Уйди с дороги, Грейнджер! (СИ) - "Mallyshka"

И ладно бы если просто прошёл слух, не подкреплённый фактами, без свидетелей, то никто бы и не поверил. А вот если бы сам Смит об этом рассказал, поверили бы сразу.

Но он молчал.

И это пугало.

И на душе скребли кошки.

Что же она наделала…

Нужно было просто оглушить этого слизняка и пусть валялся бы там! Да вот только рядом с ним инстинкты самосохранения уходят гулять, помахав на прощанье платочком.

И ещё эта Паркинсон. Мерлин, вот за это было стыдно. Но эта сука заслужила. Пусть знает своё место и не открывает больше поганый рот в её сторону. Иначе Гермиона за себя не отвечает. Слова на неё не действуют, так что выбора не было.

Потом пришлось ещё отчищать школьную форму от чёрных волос, у Паркинсон немножко поредела кожа головы. Но ей это на пользу, дополнительная вентиляция не помешает, может хоть свежий воздух будет побольше соприкасаться с крошечным мозгом.

И что Малфой в ней нашёл? Скорее всего огромные сиськи и выпирающую задницу. Вряд ли они проводили вечера вместе за приятными беседами. Скорее всего Паркинсон удерживала его возле себя своей похотливой дыркой. Да вот только удержать-то не смогла. Понесло слизеринского красавчика в сторону гриффиндора. Позарился на святое, невинное…

Лапал бы дальше свою шлюху и не лез к ней!

"Но ты же этого не хотела бы" — Снова этот голос…

Да чтоб тебя!

Это просто немыслимо. Да какого хрена???

Гермиона захлопнула книгу, всё равно ни строчки не прочла. Что за мысли, чёрт побери? Какой в задницу Малфой, нужно решать, что делать со Смитом! Найти его, что не составляло никакого труда, успокоить, сказать о том, что Малфой мудак конченный заставил её с ним целоваться. А не раздумывать над тем, что не хотела бы видеть рядом с поганым слизеринцем не менее поганую слизеринку.

Это похотливое животное играл с ней, как кошка с мышкой. Ещё и насмехался! Ублюдок.

Не хватало злости на него. Хотелось сделать так, что бы он страдал.

Гермиона по природе своей не являлась мстительным человеком. Но благодаря Малфою, смогла испытать это чувство. И не только это. Не хотелось копаться, какие именно чувства пробудил он в ней. Одно чувство накладывалось на другое и преобразовывалось в огромный, смешанный сгусток пульсирующей энергии. В котором было слишком сложно разобраться.

Взорвался бы он уже ко всем чертям!

И всё равно, что будет дальше.

Гермиона собрала учебники и направилась в свою спальню. Нужно было подготовиться к завтрашнему дню, вот только мысли рассеивались и никак не соглашались сосредотачиваться на учёбе.

Святой Годрик, да что же это происходит?

Воображение рисовало такие картины, какие раньше бы показались совсем дикими. Учёба просто растворялась. Гермиона пыталась ухватиться за ту нить, которая вела к знаниям, но будто руки измазались в чем-то скользким, и она срывалась.

Срывалась в тёмную бездну. В бесконечный, окутанный тьмой, колодец. Сопротивление не имело смысла, её подхватывало и уносило.

Приглушённый голос где-то на заднем плане твердил, что она обязана очнуться.

Вот только не хотелось его слушать.

Она падала медленно. Хватаясь за воздух руками. И свет скрывался, вынужденно позволяя тьме взять над собой верх. И бледный круг света над головой смыкался.

Безвозвратно.

Гермиона, не дожидаясь подруги, заснула тревожным сном.

Вдыхала цветочный аромат, засыпая. И образ в голове искажался, плавно приобретая четкие очертания.

Она видела перед собой его.

Ухмыляющегося. Бледного. С острыми чертами лица. А взгляд серых глаз так усмехающе смотрел на неё…

И она растворялась.

Ей нравилось его лицо.

Такое светлое. И он был светлый во всём. Волосы, где чёлка спадала на лоб, чуть свисаясь, ведь он наклонялся перед её взором.

Он смотрел с нежностью, и это казалось просто нереальным. А глаза блеклым пеплом блуждали, окутывая волной нежности, желания, будто хотели забрать её.

И не отпускать.

Никогда.

И только глухой звук закрывающейся двери сквозь сон, напомнил ей о том, что это всего лишь иллюзии, пропитанные сладким сном.

***

— Нет, Джинни, это не из-за Рона!

На завтраке на следующий день Джинни устроила Гермионе допрос с пристрастием, а ей и так было тяжело вообще появляться в Большом Зале.

Она уже даже привыкла, что многие провожают её взглядом, очень похоже на то, что Гермиона стала самой популярной девушкой в школе.

Было страшно смотреть в сторону стола пуффендуя, но Джинни шепнула, что Захария на завтраке отсутствует.

Гермиона облегчённо вздохнула:

— Хоть это и не правильно, но я хотя бы смогу спокойно позавтракать. Жутко проголодалась…

Не успела договорить, как зал наполнил звук сотни хлопающих крыльев.

— Ура, почта! Я заказала новый каталог мётел из магазина «Круглолётка». Гарри обещал мне купить новую метлу, — подпрыгивала на месте Джинни, ожидая свою сову.

Спустя мгновение, перед ней плюхнулся новенький журнальчик с изображениями мётел и разнообразной экипировки для квиддича.

Джинни, перелистывая одну страницу за другой восторженно охала, а сидящий напротив них Гарри весело наблюдал за своей девушкой:

— Можешь выбрать любую. Какая больше всего понравится, такую и купим.

— Я люблю тебя, — пискнула Джинни, увлеченно разглядывая разнообразные модели.

Так приятно за ними наблюдать. Гарри готов был потратить на Джинни любую сумму денег, лишь бы та была счастлива. А ведь она никогда ничего не просила сама. Всегда говорила, что ей стыдно. Но вот тут-то как раз была заслуга Гермионы.

Как-то раз Гермиона заметила, что Джинни стоит перед витриной магазина с модной одеждой и мнётся, внутрь не заходит. И смотрит на красивое красное платье влюбленным взором и вздыхает:

— У меня не хватит денег даже на половину этого платья.

— Почему ты не попросишь у Гарри? Ну или просто сходила бы с ним за покупками? — недоумённо спросила её тогда Гермиона.

Джинни уставилась на подругу, как на сумасшедшую:

— С ума сошла? Я не буду у него ничего просить! Что он обо мне подумает?

И после того разговора, Гермиона, не долго думая, рассказала всё Гарри. Почему-то захотелось донести ситуацию, как она есть. Потому что никто так хорошо не знал Гарри, как Гермиона. Ему дважды повторять не пришлось. С тех пор Джинни щеголяет в дорогих, самых модных вещах, Гарри её заваливает всякими безделушками, просто так отсыпает ей монет, и не терпит возражений, если та сопротивляется.

Гермиона гордилась им. Да и ей тоже. Они оба очень хорошие. И действительно достойны друг друга.

Размышления прервал негромкий хлопок. На тарелку с оладьями упала квадратная бархатная коробочка чёрного цвета. Небольшого размера, должна поместиться в ладошке.

Гермиона недоумённо уставилась на неё, как на бомбу замедленного действия.

— Гермиона, что это? — выглянула из-за журнала Джинни, с интересом смотря на коробочку.

— Не знаю, — с опаской глядя на коробочку, ответила Гермиона.

— Давай отрывай уже!

Гермиона аккуратно приоткрыла крышку, заглядывая в появившуюся тоненькую щёлку.

— Ну, что там?

Гермиона полностью открыла крышку и поставила коробочку на стол. Внутри лежала, уложенная змейкой золотистого цвета, цепочка с кулончиком в виде бутона цветка. В цветке переливались мелкой россыпью драгоценные камушки. Отчего кулон сверкал, переливаясь на свету всеми цветами радуги.

— Мерлин…Да это же, — Джинни лихорадочно начала копаться в своей сумке, — Я видела такой вот недавно, не может быть…

Гермиона в себя прийти не успела, как Джинни опустила перед ней небольшой журнальчик.

— Вот, где-то здесь, — Она перелистывала страницы, быстро пробегая глазами по каталогу с женскими украшениями, — Точно! Это он!

Гермиона уставилась на страницу, где крупным планом был изображён в точности такой же кулон, как перед ней в коробочке. Рядом в рамочке небольшая статья:

«Представляем вашему вниманию хит этой осени! Совершенное изделие из чистейшего волшебного золота, которое никогда не сломается, не погнётся и не потускнеет! Кулон данного изделия украшает россыпь бриллиантов самого высшего качества! Идеальный подарок для неё, что бы выразить свою любовь, заботу и внимание! Высокая цена полностью соответствует качеству!»