Сначала было трудно. Когда ты спокойно пользуешься этой силой и прибегаешь к ней не задумываясь на протяжении десятков лет, без нее кажешься себе слепым, глухим и беспомощным. Но со временем он привык, многому научился – и теперь был способен пользоваться не только темными, но и некоторыми светлыми заклятьями, адаптировав их под природу своей магии.
Кэллиэн ужом юркнул в узкую щель тайного хода, скрытую от лишних глаз, и помчался вверх по лестнице, затем свернул в узкий коридор и перешел на беззвучный, скользящий шаг. В ноздри из-за стены ударил стойкий запах больничного крыла, и маг невольно поморщился, вспомнив о собственной вспышке.
Узнав об истинных планах проклятого оборотня, он на какое-то время потерял контроль.
«Похвальная сдержанность» на самом деле таковой не являлась. Услышав о том, что грозило бы Инерис в случае заключения этого брака, Кэллиэн утратил власть над яростью. Поэтому он даже не пытался провести ритуал забора силы.
Он просто бил.
Кэллиэн вздохнул.
Поведение, в высшей степени недостойное черного мага.
Покосился на запястье, медленно провел по нему пальцами, скользнувшими по скользкому от крови рукаву.
Иногда такие напоминания оказывались весьма своевременными. Он не имеет права расслабиться, утратить бдительность, самонадеянно решить, что полностью контролирует себя. Особенно в обществе Инерис. Что делать? Ответ один. Прекратить раз и навсегда их милые посиделки, раз по какой-то неведомой для самого себя причине он в последнее время то и дело нарушает собственное решение не приближаться к людям ближе, чем это необходимо.
На душе вдруг стало совсем пакостно.
Кэллиэн растерялся окончательно.
Это же верное решение. В сложившихся обстоятельствах – лучшее. Почему тогда от него стало так тяжело?
Потому что Инерис расстроится.
Впрочем…
Он по привычке пытается мыслить старыми максималистскими категориями. Но это больше ни к чему.
Прекращать с ней общение не нужно. Главное – не допускать двусмысленных ситуаций. Не оставаться с ней наедине и тем более не касаться ее. Это рискованно. В остальном – пусть все будет как всегда. На самом деле ему ведь не нужно ее избегать.
Кэллиэн легонько улыбнулся краешками губ. Это решение казалось более правильным. Стало легче.
В конце концов, она дочь князя. Человека, которому он обязан своим нынешним – весьма комфортным и приятным, особенно по сравнению с прошлым – положением. Человека, которому он доверял и который доверяет ему. Человека, который все знает о нем, но при этом не пытается сделать его бездушной машиной для убийства.
Первого, чью кровь и жизнь он хотел и сумел сохранить, а не забрать.
***
Инерис честно просидела в заточении весь следующий день, больше не жалуясь и не пытаясь выбраться из покоев. Разговор с Кэллиэном дал ей достаточно пищи для размышлений – и навел на новые вопросы. Она терпеливо дожидалась окончания домашнего ареста, чтобы наконец задать их лично отцу – и на сей раз ее ничто не остановит.
Но следующим вечером состоялся еще один непредвиденный визит.
Инерис, отпустив служанок, осталась сидеть в гостиной у камина, вновь обдумывая сказанное Кэллиэном.
Пожалуй, насчет того, что ей необходимо лучше знать саму себя и не следовать слепо всему, что ей говорят отец или князь Ратри, маг был прав.
Не понимала она другого – почему ее вполне логичные доводы в пользу того, что ей о любви лучше не мечтать и не думать, вызвали у него такую реакцию. Словно… словно ударили по больному месту. Неужели из-за своей принадлежности к темным магам Кэллиэн считает, что ни одна женщина не захочет быть вместе с ним? Или там была какая-то загадочная трагедия?
О его прошлом, в конце концов, в замке никто ничего не знал… Даже откуда он родом…
И ситуация с Солтейном… Кэллиэн так и не назвал причину, по которой пострадал оборотень. А Инерис, выбитая из колеи их беседой, не догадалась сразу задать этот вопрос. Волка ведь наверняка не просто так отходили…
Снова одни вопросы. Но по крайней мере насчет оборотня она вытащит из отца всю подноготную! Разумеется, учтя предыдущую ошибку. Она будет вести себя сдержанно и вежливо…
Размышления были прерваны легким, тихим стуком в дверь и сказанным шепотом:
– Сестрица…
– Анджи?..
Инерис тут подхватилась с места и подошла к двери, а затем шепнула в замочную скважину:
– Ты зачем здесь?
– Хотела тебя поддержать немного, сестрица.
– Почему днем не пришла? – удивилась Инерис.
– Матушка не пустила, едва услышав об этом. Сказала, что тебя за дело наказали, и нечего тебя подбадривать.
– Вот как, – нехорошим тоном протянула Инерис, едва услышав это. Уж не пошел ли отец на поводу у разлюбезной королевы?!
Впрочем, это вряд ли. Князь не привык прислушиваться к кому бы то ни было.
– Матушка сердится, что ты так с отцом себя повела. Говорит, слишком много на себя взяла… А по-моему, ты права!
Инерис удивленно воззрилась на дверь. И прошептала в ответ:
– Почему ты так думаешь?
И получил в ответ сказанное с горячностью:
– Потому что противный этот князь! Я это с первой секунды поняла!
Лица сестры Инерис не видела, но была уверена, что Анджи поджала строго очерченные губы и нахмурила очаровательные темно-каштановые брови над такими же серыми, как у нее самой, глазами. Сестра в отца пошла, никакого сходства с леди Ральдой… Всего двенадцать лет, а уже проницательная. Инерис знала, что князя Солтейна юная леди Анджелис Ламиэ видела всего однажды. В отличие от их шестилетнего брата, девочку официально представили гостям на одном из выездов.
– Если бы отец меня за него выдать попытался, я бы себя еще хуже повела! Скандал бы устроила! Из дома бы сбежала!
Слушая ее импульсивные высказывания, Инерис невольно начала улыбаться. Но ответила как подобало:
– Мы с тобой не должны так поступать. Ни ты, ни я. Мы из правящей семьи и не можем так подвести своих подданных.
– Но не выходить же теперь замуж за кого попало, без любви! – возмутилась девочка.
Инерис вздрогнула, вспомнив, во-первых, слова Кэллиэна, во-вторых – собственные мысли по этому поводу лет эдак шесть тому назад. Она ведь в возрасте Анджи считала точно так же!
Но что теперь об этом…
– Тебе и не придется, – утешила она сестру. – Выйти замуж по расчету – моя участь. Я уверена, что тебе разрешат самой сделать выбор. А я наследница и должна думать о благе княжества…
– А разве нельзя совместить? Ну, чтобы и по любви, и с пользой?
Инерис призадумалась. Вообще-то…
Вспомнился разговор с Кэллиэном. Маг тоже, казалось, был неприятно поражен ее готовностью принести себя в жертву… но действительно, почему бы не выбрать золотую середину? Демон с ней, с любовью, но действительно, не выходить же теперь за первого, на кого покажут пальцем, даже если он тебе неприятен?..
Мятежная мысль, до ужаса мятежная…
И поэтому такая сладостная!
Но Инерис ограничилась тем, что сказала:
– Это бывает очень редко, Анджи.
Мгновенная тишина. Тихий шорох. Затем девочка в коридоре тихонько села прямо на пол, прижавшись спиной к двери. Инерис подумала – и устроилась точно так же.
– Но ведь отец на твоей маме по любви женился. Да и на моей вроде как тоже. Значит, и такое бывает.
Инерис опешила.
Вообще-то сестра опять права… надо же, а вроде мелкая совсем! Инерис об этом раньше не задумывалась, но отец-то действительно оба раза по любви женился...
– Тебе попадет, если леди Ральда услышит, что ты говорила о моей маме, – прошептала она. – И откуда ты вообще это знаешь?
– Слышала, как горничная с нашей няней шепталась. Думали, что мы спим оба уже. Сказала, что княгиню все любили, потому что она была добрая и отзывчивая. Даже простым людям помогала… а моя учительница как-то рассказала по секрету, что твоя мама три школы открыла, одну совсем бесплатную, для бедных… и раз в месяц туда ездила, вроде как вслух читать детям. Значит, точно хорошая была!
