раскаяния и готов искупить свою вину. И чтобы вы поняли, как безмерно я вас ценю и как вам доверяю, повторяю свое приглашение. Я готов открыть вам главную тайну этого замка, показать самое его сердце. Не думаю, что с этим стоит тянуть. И раз уж сегодня вы совсем не хотите меня видеть, отправимся туда завтра. Искренне ваш, лорд Драгмеерон».
Сначала я долго смотрела на подпись. Надо же, как неловко вышло… Оказывается, я плохо расслышала феечку и никакой он не Дырдырдыр, а… Впрочем, выговорить написанное имя у меня не получилось ни с первого, ни со второго раза. Думаю, с третьего тоже не получится.
А ведь я, когда пыталась проявить вежливость, называла его этим самым Дырдырдыром… То-то он смотрел так странно.
Паук появился так неожиданно, что я вздрогнула.
– Что это у тебя тут? – удивленно вопросил он. – Решила устроить оранжерею?
– Нет. Это подарок Его Темнейшества. И думаю, надо поторопиться: видно, он что-то такое почуял и решил не затягивать, а топить меня уже завтра. Вон, приглашает прогуляться до источника.
– Значит уходить будешь с утра. Усыпим их за завтраком – да так, чтобы спали сутки. А тебе надо постараться уйти подальше.
Паук извлек откуда-то огромный окорок и увесистый шмат хлеба.
– Вот, возьмешь с собой. А то помрешь с голоду, пока до ближайшего поселения доберешься.
– А поселение где-то близко? – с надеждой спросила я.
– Да тут уж как получится, – загадочно проговорил паук.
Я вздохнула. Ох уж мне эти миры с магией и колдовством, вечно с ними ничего не поня
– А что там, какие люди? Они же во мне чужачку сразу опознают. Сожгут меня на костре, как ведьму.
– Что за глупости, ведьм на кострах сжигать, – изумился паук. – Да и кто бы на такое решился. Ведьму обидишь – до утра не доживешь. Да и не похожа ты. Ведьмы все рыжие, а ты не очень.
Хм, а вот это была полезная информация.
– То есть ведьму в этом вашем мире никто тронуть не рискнет, верно?
– Верно, – подтвердил паук.
– Так может мне волосы в рыжий перекрасить? И буду в безопасности.
– Конечно будешь. До тех самых пор, пока настоящая ведьма не решит с тобой разобраться. А она обязательно решит – как только увидит чужачку в своем селении.
Ага, кажется, идея не очень.
– А когда решит, что будет? – на всякий случай спросила я.
– Да ничего особенного. Пышные похороны тебе точно устраивать не станут, ты ж чужачка. Отволокут в лес, а там гиены растащат.
Я поежилась. Нет, пожалуй, смена образа – это совсем не то, что мне сейчас нужно.
– Мы долго тут лясы точить собираемся? – недовольно спросил паук. – Или пойдем дело делать?
– Какое дело? – на всякий случай решила уточнила я.
– Сонное зелье добывать! Ты вообще слушаешь, что я говорю?
Идти через весь замок в лабораторию, открывать там потайную дверь мне почему-то не хотелось.
– А один ты не можешь? – спросила я неуверенно.
– Совсем глупая? Как я смогу, у меня же лапки.
– Но окорок ты как-то притащил.
– Так-то окорок, а то склянки, – покачал головой паук.
Похоже, за этот день он совершенно разочаровался в моих умственных способностях. Ну да и черт с ним. В конце концов, нам с ним детей не крестить. Да и вообще ничего не делать. Скоро я уйду из замка, и мы больше никогда не увидимся.
От этой мысли почему-то защипало в носу. Это еще такое? Не может быть, чтобы я так привязалась к вредному созданию.
Впрочем, дело было не в нем, а во всем сразу. И привязалась я не только к своему странному питомцу и его семейству. А вообще ко всему: к этому замку, где теперь, казалось, знала каждый уголок, к его странным обитателям и даже к дурацкому дракону, который виделся мне весьма симпатичным, по крайней мере, до тех пор, пока не оказался предателем и убийцей.
Я вздохнула и сказала пауку:
– Пойдем. И правда времени мало.
И мы, то и дело оглядываясь, осторожно вышли из комнаты.
Мы крались по коридору в сторону алхимической лаборатории. Действительно крались. Паук аккуратно переставлял лапы и у него получалось почти бесшумно. Я тоже могла бы идти тихо, если бы дурацкое платье не шелестело по полу. Впрочем, замок спал. По крайней мере, я так думала, пока шла по одному длинному коридору, свернула во второй, затем завернула в третий и приглушенно вскрикнула: прямо за углом стояла принцесса. Похоже, она тоже куда-то кралась этой ночью. Мы столкнулись буквально нос к носу. Ее глаза сверкнули неприкрытой злостью.
– Шпионишь? – прошипела она.
– Делать больше нечего, – фыркнула я. – За кем тут шпионить?
– Тебе же запрещено выходить из комнаты, в целях безопасности, – принцесса сузила глаза. – А может тебя никто и не травил, и ты сама подложила яд в это дурацкое пирожное? Все равно ведь есть его не стала.
От такого несправедливого обвинения я опешила.
– И зачем бы мне это было?
– Как зачем? Чтобы Его Темнейшество побегал, побеспокоился. «Ах, бедная девочка, ах, отравили, ах, полный замок негодяев», – передразнила она. – Я тебя насквозь вижу. Положила глаз на дракона и все мне испортила.
– Что все? – тут же спросила я. Раз уж эта грымза взялась высказывать претензии, глядишь, что-то интересное сболтнет!
Принцесса снова окинула меня недобрым взглядом.
– Я вообще-то замуж за него собиралась. Но теперь уже вижу, ничего не получится. А все ты!
– Замуж? – хмыкнула я. – А мне кажется, у тебя тут какие-то другие планы.
– С чего это вдруг тебе кажется? – зашипела коронованная змея.
Я только сейчас заметила, что допустила непростительную дерзость – перешла с принцессой на «ты». Но она даже не обратила на это внимания. И я поняла, что сделала куда большую глупость – ляпнула, что мне что-то известно о ее планах. А ведь это может быть чертовски опасно.
– Да так, показалось… Ничего особенного, – неуверенно пробормотала я. – Я, пожалуй, пойду…
И правда, с чего это я вздумала точить лясы. Не только принцесса может проболтаться, я сама та еще трещетка, как выяснилось. А еще у меня, между прочим, своих дел полно: усыпить обитателей замка и дать деру.
Однако мне не удалось сделать и шага – дорогу перегородила принцесса. Ее глаза светились в темноте ярким зеленым светом, пальцы замысловато сложились, и я тихо ойкнула. Вот уж кого мне не следовало недооценивать. Ее высочество неплохо поработала над своим образом: глуповатая капризная девица в пышных платьях, похожих на облачко… Может быть поэтому ничего, кроме мелких пакостей и ехидных замечаний я от нее не ждала.
А ведь она магичка, самая настоящая! И не недоучка вроде меня, а студентка академии.
– Говори сейчас же, что знаешь?
Ее голос сделался резким и почти потусторонним. А в следующее мгновение меня швырнуло в стену. Да так и не отпустило, словно я была скована по рукам и ногам.
– Эй! – я оглянулась на паука.
Вот сейчас бы самое время ему появиться и спасти меня от реальной опасности. Но то, что я увидела, привело меня в полное отчаяние. Мой грозный паучище был точно так же, как и я, прижат к стене. И похоже, так же, как и я, не мог пошевелить конечностями.
– Что это с тобой? – сдавленно просипела я.
– Что-что, – буркнул паук, – я порождение твоей магии. Похоже, поэтому и вишу здесь с тобой за компанию.
– Что это со мной? – хмыкнула принцесса. Паука она не видела и разумеется, решила, что мой вопрос адресован ей. – По-моему, проблемы сейчас у тебя. Говори, что знаешь, иначе придушу, не сходя с этого места.
А ведь и правда придушит. Я сочла за лучшее честно во всем признаться.
– Ничего особенного я не знаю. Кроме того, что ты рыскала по библиотеке и что-то колдовала возле стен. Так ведь это сущая ерунда – тут каждый может колдовать сколько угодно, мир-то магический…
– Значит все-таки шпионила, – с каким-то мрачным удовлетворением проговорила она. – А удачно мы с тобой сейчас встретились!
Вот тут я никак не могла с нею согласиться. Ничего удачного.
– Извини, милочка, но в живых я тебя оставить не могу, – мне показалось, что в ее голосе прозвучало садистское удовлетворение. Вот гадина, а! Ой, мамочки…
Невидимая рука на моей шее сжалась еще сильнее, дыхание перехватило. Вокруг сразу потемнело, и краем глаза я смогла увидеть, что рядом бьется в конвульсиях мой паук. Неужели все? – промелькнула мысль, а следом за ней другая, неуместная, равнодушная и насмешливая: то-то дракон расстроится, ни в постель затащить не удалось, ни в источнике утопить.
Я уже прощалась с жизнью, когда произошло то, чего я не ожидала: стена за спиной принцессы колыхнулась, сделавшись
