
Ты ещё убиваешь.
Нума не люди.
Если у нас есть возможность уничтожить злого ревенета, мы так и поступаем.
Люди всегда могут измениться, вот почему мы избегаем их убийства, если можем.
Всегда есть возможность искупить всё в будущем.
Но не нума.
Они встали на свой путь, когда были еще людьми.
Однажды став ревенентами, они потеряли всякую надежду на спасение.
Итак, подумала я, Винсент был убийцей.
Убийца плохих парней, но всё равно убийца
я не знала, что я чувствовала по этому поводу.
— А девушка, которая сбросилась с моста?
— С ней всё хорошо.
— Ты одержим её?
Винсент рассмеялся.
— Теперь, насколько я знаю у неё всё хорошо, но
— Под столом, он затащил мои ноги между своими, и ко мне вернулось тепло.
— Я просто везунчик, что ревененты не могут читать мысли других, потому что Жан-Батист убил бы меня, если бы узнал, что я рассказал тебе о нума.
— Нарушение безопасности? — рассмеялась я.
Винсент улыбнулся.
— Да, но я тебе доверяю Кейт.
— Здесь без проблем, — сказала я.
— Ты, наверное, уже знаешь благодаря вашей шпионской сети, но мне не кому рассказывать, даже если бы захотела.
Не похоже, чтобы толпа моих друзей дожидалась услышать последние сплетни о нежити.
Винсент рассмеялся.
— Нет.
— Но у тебя есть я.
— Тогда я буду осторожной, чтобы не проболтаться о монстрах, окружающих тебя.
— Как так получилось, что мы только и делали, что разговаривали в течение двух часов, а я всё еще о тебе ничего не знаю? — жаловалась я, когда мы покинули ресторан.
— Что ты имеешь в виду? — сказал он, заводя скутер.
Я рассказал тебе миллион всего о нас.
— О вас, как группе много, но о себе лично, ничего, — перекрикивала я шум двигателя.
— Ты не позволил задать мне хоть какие-то вопросы.
что ставит меня в невыгодное положение.
— Садись, — сказал он, смеясь.
Я забралась позади него и обхватила его руками, чувствуя себя почти в блаженстве.
Мы пересекли реку и поехали к нашей части города.
Ветер нещадно трепал мои волосы, там где заканчивался шлем, а теплое тело моего
.
.
потенциального парня прижималось ко мне, и мне захотелось, чтобы мы ехали до тех пор пока не попали бы к Атлантическому океану, это больше четырех часов езды.
Но когда по другую сторону Сены показался Лувр, Винсент притормозил и съехал к набережной.
Прежде, чем взять меня за руку и повести меня к реке, он выключил байк и повесил замок.
— Ладно, спроси меня что-нибудь, — сказал он.
— Куда ты меня ведешь?
Винсент рассмеялся.
— Ты могла задать один вопрос и ты использовала его, что бы спросить это? Хорошо, Кейт.
Из-за того, что ты была так терпелива, я отвечу.
Мы вышли к Пона де Арца (мост искусств) — деревянный пешеходный мост, ведущий через реку — и начали переходить его.
Город светился как рождественская елка, а его мосты освещенные прожекторами, казались величественными и таинственными.
