— Грег? — Чего это вдруг он звонит на работу? — Он сказал, что ему надо?
— Думаю, лучше тебе самой с ним поговорить.
Она подбежала к телефону и схватила трубку — сердце словно сжала ледяная рука.
— Алло?
— Меган, это Грег. Я в госпитале «Мерси армс» вместе с Ширл.
— В больнице? Боже правый, что с ней?..
— Она без сознания.
— Что произошло? Несчастный случай?
— Нет. Мы пошли потанцевать после ужина. Она сказала, что ей нехорошо, и мы решили пораньше вернуться домой. Только я съехал с автострады, как она лишилась чувств.
— Буду у вас через десять минут, — сказала Меган и повесила трубку:
В дверях появился мистер Паркер.
— Плохие новости?
— Моя соседка попала в больницу, — сообщила Меган, срывая с вешалки пальто. — Мне надо идти.
Он кивнул:
— Надеюсь, с ней все будет в порядке.
— Конечно! — воскликнула Меган. Она просто отказывалась думать иначе.
До госпиталя Меган добралась в рекордно короткое время.
Ширл лежала в отдельной палате на третьем этаже. При появлении Меган Грег поднял взгляд. По его лицу было видно, что их отношения зашли куда дальше, чем признавала Ширл.
— Как она? — спросила Меган, подходя к койке, на которой лежала подруга.
— Все так же.
— Что говорит доктор?
— Пока ничего вразумительного. Ждем результатов анализов.
Меган взяла Ширл за руку. Даже в таком состоянии, когда ее лицо было белым как простыня, Ширл оставалась красавицей.
— Она никогда не жаловалась на здоровье. — Меган бросила взгляд на Грега. — Разве что на головную боль… — Она поперхнулась на полуслове. — Ты не думаешь, что… — И не смогла закончить фразу.
Внезапно ослабев, Меган буквально упала на стул возле кровати. Все эти головные боли… В фильмах это всегда был ужасный симптом, предвещавший рак или опухоль мозга. От страха засосало под ложечкой.
В поисках поддержки она посмотрела на Грега, но, судя по его потерянному лицу, он наслаждался своей порцией невеселых мыслей.
Странно, никто не просил их покинуть палату. Медсестры приходили и уходили всю ночь, их туфли на резиновой подошве почти не издавали шума, когда они появлялись в комнате и брали кровь на анализ, снимали показания приборов, контролировавших функционирование жизненно важных органов, ставили капельницы.
Было почти четыре утра, когда Меган, вздрогнув, проснулась. На мгновение она забыла, где находится, но лишь на мгновение. Слабый запах дезинфицирующих средств быстро напомнил, что она в больнице. Прогнав сон, Меган оглядела палату. Грег спал на другом стуле, негромко похрапывая.
Не обращая внимания на боль в спине и плечах, вызванную сном на неудобном пластиковом стуле, Меган встала. Улыбнулась, увидев, что Ширл проснулась.
— Эй, подружка, ну как ты себя чувствуешь? Тебе что-нибудь нужно?
— Мне нужно выбраться отсюда.
— Выберемся, как только доктора отпустят.
— Нет, Меган. Сейчас, сегодня. — Ширл с силой вцепилась в руку Меган. — Меган, пожалуйста, забери меня отсюда. Не хочу умереть в этом месте, подключенной ко всем этим аппаратам, вся в трубках…
— Ширл, успокойся. Ты вовсе не умираешь. — Как можно мягче Меган высвободила свою руку, затем взяла ладони Ширл в свои. — Все будет хорошо.
— Нет, — Ширл поднесла руку к голове. — У меня опухоль.
— Ты этого не знаешь, — спокойно сказала Меган, хотя на самом деле была далека от спокойствия. — Грег сказал, надо подождать результата анализов.
— Я знаю, Меган. Она у меня уже давно.
— Что?! — Меган уставилась на подругу. — Почему ты мне не сказала?
На глазах Ширл выступили слезы и ручьями потекли по щекам.
— Я знаю об этом уже год. Именно поэтому у меня болит голова. Не надо мне было связываться с Грегом.
Меган покачала головой:
— Не знаю, что и сказать.
Ширл вновь сжала виски.
— Я боюсь, Меган.
— Понимаю, понимаю… Но должен же быть какой-то выход!
— Опухоль неоперабельна. — Ширл быстро вытерла глаза краем простыни.
Грег с тихим стоном открыл глаза и, встав со стула, поцеловал Ширл в щеку.
— Эй, красотка, как самочувствие?
— Лучше. Я еду домой.
— Что? А как же анализы? Доктора?
Ширл посмотрела на Меган.
— Ты не могла бы нас оставить на несколько минут?
— Конечно. — Меган перевела взгляд на Грега. — Я буду за дверью.
Меган вышла в больничный коридор. Она никак не могла поверить в то, что Ширл умирает. Как ее подруга могла держать в тайне от нее такую серьезную проблему? Это несправедливо! Ширл молода и красива, ее карьера на пике, она впервые в жизни полюбила. Почему же это с ней случилось?
Достигнув конца коридора, Меган смахнула слезы и пошла обратно к палате Ширл. Когда из комнаты вышел Грег и направился к лифтам, Меган прикусила губу. Тяжело вздохнув, она направилась к Ширл — чтобы сделать для нее все, что в ее силах.
Несмотря на уговоры всех вокруг, включая своего лечащего врача, Ширл настояла на выписке из госпиталя.
Дома Меган уложила Ширл в постель, убедилась, что ей комфортно, и только потом прошла к себе в комнату. Раздевшись, она зашла в ванную, скользнула в душевую кабину и включила воду на всю мощь — чтобы Ширл не слышала, как она плачет. Ширл для нее не просто соседка, она ей как сестра, о которой Меган всегда мечтала.
Меган оставалась в душе, пока не выплакала все слезы. Затем насухо вытерлась полотенцем, натянула спортивный костюм и спустилась вниз, чтобы приготовить черничные вафли на завтрак.
Она поставила тарелки на красивый поднос и отнесла его наверх — только для того, чтобы выяснить, что у них обеих нет аппетита.
Меган составила тарелки одна на одну и водрузила на ночной столик.
— Родители в курсе, что с тобой?
— Да.
Меган смотрела в окно, пытаясь представить, каково это — знать, что твой единственный ребенок умирает. Вспоминает ли сейчас мама Ширл, какой ее дочка была в детстве, жалеет ли, что не уделяла ей больше внимания, не проводила с ней больше времени?
— Я порвала с Грегом, — сказала Ширл едва слышно. — Он сказал, что болезнь не имеет значения, что он хочет остаться со мной. Но так будет лучше.
Меган кивнула. Что скажешь человеку, которому жить осталось совсем недолго? Все, что она могла бы сказать, прозвучало бы банально и глупо. Вместо этого Меган незаметно для себя стала вспоминать их ночные бои подушками, разговоры за чашечкой горячего шоколада, когда они делились друг с другом своими секретами. Ей будет этого не хватать, подумала она, борясь с подступающими слезами.
Несколько минут стояла давящая тишина, затем Ширл произнесла:
