Мгновение он молчал, а у Эдиан внутри заскреблось легкое злорадство. Посмотрим, насколько вы готовы «на все» ради своей великой цели, мессер ректор. Ведь она не попросила ничего особенно сложного или недопустимого.
— Хорошо, Эдиан, — словно специально делая свой голос гладким, произнес Герберт. — Что-то еще?
— Да, еще несколько условий, — улыбнулась Эдиан.
Чувствовать себя диктующей условия ректору было приятно. Впервые! Да, теперь ей остается лишь учиться. Но он понимает, что, когда дойдет до активации этого шара, она может просто ничего не делать. У него нет возможности заставить ее! Остается лишь договориться с ней. А уж она постарается не упустить своего.
— Вы позволите мне навещать Кая, пока он выздоравливает. Потом — общаться с ним. И с другими друзьями без ограничений. Я больше никуда не побегу. А общение с ровесниками мне необходимо.
В этот раз молчание ректора длилось дольше.
— Он так тебе нравится? — вдруг совершенно неожиданно спросил он.
Что-то противное, злорадное внутри Эдиан возликовало. Ректору неприятно, ему больно, он сомневается. Так тебе, великий маг!
— Да, — непринужденно бросила Эдиан, легко проведя рукой по столику — как будто проверяла нет ли там пыли. — Мы были бы с ним хорошей парой. Я полюбила бы его. Жаль, что теперь это невозможно. Я никогда не сделаю несчастным хорошего человека. А со мной Кая ждет лишь несчастье. Наше испорченное счастье — на вашей совести.
Герберт молчал еще несколько секунд, испытующе глядя на нее лицо.
— Ладно, — коротко кивнул он наконец. — До тех пор, пока этот юный петух не попытается отыграть все обратно. Что еще, Эдиан?
— Я буду посещать занятия на женском факультете.
— Зачем? — на этот раз он почти развеселился. Вопросительно поднял брови — Эдиан не могла не отметить, что это вышло красиво.
— Хочу научиться составлять зелья, — пожала плечами Эдиан, как будто удивлялась, что он не понимает. — Нет гарантии, что ваш план сработает. На этот случай я хочу возродить то древнее зелье, что сохраняет женщинам-магам детородные способности. Вроде бы для этого как раз и нужен великий маг и умение составлять зелья. Я подойду.
— Хорошо, если хочешь тратить время на это — трать, — на этот раз пожал плечами уже сам ректор. — Еще что-нибудь, Эдиан?
— И еще… — Эдиан сделала паузу. — Я перехожу на боевой факультет.
— Что-что?! — рассмеялся Герберт. Теперь он открыто веселился. Эдиан не поняла его реакции. Она не видела в своих словах ничего смешного.
Он покхекал в кулак, потом нормальным голосом спросил:
— Зачем тебе это?
— Хочу освоить боевую магию и навалять вам за… все, — теперь уже Эдиан не сдержала улыбки. Хотя, если быть серьезной, то идея хорошенько врезать ректору магией действительно была очень привлекательной.
Просто сладкой. Упоительной.
— Навалять? — Герберт вновь вопросительно поднял брови и улыбнулся. — Эдиан, вообще ты и слов таких знать не должна. Навалять, видите ли…
— Несколько дней назад вы сами захотели, чтобы я училась в Академии, то есть среди молодых людей. У них разное происхождение и воспитание, и они редко стесняются в выражениях. Эти выражения очень хорошо впитываются в мой юный ум. Вам не стоит удивляться, — вежливо, с коварной улыбкой, ответила Эдиан. Ей подумалось, что она в очередной раз неплохо его «поставила на место».
Но, конечно, это была лишь иллюзия. Герберт еще поусмехался, несколько раз повторил слово «навалять» и серьезно сказал:
— Я буду лишь рад, если ты победишь меня в магическом поединке. Это будет значить, что ты стала магом лучше меня, а следовательно, цель достигнута, и ты сможешь выполнить то, что нужно. Но, боюсь, милая Эдиан, чтобы «навалять» мне, как ты выразилась, нужно большее, чем просто сила и навыки, что даются на боевом факультете. Нужен еще опыт. И определенный уровень безжалостности, который пока тебе недоступен. К тому же ты просто не понимаешь, что значит учиться на боевом. Боевая магия — это не только кидаться красивыми шарами. Это совокупность владения оружием и магией, отличная физическая подготовка плюс к магической. Например, скажи мне, Эдиан, ты владеешь мечом, шпагой, кинжалом?
Он спрашивал так, словно подразумевался отрицательный ответ. Это было неприятно. Но твердо ответить, что хорошо владеет оружием, Эдиан не могла. Владела она ими не блестяще, хоть и немного училась. Понимала, что ее скудных навыков, наверное, не хватит. Учитель говорил, что получается у нее хорошо, но ни он, ни она никогда не думали, что Эдиан может прийти в голову мысль стать боевым магом. К этому ее не готовили.
— Да, немного… — замялась она. — Как многие девушки моего круга, я училась не только петь и вышивать, но и базовым навыкам искусства изящного боя. Так принято.
— Прекрасно, — серьезно сказал Герберт. — Но кроме навыков нужна еще физическая форма. Эдиан, посмотри на себя в зеркало. И сравни с теми парнями, что учатся на боевом. Первая же полоса препятствий покажет разницу, — он говорил совершенно серьезно, а Эдиан почему-то стало стыдно. Как будто в том, чтобы быть хрупкой девушкой есть что-то зазорное. Вернее — зазорно, будучи такой девушкой, лезть соревноваться со здоровыми тренированными парнями.
— Я буду очень стараться. И я не боюсь боли и травм.
— Нет, Эдиан, мы поступим по-другому, — вдруг мягко сказал Герберт, побродив взглядом по ее лицу. Как-то даже ласково. — Подожди спорить, — он поднял руку, заметив недовольство в ее лице. — Я вовсе не собираюсь отказывать тебе в освоении боевой магии. Твое желание научиться защищать себя похвально. Ведь в какой-то момент меня и верно может не оказаться рядом. Но… Нет необходимости идти на общий курс и учиться наравне с парнями. Уровень твоих способностей бесподобен. Ты знаешь ведь, как измеряют силу магов?
— Да, по десятибалльной шкале. У… Кранга, например, — Эдиан с трудом выговорила имя похитителя, — вроде бы был четвертый. Это считается хорошим уровнем.
— Верно. А великие маги — вне шкалы. Если сила больше первого уровня, то измерять ее перестают. Так вот, твои способности намного выше первого уровня. Для таких магов обычный план обучения не обязателен. Ты сможешь освоить все грани магии примерно за два года.
— Два года?! — изумилась Эдиан.
— Да. Числиться будешь на любом факультете. А посещать курсы будешь те, которые мы с тобой сочтем необходимым, чтобы ты получила всестороннее образование, включая боевое. Сами выберем лучшие и нужные курсы. Многому тебя буду учить я. А потом…
— А потом, — Эдиан пристально поглядела на него. — Как только буду готова, я пойду с вами к тому артефакту. И после вы отпустите меня. Я буду свободна, не дожидаясь совершеннолетия.
Герберт долго смотрел на нее. Желваки опять заходили по щекам.
— Хорошо. Потом ты будешь свободна, если захочешь, — очень медленно, с расстановкой произнес он.
И вдруг усмехнулся:
— А вообще, знаешь, на пару общих уроков боевой магии можешь сходить. Чтобы понять, о чем идет речь. Просто потом не жалуйся, когда я лично буду лечить твои синяки и вывихи. Не вижу смысла так уж ограничивать твою дурость.
На слове дурость Эдиан в очередной раз захотелось чем-нибудь запустить в него. Под рукой ничего не было, она скатала небольшой шарик из энергии, послушно возникшей в ладонях. И словно в шутку запустила в ректора.
Он непринужденно поймал его рукой, дунул на него, и шарик растворился в воздухе.
— Учись, Эдиан, — сказал он и встал. — Я буду рад, если вскоре перестану ловить их с такой легкостью.
Эдиан набрала в грудь воздуха, чтобы сказать ему что-нибудь язвительное. Но в голову ничего не пришло. Она выдохнула и сказала:
— Я хочу навестить Кая прямо сейчас. И вы не будете цербером стоять рядом, когда мы будем разговаривать.
— Иди, — пожал плечами Герберт. — Цель привяжет тебя к Академии лучше любых цепей.
Он был прав. У нее появилась цель — спасти маму и обрести свободу. А значит, она не только не побежит из Академии. Она будет учиться, как проклятая. И знала это не хуже него.
