не в последний год. А лошадей мы сами кормили. Договаривались через наём. Везешь, например, на наших десять мешков овса, один из них – оплата. И…
- Всё понятно. Ну а теперь, если верить одному из Приказов главного казначея Крайлаба, - зло хмыкнула я. – образовалась новая отличная контора, которая по договору с госуправой чистит с трактов снег и гужевые услуги оказывает населению. Естественно, не бесплатно. Хонза? А ты не знаешь господина Велитипа Жердя со столичной улицы Крючков, дом пять? Он – хозяин сей конторы.
- Знаком, - отрывисто ответил тот. – Еще служа начальником охранной смены получал устные веления от господина Матуса именно его сопровождать. И адрес этот помню точно потому. А о причине лишь могу догадываться. На подписи в бумагах.
- Угу, - кивнула я. – Ну и вы подумайте, какая ж наглость.
- А вот этому чахлому сегодня что было нужно от тебя? – качнулась Бозена к зависшему на самом краешке табурета усмотрителю.
И мужчина снова сник. Вот-вот и грохнется:
- А он… а этот Лыч у нас лошадей и забирал. И сейчас сказал, чтоб я боялся и молчал. А я… - обвел нас всех глазами мужичок. – устал бояться. Я один тут добро государственное и стерегу. Остальные все разъехались по родинам. И жена моя с детьми у тещи теперь в Паркуте[3]. И меня зовет. А я… вот тут.
- Та-ак, - поднялась я с дивана. – Мы поступим так… - и с прищуром глянула на замершего Габу…
На утро следующего дня я тяжелым мыслительным путем пришла к двум выводам: ночевать в своем возу вполне себе допустимо (только лишь с вечера потеплее одеваться перед нырянием в постель) и загадывание «На новом месте приснись жених невесте» работает и в этом мире (но, небритый Боха – сомнительный жених). А потом я вспомнила про власть и занялась докладами от самых важных своих подопечных:
Игнас: «Жалование за невыплаченный срок я господину Габе выдал. И место ему в нашем обозе уже определил. Паркуту мы проезжать будем к обеду, там его и ссадим. И да, он оставил адрес своей тещи для высылки Приказа о возвращении на службу. Будет ждать».
Хонза: «Госпожа моя, такое дело. Вчера я отпускал по очереди искупаться в местный целебный источник[4] всех сопровождающих обоз. Традиция такая у всех, кто через это место проезжает. И на одном из людей моих после обтирания полотенцем стала очевидна краснота. В народе, «посыпуха[5]». Мы изолировали разносчика заразы тут же в пустое здание Первой хазы. И при нём на срок в три шестидёвы будут трое моих бойцов. Кормить. Да, через дверь, конечно. Недостающие единицы мы компенсируем – отправим вороном в Катборг запрос о пополнении отряда. Нас нагонят завтра в Вошке. И оттуда же, из замка, расследователь мой выдвинется тайно в сторону старых конюшен Обрепка. А больного Лыча врачевать народными лекарствами придется – горячими корытами с разведённым конским навозом. Ну, как говорит наш казначей: «чем богаты»[6]. И оглобля на вашем возу починена. Мы скоро снимаемся с места. Разрешите? Я пошел».
__________________________________________________Сноски:
[1] Порода лошадиных тяжеловозов, выведенная в княжестве Лоймигов близ Можжевеловой пустоши.
[2] Уважительное обращение к простой (без титулов) замужней женщине.
[3] Городок на Морском тракте.
[4] Предгорный минеральный источник «Бурлёк». Более подробное упоминание о нем нас ждет еще впереди.
[5] Заразное заболевание, передаваемое половым путем.
[6] Конский навоз – действительное целебное средство. Им лечили ожоги, артрит, ревматизм и даже запои.
ГЛАВА 16
Те дни я, конечно, помнила. Но, вспоминала их крайне редко и с какой-то щемящей грустью. Краткий период между отказом моим в замужестве и отъездом Государя на войну. Но, был один момент во всей той феерии больших обид, досад и хмуро сдвинутых Государевых бровей.
Шёл снег. С самой ночи и до послеобеденной поры. И вокруг висела такая тишина, что кажется, я слышала, как снежные хлопья эти падают… и падают. Стояла на самом верху самой большой дозорной башни, рядом с громоздким треногом замковой трубы… Я, в общем-то ради нее туда и влезла, а тут этот… снег. Непостижимый невесомый. Только подставь к нему лицо, закрой глаза, и ты услышишь тишину веков. А он все падает… и я осторожно слизываю с теплых губ своих снежинки. Но, уже через миг распахиваю, вдруг, глаза… Он… Он неизвестно сколько тут стоял. Такой же как снег безмолвный, но не безмятежный. Нет! Хотя, на лице Его уставшем, щетинистом, и во взгляде не видно знакомой уже пасмурной тоски. Взгляд Бохаслава, непривычно темный, очень медленно спустился вниз по моему лицу. И только лишь тогда я, приоткрыв свой рот, смогла вдохнуть. А Боха улыбнулся. Сделал шаг, потом еще, еще. И всё. Мгновение - он быстро наклоняется ко мне…
- Хонза, да говорю тебе, я сам увидел…
- Так олени возле стен городских не появлялись уж лет пять, но если только в трубу вот эту…
- Вин-ки-лив, Пад тебя.
Как вовремя. А вот во сне моем сегодняшнем мы все ж тогда под снегом целовались с Бохой. С небритым, Пад его дери! Всё! Проморгалась и встряхнулась!
Городок с дивным названием «Вошка» по возрасту гораздо моложе шумно-праздничного Хлавна, однако по жизненным устоям считается типичнейшим патриархальным городком. В чем выражается сие? «Учёба дев лишь на дому, пирог семейный на обеде и прогулки по набережной в обязательном порядке в шестидёву раз[1]». И вот если уточнять про пироги, то любимой начинкой в них преобладает рыба. Большая жирная, с нежнейшим белым мясом, луком прожаренным, под взбитым с зеленью яйцом… Н-да. Сдались мне эти пироги? Я про рыбу! Дело в том, что Вошка – городок рыбацкий. Он растянут географически по одной из сторон широкой Хаши в том самом месте, где она раздваивается ровненькой петлёй. На левом берегу основная городская часть. А в центре, на голом пологом острове сплошные домики рыбацкие с коптильнями, разделочными лабазами, дровяниками и лодки, лодки. Всюду лодки. Как семечки, которыми обсыпаны обильно берега. Кстати! Есть чудный рецепт для рыбы в панировке из семечек… Сдалась мне эта рыба? Просто, обедом мы своим пожертвовали, чтоб засветло заехать в Вошку. И, оставив часть отряда на постое у
