class="p1">
Конечно, родители вынуждены были смириться и даже выделить дочери некоторое приданое. И тут выяснилось, что брачный контракт, который, торжествуя в душе и почти не читая, подмахнул Анатоль Леруан, содержит весьма неприятные пункты. Для него неприятные.
Ему отошли и деньги, и приличный дом, и многое другое. Только вот ни заложить, ни продать дом и земли без согласия жены он не мог – это было прописано отдельным пунктом. А еще жена не несла ответственности за его долги. И вот это, как выяснилось впоследствии, оказалось самым ужасным.
Разумеется, сперва молодой муж не слишком и расстраивался: золота тоже отсыпали достаточно. Он устроил несколько балов, где превесело провел время в кругу прекрасных дам, заказал карету с золочеными гербами для семейных выездов и наделал еще множество подобных глупостей, а скучная Линель, которая повадилась читать ему нотации, призывая к благоразумию, частенько оставалась дома, рыдая в подушку. Было у нее, с точки зрения мужа, и хорошее качество: она не бегала жаловаться родителям. На все вопросы всегда улыбалась и отвечала, что у нее прекрасный муж, и она совершенно счастлива.
Так в семейных радостях прошли почти два года, когда утром, за завтраком, муж небрежно заявил:
-- Завтра посетим нотариуса. Я хочу заложить тот кусок луга, что граничит с землями Молени. Доход с него совсем уж крошечный, а так я сразу получу…
-- Нет.
Ответ жены, на которую он давно уже перестал обращать внимание, так поразил Анатоля, что он даже не сразу понял…
Он пробовал ругаться и кричать на жену, но она с тупым, как ему казалось, упрямством повторяла одно и то же:
-- Нет.
Он уехал из дома и почти две недели мотался по соседям и любовницам, но это ничего не изменило. Когда он вернулся, то услышал то же самое «нет» в ответ. И вот тогда он допустил ошибку.
Оплеуха отбросила эту бледную немочь к стене…
-- Ты сделаешь так, как я прикажу! Я твой муж и имею право…
Линель даже не заплакала, глядя на мужа со странным спокойствием и, встав без его помощи, покорно кивнула головой. До самого ужина жена была тиха и скромна, вечером сама подлила ему вина и даже не отказала в супружеских утехах.
Не то, чтобы ему это было так уж нужно. Любовницы не давали скучать красавцу по ласкам невзрачной супруги, просто он хотел окончательно утвердить свою власть, дать понять ей, кто в доме хозяин, а кто…
До сих пор женщины были в его руках, как податливая глина, но сейчас господин Леруан наткнулся на нечто неожиданное. Просто он еще об этом не знал.
Анатоль Леруан проснулся совершенно неожиданно. Проснулся оттого, что в лицо ему плеснули водой, только вот встать он не мог. Были связаны не только руки, но и ноги. Со стороны красавец напоминал сейчас знаменитую руанскую колбасу, которую плотно обвязывали бечевкой перед копчением. Горели все свечи, и бледная немочь Линель стояла с кувшином в руках.
-- Ты… Да я тебя!
-- Ты можешь орать сколько угодно, слуг я отпустила. А теперь слушай меня внимательно. Сейчас ты получишь то, что заслужил. И каждый раз, когда ты надумаешь мне перечить или поднимешь на меня руку, будет то же самое. Я не такой слизняк, как ты, я умею ждать и выберу время.
После этого, кряхтя от натуги, она перевернула пытающегося кусаться мужа лицом вниз и взялась за кнут…
Внезапная тяжелая болезнь красавца и весельчака Анатоля опечалила только его любовниц. Целых три недели он пролежал в горячке. Жена преданно ухаживала за ним…
Кредиторы же в душе желали ему сдохнуть, чтобы приступить к дележу наследства. Однако господин Леруан выжил, невзирая на пожелания. Вот только эта тяжелая болезнь принесла разочарование и любовницам, и кредиторам. Первых он как-то быстро бросил, а со вторыми перезаключил долговые обязательства на более длительный срок.
В это время за его плечом всегда стояла бледная и незаметная мадам Леруан и ласково гладила мужа по плечу. А тот вдруг сделался крайне скуп и привередлив, торговался за каждый экю и сантим и более никогда не занимал денег у ростовщиков.
Напротив, через два года, погасив все долги, семья Леруан взяла в аренду первый большой виноградник.
-- Я верила в тебя, моя умница, – прослезилась пожилая мадам Тесси. – Как жаль, что отец не дожил до этого времени, как жаль… Думаю, -- прозорливо добавила она, – эта победа далась тебе нелегко.
И даже сейчас Линель Леруан только согласно кивнула головой и ответила:
-- Да, мама. Но я справилась.
Через два года Линель родила единственного своего ребенка, дочку Фелицию.
***
Поэтому, уходя сейчас в свою комнату, мадам Леруан с некоторой насмешкой думала: «Эта Трюффе действительно считает, что я должна рассказать ей все, о чем договорилась? За дуру меня держит, не иначе… Ну, мне же и лучше, меньше лезть будет. А герцогиня-то необычная дама. Только не понятно, почему от мужа сбежала так быстро. Впрочем, не мое это дело. А вот украшения она продала дешево. Зато приданое у моей детки будет лучшим из возможного!»
Мадам любовно раскладывала в шкатулке роскошный эгрет и редкой красоты сапфировый комплект. Полюбовалась чистотой камней и задумалась о том, как выплатить оставшиеся по расписке деньги без ведома мужа.
Конечно, он уже далеко не тот, что был четырнадцать лет назад, но и его привычка напиваться доставляла некоторые хлопоты. Безусловно, мадам Линель могла прекратить это по щелчку пальцев, но вовсе не считала нужным.
«Чем больше в него влить вина, тем меньше будет лезть в дела. Это выгодная сделка», -- усмехнулась мадам.
Мужа своего она глубоко презирала. Так
