— Планы всё ещё в силе, — заявляет Легион, поднимаясь на ноги. — Вечеринка будет.
— И мы рискнём попасть в засаду? — сомнением спрашивает Каин. Это новое знание взволновало его больше, чем обычно.
— Мы будем скрыты вуалью. — Он смотрит на Нико, который кивает в ответ. — И даже если они что-то планируют, правила дома всё равно остаются в силе. Никакого кровопролития на священной земле. Насилие в городе растёт тревожными темпами. Люди буквально умирают на улицах, и число настолько велико, что экстренные службы не могут достаточно быстро стирать воспоминания. Мои разведчики сообщили, что за последние двадцать четыре часа почти триста граждан были убиты или серьёзно ранены.
— Какие разведчики? — Я слышала, как он упоминал о них раньше, но никогда не спрашивал. Если преступность в городе быстро растёт, и мы цель номер один, я не понимаю, как он мог — или стал бы — швырять людей в этот хаос.
— Его маленькие птички. Крысы, еноты и прочая нечисть. Может, даже несколько щенков и бездомных кошек, — отвечает Люцифер, на что Легион рычит и бросает на Люка прищуренный взгляд. Люцифер, как всегда, в замешательстве и, похоже, больше заинтересован в том, чтобы стряхнуть воображаемую пылинку со своего рукава, чем в том, чтобы ответить на предупреждение Легиона. — Мой дорогой брат — настоящий доктор Дулитл.
— Хватит, Люси, — мягко упрекает Айрин, похлопывая Люцифера по руке. Она тоже поднимается на ноги, и все следуют её примеру. — Нам предстоит многое сделать в рамках подготовки к сегодняшнему вечеру. Отдохните. Ночь будет долгой.
Сем7ёрка ходит один за другим, у каждого разные выражения лиц. Исчезновение Крисиз не устраивает их, но указ Легиона не станет оспариваться. Нико, выглядящий более сияющим и энергичным, чем прежде, поворачивается ко мне.
— Как ты себя чувствуешь? — спрашивает он, его бледно-голубые глаза блестят. Я борюсь с румянцем, вспоминая предыдущую ночь.
— Нормально. Немного устала.
Его взгляд скользит по моему телу, будто он вспоминает, как провёл губами вверх и вниз по горлу, приближаясь в опасной близости к моей груди.
— Это пройдёт. — Он проводит рукой по чёрной, тщательно уложенной гриве. — Я хочу извиниться за то, что сказал тебе уйти так внезапно. Просто…
Я качаю головой.
— Я понимаю. У нас все хорошо. Не нужно извиняться.
Нико поднимает руку, чтобы убрать прядь волос мне за ухо, касаясь пальцами моей челюсти. Я поворачиваюсь на ощупь, вдыхая его запах океанского бриза, солёного воздуха и свежего дождя, и испускаю эйфорический вздох. Моя кровь поёт от удовольствия. Кожу покалывает от сверкающих кусочков льда. Рефлекторно я делаю шаг вперёд, почти прижимаясь грудью к его торсу, желая большего. Нуждаюсь в большем.
— Осторожно. Или ты заберёшь дух обратно, — тихо говорит он.
— Прости, — шепчу я, сильно краснея от смущения, и делаю широкий шаг назад.
— Это пройдёт, — объясняет он с мягкой улыбкой. — Если беспокоишься.
— Нет, — говорю я, застенчиво улыбаясь.
— Хорошо. Я, э-э… — Он проводит другой рукой по волосам, будто нервничает. Странно. Я знала только, что Нико безрассудно самоуверен. — Мне нужно подготовиться к заклинанию. Увидимся вечером.
Он наклоняется вперёд, чтобы прикоснуться губами к моему лбу, отчего по коже пробегает дрожь. Мне кажется этот поступок отстранённым. Или, может быть, на Нико так же повлияло то, что произошло между нами, как и на меня. Я наблюдаю за Нико, когда он уходит, гадая, сможем ли мы когда-нибудь преодолеть это и вернуться к тому, как все было… И хочу ли я этого? Я могла бы влюбиться в кого-нибудь вроде Нико. Чёрт возьми, это было бы безупречно. Но в том-то и дело… его время здесь, на Земле, может быть кратким. И даже будь иначе, его сердце всегда будет принадлежать другой, и его вечно будут мучить мысли о любви, которую он когда-то имел и потерял самым трагическим образом. Совсем как я.
— Как у него дела?
Я оборачиваюсь; мои черты сначала исказились от шока, затем от замешательства. Люцифер читает выражение моего лица и уточняет.
— У Легиона. Как он справляется с голосами? Ты знаешь, при всей его силе и упорстве, его самой большой проблемой всегда были собственные демоны. Без каламбура.
— О чём ты говоришь? — Я стряхиваю замешательство и стыд. Я понятия не имею, как долго он стоял, наблюдая за напряжённым разговором между Нико и мной. И теперь он спрашивает о Легионе? Я уже чувствую себя идиоткой за то, что практически умоляла друга трахнуть меня, только чтобы раздвинуть ноги для моего предполагаемого парня. А факт, что я ещё чувствую призрак Легиона внутри себя, но желаю Нико? Я в таком дерьме.
Люцифер продолжает, игнорируя мой резкий тон.
— Легион Потерянных Душ вечно терзается криками заблудших, порочных, развращённых. Они взывают к нему, дразня злобой. Они не отдыхают; следовательно, он не отдыхает, если хочет сопротивляться им.
— И чему бы он сопротивлялся? — спрашиваю я с притворным цинизмом. Правда в том, я знаю, что Люцифер говорит правду. То, что я видела в Легионе прошлой ночью, а затем утром… Было ощущение, что он просто выписывается из номера отеля.
Люцифер лукаво улыбается и небрежно опускает руку в карман.
— У многих из этих душ есть незаконченные дела. И они ничего так не хотели бы, как убедить Легиона осуществить их планы.
Я хмурюсь при мысли о том, что Легион используется в качестве канала для зла. Он демон, да, но не верит в причинение вреда невинным людям ради интереса. Даже Люцифер получает удовольствие только от наказания тех, кто заслуживает.
— Но разве не он правит ими? А не наоборот?
— Человек может принять ровно столько, сколько может сопротивляться, прежде чем поддастся самым порочным частям себя, — говорит Люцифер. И делает шаг вперёд, с серьёзным видом. — А иногда потерянной душе просто скучно, когда её игнорируют.
Я не хочу доставлять ему удовольствие рассмотреть во мне беспокойство, поэтому просто киваю и поворачиваюсь, чтобы выйти. Но Люцифер ещё не закончил.
— Будь осторожна, Иден, — кричит он мне в спину. — Ты знаешь, что говорят о праздных умах. Они — мастерская дьявола.
Твою мать.
Скучающая, потерянная душа могла манипулировать разумом Легиона.
Я видела мастерскую Люцифера. И там далеко не всё так радужно.
Глава 18
Лилит и Андрас уже показали, что могут создать чертовски потрясающий костюм. И когда я надеваю платье и туфли на каблуках, которые они оставили в моей комнате, уверена, что они опять превзошли себя. Однако когда я захожу в гостиную Айрин, обнаруживаю, что моя оценка немного не соответствует действительности. Они не просто превзошли себя, они превзошли вообще всех.
Оглушительный вздох эхом разносится по помещению, когда я переступаю через украшенные драгоценными камнями двойные двери на сверкающих серебряных шпильках. Все взгляды устремляются к моим обнажённым ногам, демонстрируемым мерцающим чёрным платьем с большим вырезом, которое собрано на талии и плавно спадает на бёдра. Спереди лишь до половины бедра, а задний шлейф ниспадает на мраморный пол водопадом кружев и атласа, украшенных серебряным бисером в тон туфлям. Вырез скромный, но замысловатый, с фестончатым кружевом и большим количеством бусин, которые прикрывают декольте. В сочетании с открытыми плечами, весь ансамбль представляет собой идеальное сочетание элегантности и чувственности.
Лёгкий макияж с яркими красными губами и длинными густыми ресницами. Сверкающие бриллианты в каждом ухе и вкрапления в чёрное кружевное колье. Волосы уложены в высокую причёску, и лишь несколько локонов небрежно падают на плечи. Честно говоря, я не могу сказать, что когда-то вообще чувствовала себя настолько опасно соблазнительной.
Люцифер первым издаёт тихий свист.
— Должен заметить, Иден, сегодня ты выглядишь очень съедобно.
Я киваю в знак благодарности и поспешно сажусь на своё место, чтобы скрыть румянец. Я бы никогда в этом не призналась, но он выглядит особенно эффектно в чёрном смокинге, облегающем его самым восхитительным образом. В ткани есть определённый блеск, будто она пропитана металлической нитью. Не слишком обтягивающая, но облегающая, подчёркивающая широкие плечи, скульптурные руки и мускулистые бедра. И хотя Люцифер определённо достоин порочных снов, ничто не сравнится с изысканностью Легиона, когда он выходит в центр комнаты.
