Я убрала свои мокасины и джинсы в пакет, а затем спрятала пакет под стойку, чтобы его не было видно.
— Кроме того, — продолжила я — Нет ничего плохого в том, если я пожертвую маленьким количеством своей гордости во имя науки. Если ты хочешь добиться этого с ужасным видом, то ты не получишь ответов, значит, можешь оказаться мертвой. Потому что нравится тебе это или нет, но кто-то хочет причинить тебе вред.
Я положила туфли перед собой, чтобы разглядеть их… Они не были самыми уродливыми вещами, которые я видела в своей жизни. На самом деле они определенно были сексуальными. Я надела их и прошлась по туалету туда-сюда несколько раз.
Спустя две минуты, я уселась на стул в баре. Бармен взглянул на меня.
— Шестнадцать? — предположил он. — Семнадцать?
Он выглядел лет на десять старше меня, у него были короткие волосы, которые он сбривал практически наголо. В правом ухе у него висела серебряная сережка. Белая футболка и Левисы. Выглядел неплохо, но и не здорово.
— Я здесь не для того, чтобы выпить, — сказала я, перекрикивая музыку и начиная разговор. — Я жду своего друга. Отсюда отлично видно двери. — Я достала из сумки лист с вопросами и положила его под стеклянную солонку.
— Что это? — Спросил бармен, вытирая руки о полотенце и кивая на лист.
Я вытащила листок из-под солонки.
— Ничего, — невинно ответила я.
Он поднял бровь. Я решила наврать ему.
— Список покупок. Мне нужно прикупить кое-какие продукты для мамы по дороге домой.
Почему я не могу начать флиртовать? — Спросила я себя. — Что случилось с Марси Миллар?
Он испытующе взглянул на меня, и я решила, что все не так уж плохо.
— После пяти лет работы здесь, я легко узнаю лгунов.
— Я не врунья, — проговорила я. — Может, я соврала до этого, но это была лишь одна ложь. Одна маленькая ложь не делает из человека вруна.
— Ты выглядишь как репортер, — сказал он.
— Я работаю в электронной газете в своей школе, — я захотела тряхнуть себя. Репортеры не вызывают доверия. Как правило, люди подозрительно относятся к репортерам.
— Но сегодня я не работаю, — быстро поправила я себя. — Сегодня только развлекаюсь. — Никаких дел, никаких секретных заданий, вообще ничего.
Помолчав немного, я решила, что лучше, если продолжу гнуть свое..
Я прочистила горло и проговорила,
— Бордерлайн популярен среди старшеклассников, ищущих себе работу?
— Ага, у нас их много. Хостесс, парковщики и так далее.
— Правда? — Сказала я, изображая удивление. — Наверно, я знаю кого-нибудь из них. Расскажи.
Бармен поднял глаза и посмотрел на потолок, а потом почесал щетину на подбородке. Его пустой взгляд не внушал мне уверенности. Не говоря уже о том, что у меня было не так уж много времени. Эллиот мог подлить усыпляющий наркотик в диетическую колу Ви.
— Например, Патч Киприано? — спросила я. — Он работает здесь?
— Патч? Ага, он здесь работает. Пару ночей и в выходные.
— А он работал в субботу вечером? — Я попыталась не показаться любопытной. Но мне нужно было узнать, мог ли Патч находиться на причале. Он сказал, что у него вечеринка на побережье, но может, его планы изменились. Если кто-то смог бы подтвердить, что он работал в субботу вечером, я бы смогла исключить его причастность к нападению на Ви.
— В субботу? — он опять почесал подбородок. — У меня все вечера на одно лицо. Спроси у хостесс. Кто-нибудь из них обязательно вспомнит. Они всегда хихикают и вертятся около него. — Он улыбнулся так, словно я могла каким-то образом посочувствовать им.
Я проговорила.
— А у тебя, наверное, нет доступа к его анкете?
В которой есть домашний адрес.
— Нет, наверное, нет.
— Просто из любопытства, — начала я. — Ты не знаешь, можно ли сюда устроиться, если за тобой зарегистрировано какое-нибудь тяжкое преступление
— Тяжкое преступление? — У него вырвался смешок. — Ты меня разыгрываешь?
— Хорошо, может, не преступление, а какое-нибудь правонарушение?
Он оперся ладонями о стойку и наклонился ко мне.
— Нет.
Тон его голоса изменился с насмешливого до оскорбительного.
— Отлично. Действительно была рада узнать это. — Я поерзала на стуле и почувствовала как винил заскользил по коже бедер. Я взмокла. Если первое правило было — никаких списков, то второе правило наверняка было — не потеть.
Я заглянула в список.
— Ты не знаешь, у Патча были аресты? Он преследовал кого-нибудь? — Я подозревала, что у бармена начинает складываться обо мне плохое впечатление, поэтому решила выспросить все сразу, до того, как он погонит меня от бара — или, что еще хуже— выставит меня из ресторана, обвинив в сексуальном домогательстве и сомнительном поведении.
— А у него есть девушка? — выпалила я.
— Иди, спроси его, — сказал он.
Я моргнула.
— Он же сегодня не работает.
Когда бармен усмехнулся, внутри меня все перевернулось.
— Он сегодня не работает…. или работает? — Тон моего голоса поднялся на октаву выше. — У него же в четверг выходной.
— Обычно да, но сегодня он работает вместо Бенджи. Бенджи в больнице. Аппендикс загноился.
— Ты имеешь ввиду, что Патч здесь? Прямо здесь? — Я мельком взглянула поверх моего плеча, пряча лицо под сдвинутым париком и оглядывая зал в его поисках.
— Он ушел на кухню пару минут назад.
Я уже соскочила со стула.
— Кажется, я забыла выключить машину. Но с тобой было интересно поговорить.
Я со всех ног понеслась в сторону туалетов.
Оказавшись в туалете, я закрыла дверь, прижалась к ней спиной и сделала нескольких глубоких вдохов, после чего направилась к раковине и сбрызнула лицо холодной водой. Патч наверняка узнает, что я следила за ним. Мой запоминающийся выход гарантировал это. И совершенно очевидно, что я поступила плохо, поскольку все это было унизительно.
Но когда я подумала об этом, мне пришлось взглянуть в лицо тому факту, что Патч был очень скрытным. А скрытные люди не любят, когда за ними шпионят. Как он отреагирует, когда узнает, что я пристально его изучала?
И сейчас я думала о том, почему вообще пришла сюда, ведь глубоко внутри не верила в то, что Патч был тем парнем в лыжной маске. Может, у него и были мрачные тревожные секреты, но они не включали в себя преследование меня в лыжной маске.
Я закрыла воду, а когда подняла глаза, то увидела в зеркале отражение Патча. Я взвизгнула и развернулась.
Он не улыбался и даже не выглядел удивленным.
— Что ты здесь делаешь? — Сказала я, тяжело дыша.
