В освещенном тысячью магических фонариков зале вдоль стен толпились придворные. Юля стояла у колонны, рядом — Диин и Ветти. Центр, сверкая навощенным паркетом, пустовал. Вот, пересекая свободное пространство, к Ветровой направился Зергэ. К своему удивлению она не чувствовала неприязни. Напротив, ей стало тепло от его улыбки. Диин глубоко задышала и принялась обмахиваться крошечным веером так интенсивно, что до Юли долетал поток воздуха.
— Остынь, он идет не к тебе, — зашептала Ветти. — Это Апол, будущий жених Ясной зари.
Юля шагнула навстречу юноше, опустила и подняла глаза.
— Счастлив познакомиться с вами, Юлла, — произнес тот спокойно и с достоинством.
— Как добрались? — зачем-то спросила Ветрова.
— Чудесно, благодаря присланным Лучистой радостью фитрам.
Юля вложила пальцы в протянутую ладонь. Юноша спрятал свободную руку за спину и повел партнершу в центр зала. Там уже выстроились другие танцоры.
Совершая проходы и повороты, Юля изумлялась своему умению и знанию положенных па. Она ни разу не ошиблась, хотя в жизни не занималась не то что старинными, даже современными танцами. В какой-то момент она неприятно удивилась, увидев свою тонкую, почти прозрачную руку. Где мышцы, которые она так настойчиво тренировала? Захотелось напрячь их, проверить, но Зерге перехватил ее кисть и закружил партнершу вокруг оси. Танец продолжался.
— Невероятно польщен приглашением принять участие в отборе.
В очередной раз полные губы юноши сложились в приятную улыбку. Ветрова хотела напомнить, что отбор миновал, и парню нужно приступать к выполнению ее задания, но вместо этого кивнула и прошептала:
— За это следует благодарить матушку.
Они снова двинулись по залу в длинной череде пар: три шага вперед, удар ногой в пол, три шага назад… Но вот музыка стихла, и раздался громкий крик петуха. Еще… еще… Что за неугомонная птица! Откуда она здесь?
Горластый крикун продолжал надрываться и после того, как Юля открыла глаза. Издалека отзывались другие. Девушка схватила подушку и накрыла голову, спасаясь от шума, но уже через мгновение резко села в кровати. Почему она все еще в трактире?! Настольная лампа поприветствовала постоялицу мягким светом. Сквозь занавески пробивались розовые солнечные лучи. Вскочив с постели, Ветрова пересекла комнату, раздвинула шторы. Что за проклятье? Этого просто не должно быть!
— Юлла! — послышался из-за двери голос Берта. — Открой, пожалуйста. У меня руки заняты.
— Погоди! — отозвалась она, хватая со стула штаны. — Я не одета.
Спешно натянув джеггинсы, схватила вчерашнее письмо, скомкала и сунула в карман сюртука. Распахнула дверь. В полумраке коридора обнаружился Каук с подносом в руках.
— Завтрак! — объявил он, с горделивой улыбкой шествуя к столу.
— Приве-е-ет, — запоздало поздоровалась девушка и спешно сдвинула в сторону оставленные с вечера бумаги. — Сколько надо заплатить?
— Это подарок, — улыбался Берт. — Хозяин так проникся твоей историей, что расщедрился. Садись. Поешь.
— Какой еще историей? — уточнила Ветрова, отправляя в рот ложку золотистой пшенной каши, щедро приправленной сливочным маслом.
— Я рассказал, что ты ищешь отца. Громила прослезился от умиления. — Парень попятился к двери: — Завтракай, а я пойду вниз. Надо договориться с обозом, чтобы нас захватили в столицу.
— Это еще зачем? — Юлька поперхнулась.
Постепенно осознавая весь ужас случившегося этой ночью, она интуитивно чувствовала, что помочь ей теперь не сможет никто кроме шамана. Раз не получилось порвать с этим миром с помощью капель, пусть он исправляет ошибку.
— Фитров у нас нет, — пожал плечами Каук, — Лошадей здесь не достанешь. В Темных чащобах города — редкость. Только в столице можно разжиться чем-нибудь путным. Потом… у меня там тетушка живет.
Ветрова уплетала кашу, запивая молоком из глиняной кружки, и выразительно двигала бровями:
— У-у, мне нужно обратно.
— Как? — Взявшийся было за ручку двери парень, вернулся в комнату: — Мы же собирались правителя искать! За этим сбежали!
— Я фитра освободить хотела всего лишь. Теперь к Дюгору в гости прямиком.
— К Дюгору? — Берт опустился на свободный стул. — Так нет его в Росистых лугах.
— Есть! — Юля отложила ложку и промокнула губы салфеткой. — Я у него бывала.
— Хм… — парень поскреб ногтями затылок. — Видно, после этого Лучистая радость и приказала его выдворить из страны.
— Когда? — подскочила Ветрова, готовая наброситься с кулаками на оторопевшего Берта.
— Так… это… Позавчера, кажется. Я их разговор подслушал.
— Чей?
— Отца моего и правительницы.
Обессиленная девушка нащупала край кровати. Села. Руки ее повисли, а голова свесилась. Поза выражала крайнюю степень безнадеги.
— Раз нужен Дюгор, — Берт подскочил как на пружине. — Едем в столицу. Он тоже не на фитрах скачет. Наверняка с предыдущим обозом ушел. Догоним!
Он унесся, громко топая сапожищами и крича на бегу, чтобы Юлла одевалась и выходила в общий зал.
Вчерашние знакомцы, протрезвев, оказались вполне приличными людьми. Каук проявил чудеса дипломатии, договорился с главным — тем, что накануне чуть столешницу кулаком не проломил — доехать обозом в столицу всего лишь за две серебряные монеты.
— Чего уж, — негромко ворчал он, — место есть. Потап, опять же, просил.
Потапом звали хозяина трактира.
Ветрова предусмотрительно спрятала волосы под шляпу, презентованную Бертом, и помалкивала. Ее принимали за парнишку. Недалекого. Брата толстяка. Это было удобно. Юльке было тошно и без разговоров.
Первую половину дня Юлины попутчики молчали. Лошади тянули тяжелые повозки, люди ехали, свесив ноги. Хмурились. Дремали. Еще бы! Вчера слишком рьяно праздновали встречу с Темными чащобами. Юля вздыхала каждые две-три минуты, не замечая этого за собой. Как она могла обмануться! Коварный колдун! Обещал, что Призванная забудет дорогу в иной мир, утаив от нее, какой из двух станет теперь единственным. «Должно быть противоядие, — утешала она себя, — он дал мне экстракт Путаницы, надо найти Распутницу» Усмехнулась: забавное получилось название.
Часа через два после полудня устроили привал. Берт суетился у костра, помогал и с дровами, и с водой, и с помешиванием варева. Обозники оживились, работали слаженно, новенького хвалили.
— Брательник-то твой, что ж сычом сидит? Убогий? — подмигивал Берту румяный весельчак.
— Горе у него, не трогайте, — объяснял Каук.
Юлька была ему благодарна. «Милый-милый Берт, если бы только знал, как ты прав».
Пообедали оперативно. Отправились дальше, надеясь до полуночи прибыть в сельцо с придорожной гостиницей. Выглянуло солнце, и хотя высокие сосны затеняли дорогу, развидневшееся небо поднимало настроение. Юлька привалилась спиной к сидящему рядом с возницей Кауку, провожая взглядом уплывающие назад обочины. Растительность здесь была буйной. Высохшие стебли чертополоха возвышались в человеческий рост. Понадобится сбегать в кустики, так не продерешься. Ветрова успела пожалеть, что ввязалась в путешествие. С другой стороны: а что было делать? Она с тоской вспоминала маму: каково ей теперь? Что происходит там? Страшно даже предполагать. Может, Юлла чудесным образом переселилась в тот мир? Вряд ли. Хотя, родители, конечно, обрадовалась бы такой покладистой дочери.
Завязались беседы. Кто-то затянул заунывную песню. Пригорюнившаяся путница слушала разговор Берта с Курчавым. Так звали могучего, совершенно лысого человека, пустившего «братьев» в свою повозку. Курчавый расспрашивал о новостях из Вудгорода — столицы Темных чащоб, где он не был уже давно и куда теперь направлялся обоз. Каук оказался сведущим собеседником. Его тетя регулярно присылала довольно объемные письма. Юля вспоминала, как накануне мчала по небу, а темные линии обозов не дороге, казались неподвижными.
Сумеет ли она разыскать Дюгора? Захочет ли тот помочь? В его ли это силах? — сотни вопросов вспыхивали в мозгу. Ответов не было. Возможно, прав Ангел: надо было лететь в Грозовые утесы к могущественной нимфе. Но кто знал, что капли подействуют совсем не так, как она ожидала? Юля надеялась проснуться в собственном мире, оставляя здесь истинную Юллу. Та могла продолжить путь с Бертом, разыскивая отца, либо вернуться домой и, обладая магией подчинения, не отпустила бы фитра.
