И тут молодую женщину осенила внезапная догадка:
“А не Хильда ли это? Может, это она стала распускать те слухи, о которых говорила Ханна? И подбивать девчонок на непонятно что?”
Это было бы странно, но одновременно — вполне логично. Редко привлекая к себе внимания, Хильда жила обособленно, будто отдельно от остальных обитателей дома ярла, хотя иногда и доставляла некоторые проблемы и своим характером, и своим поведением.
Худая и неказистая, с блеклыми и редкими волосами, с тонкой, сероватого оттенка кожей, Хильда, как и Анифа, в свое время тоже испытала боль потери — ее первый муж и зять Тормода погиб в бою за год до Рикса, так и не подарив ей детей. Довольно скоро она снова вышла замуж, и у нее случилось два выкидыша. Анифа настоятельно рекомендовала и ей, и Арли, ее мужу, быть осмотрительными и предохраняться. Несмотря на это, Хильда один за другим родила двух мальчиков и в обоих случаях роды были сложными, а детки родились очень болезненными. Из-за своего собственного здоровья женщина не могла уделять им должного внимания и даже не сумела выкормить в свое время своим молоком. Но порой казалось, что Хильда и вовсе не принимает сыновей, а те воспринимают своей матерью одну из служанок, что приставили к ним. Тем не менее мальчишки были хорошенькими, и Анифа полюбила их почти так же сильно, как своих, и поэтому про себя осуждала дочь ярла за ее пренебрежительное отношение к сыновьям. Но в процесс воспитания никогда не влезала, так как Хильда продолжала часто болеть, постоянно страдала от мигрени и приступов острой раздражительности, а в семье ярла было достаточно служанок, чтобы достойно позаботиться о мальчиках.
— Хорошо выглядишь, — по-прежнему не понимая, почему та не дает ей пройти, проговорила Анифа, — Как твое самочувствие?
— Лучше, чем ты хотела бы, — не сразу ответила Хильда — медленно и почему-то ухмыльнувшись.
— Хотела бы? — женщина недоуменно наклонила голову на бок и поудобнее перехватила корзинку, в которой лежали нарезанный хлеб и сыр, — Не понимаю…
Наклонившись, Хильда приблизила к ее лицу свое и брезгливо поморщилась.
— Конечно! Ты отлично всех обманываешь! — нервно прошипела она, — Притворяешься чистенькой и невинной! Но ты не такая — я знаю!
Анифа обеспокоенно вгляделась в нее. И нахмурилась. Глаза Хильды неестественно блестели, губы подрагивали, а по тонкой шее неритмично дергалась жилка. Девушка явно была в состоянии истерики, но пока что сдерживала ее. И если не перевести ее ярость куда-нибудь еще, мог разразиться самый настоящий и ненужный скандал.
Сейчас Анифу не беспокоило, откуда в Хильде столько гнева и почему. Больше ее волновало самочувствие молодой женщины, чтобы она там не говорила. Ей нужно было помочь, но как — она пока не понимала.
— Мам? — неожиданно окликнул ее голос Рана.
Задрав подбородок, Анифа поглядела на стоящего наверху сына. Тот выглядел раздосадованным и недовольным и готов был броситься ей на выручку по первому зову.
— Сынок, — улыбнулась мать юноше, — Не беспокойся. Найди пока Далию и Инга и скажи им, что скоро сядем за стол.
— Ты уверена? Мне кажется, мне стоит задержаться. Тут намечается что-то о-очень интересное…
— Иди, дорогой. Хильде требуется моя помощь, не более.
— Мда-а? Ну ладно…
Аккуратно подвинув Хильду в сторонку и бросив ей тяжелый, предупреждающий о чем-то взгляд, Ран неторопливо спустился по лестнице и медленно пошел на выход.
Проводив сына глазами, Анифа снова посмотрела на молодую женщину. Всего за пару секунд она, кажется, рассвирепела еще сильнее.
— Хильда, давай не будем ссориться, — попросила она ласково, — Я всего лишь хочу пообщаться со своими детьми и поэтому решила накрыть нам стол в моей спальне. Я не задумала ничего плохого…
— Я не верю тебе! — прошипела Хильда, — Да и с чего это ты вдруг решила побыть доброй мамочкой, а, Анифа? До этого твои дети как-то спокойно обходились без тебя, ведь ты была так занята налаживанием своей личной жизни. Что, почувствовала себя виноватой после того выкида Далии? Невоспитанная дрянь! Ну, к этому все и шло, тут нечему удивляться!
Анифа изумленно вскинулась на нее, но, поборов недоумение, придала своему лицу строгое выражение и тихо проговорила:
— Я слышу в твоем голосе осуждение, Хильда, но не понимаю его причину. Твои слова оскорбляют меня и обижают. Может, я чем-то обидела тебя и не знаю чем?
На лице дочери ярда нервно задвигались желваки и она шумно втянула через нос воздух. На коже проступили некрасивые красные пятна, а вот губы, ноаборот, побледнели еще больше.
— Лицемерка! Какая же ты лицемерка! — снова раздраженно и яростно заявила девушка, — Какое тебе дело до детей, когда есть дела поважнее! Что-то раньше ты не очень стремилась к этому семейному единению! Нет-нет-нет… Ты предпочитаешь строить из себя невинную простоту, а сама тем временем тащишь в свою постель мужика за мужиком… Ты просто тварь! Похотливая тварь!
Анифу словно по лицу ударили, и она, пошатнувшись, машинально отступила назад и едва не полетела с лестницы. Но вовремя восстановила равновесие и ухватилась за деревянную перилу. Правда, при этом она выронила блюдо с пирогом, которым с некрасивым шлепко звуком рухнул на ступеньку, а тарелка из ясеня, стуча и громыхая, покатилась вниз.
Наверное, если бы Хильда была неправа, если бы ошибалась, ей не было бы так больно. Но ведь… доля истины в ее словах была. У нее действительно появился мужчина… И не один… И похоть в ней действительно присутствовала, как бы горько это не было признавать. Но откуда об этом было знать Хильде? И… как много она знала?
— Я не идеальна, это правда, — тихонько проговорила Анифа, — Но в чем заключается мое лицемерие? Я всегда любила своих сыновей и дочь, всегда была верна Риксу, но иногда жизнь меняется… Некоторые детали меняются…
— Оправдываешься? — широко распахнув водянистого цвета глаза, Хильда торжествующе расхохоталась, — Все потому, что ты трусливая и грязная! Мерзкая! Отвратительная!
Выплевывая оскорбление за оскорблением, Хильда улыбалась — широко, но ненормально. Она спустилась на пару ступенек вниз, будто пытаясь надавить на Анифу. Та инстинктивно, пусть и трусливо, этому поддалась и отступила еще немного. И судорожно пыталась найти выход из ситуации.
Нет, она не боялась и не обижалась на Хильду. Но была растеряна и немного смущена, ведь не хотела ни кричать, ни бежать, а всего лишь желала найти наиболее безопасный путь к отступлению.
Увы, девушка была в не совсем нормальном состоянии, чтобы можно было предугадать ее действия. На эмоциях она могла толкнуть Анифу. Закричать, подняв на уши весь дом. Или начать кошачью драку. Причем без разницы — попробует ли она обойти Хильду или, развернувшись, пойти в сени, на кухню, в кладовые или еще куда…
Впрочем, было бессмысленно и говорить с ней, пытаться договориться или убедить в чем-то.
Слава богам, на звук голоса сестры в горнице появилась Фригг. Она вышла из комнаты, держа за ручки маленьких сыновей Хильды. Позади женщины маячила голова служанки, на лице которой с легкостью читались недоумение и испуг.
— Хильда, — напряженно позвала Фригг, — Вернись, пожалуйста к себе.
Девушка резко повернула голову в ее сторону и зло прищурилась. А при виде сыновей еще и выругалась. Хорошо, что тихо — дети вряд ли ее услышали. Но неожиданно выпрямилась и, резко развернувшись, опрометью бросилась к своей комнате.
Анифа наконец-то смогла с облегчением выдохнуть. И наклонилась, чтобы подобрать пирог.
— Оставь. Рика уберет, — мягко сказала Фригг, — Я видела, на кухне еще два пирога…
— Я их оставила для вас…
— Ничего страшного, — улыбнулась женщина, — Одного нам будет вполне достаточно. И, Анифа…
Врачевательница внимательно посмотрела на нее, и Фригг с каким-то легким сожалением улыбнулась.
— Ани! — высоким голоском мяукнул один из мальчиков, потянувшись к ней ладошкой, — Ани, поиграй с нами!
Ребенок улыбался беззаботно и чисто, как и положенному невинному дитя. Его старший братик был более замкнут, но сейчас тоже с любопытством смотрел на Анифу, и та машинально им улыбнулась в ответ.
