Короткая история влюбленной девушки, наполненная восторгом и ожиданием чуда.
«Милая Тия, надеюсь, ты поймешь меня и не станешь осуждать слишком строго...»
Мина писала, что встретила мужчину своей мечты, без которого теперь не представляет жизни. Что он самый лучший, самый красивый, заботливый и внимательный. А еще, он признался ей в любви и предложил... Сбежать и венчаться тайно.
«Чтобы никто-никто не помешал нашему счастью. Он так боится меня потерять... Извини, что не предупредила, но Он просил пока молчать. А я слишком его люблю. Не осуждай меня строго, родная, и, пожалуйста, не ищи. Мы сами вернемся. Обязательно. Когда придет время и уже никто не сможет нас разлучить».
Наивно и трогательно.
И можно было бы отмахнуться от сомнений, сказать что-нибудь банально-высокопарное о великом чувстве, которое сметает все преграды и которому нельзя мешать, если бы не одно «но». Я слишком хорошо помнила историю Элны, дочери лорда Фаиста. И письма, что мне пришлось добывать у шантажиста, в которого внезапно превратился ее прежний возлюбленный. После этого мне резко перестали нравиться романтические истории тайной любви.
И, кстати, там ведь тоже планировался побег.
Поэтому я промолчала, ожидая, что Цинтия еще скажет. Но вместо нее заговорил король:
— Виконтесса Беннут не относится к высшей знати Друара, но титул у нее, как видите есть. Состояние — тоже. Кроме того, всем известно, что она названная сестра ее величества, а значит, место при нашем дворе ее будущему супругу обеспечено, если он того пожелает. Да и сама виконтесса — девушка довольно привлекательная.
Тимир нервно побарабанил пальцами по столу.
— Я хочу сказать, что поклонники у Алемины имелись, и немало. Мы проверили всех — ни один не покидал столицу. Кем бы ни был похититель, он ни разу публично не появился возле виконтессы, не оказывал ей знаки внимания, и нам неизвестен.
А вот это уже всерьез настораживало. Если таинственный возлюбленный не желал светиться, значит, с самого начала предполагал, чем дело закончится.
— Гхареш отследил путь виконтессы до постоялого двора на южном тракте, — вмешался Алистер. — Мои люди расспросили хозяина, тот вспомнил, что с девушкой были двое слуг, по виду — наемники. Все трое очень торопилась: приехала поздно, уехали с рассветом. Дальше их след резко обрывается. Но это уже не имеет значения, какова цель Алемины, теперь и так ясно. От постоялого двора ведет одна дорога — прямиком в Стакку.
— Чего и следовало ожидать, — мрачно добавил Тимир.
Цинтия лишь печально кивнула.
А я мысленно вздохнула.
Стакка. Единственный в мире независимый город-государство. Хотя, подозреваю, независимость он сохранил не потому, что сумел ото всех отбиться или оказался никому не нужен, а оттого, что его банально не смогли поделить более сильные государства.
Стакка располагалась на берегу полноводной реки, да еще и на перекрестье крупных торговых путей — то есть в стратегически важном месте. И, к тому же, на самой границе между Аглоном и Друаром. Эти страны издавна боролись за город, и столетия назад он постоянно переходил из рук в руки. А потом соседи неведомо как договорились, и Стакка обрела независимый статус, а Аглон и Друар получили одинаковые льготы и торговые преференции. На этом все и успокоились, по крайней мере, внешне.
Жил и развивался город за счет торговых и таможенных пошлин, регулярных крупных ярмарок и праздников, посвященных разным богам, в том числе и Ирате.
Это удивительно, но Стакка оказалась чуть ли не единственным государством, где находился, пусть и крошечный, но все же вполне себе действующий храм опальной богини, и где проходил ежегодный карнавал в ее честь. Впрочем, это не было религиозным событием, скорее, просто красивым зрелищем, данью традиции — не более. И привлекало оно не фанатиков веры, а романтично настроенных влюбленных. Чем власти города и пользовались.
На целую неделю Стакка закрывалась для всех чужаков, кроме молодоженов и пар, желавших принести брачные обеты во время заключительной торжественной церемонии. Ближайший карнавал вот-вот должен был начаться, поэтому…
— Вы с герцогом станете новобрачными, приехавшими посмотреть на праздник, — поставил точку в рассказе король. — Детали он вам сообщит.
— Почему не женихом и невестой? — не удержалась я от вопроса. — Зачем сразу так кардинально?
Тимир с Алистером быстро переглянулись.
— Пары, надумавшие венчаться, в первый же день обязаны посетить храм Ираты и перед алтарем объявить о своем желании вступить в брак. Для нас этот вариант не подходит, — помедлив, туманно пояснил король.
Алистер отвел взгляд, а Герберт чуть заметно приподнял брови. Видимо, тоже не все понял из невнятных намеков его величества. Он даже собирался что-то сказать, но его опередила Цинтия.
— Найдите Мину, прошу вас… Найдите, пока этот мерзавец не опозорил ее.
В глазах королевы блеснули слезы. Тимир привлек жену к себе, утешая, а потом требовательно взглянул на нас, поверх головы прижавшейся к нему супруги.
— Мы не можем начать официальное расследование, это дискредитирует девушку. Поэтому вы проведете его негласно. Разыщите виконтессу — быстро и тихо, и привезите ее назад в Нускару. Если «жених» пожелает вернуться с ней, что ж… Пусть тоже едет. Познакомимся, — король многозначительно хмыкнул. — Не исключаю, что это, действительно, влюбленный дурак, решивший любой ценой заполучить желанную девушку. Или простой авантюрист — искатель титула и состояния. К сожалению, возможны и другие варианты. Он просто обманет Алемину, использует и бросит. Или все-таки решит жениться, чтобы подобраться к моей супруге, войти в ближний круг ее величества. Это в лучшем случае…
Король запнулся, успокаивающе погладил по спине вздрогнувшую жену. А Алистер тихо закончил за него:
— Виконтесса Алемина Беннут — носитель спящего дара. Как твоя Мисти, Герберт.
Новость о том, что названная сестра Цинтии тоже маг с не пробужденной пока силой, произвела на шефа неизгладимое впечатление.
Конечно, нет никакой гарантии, что история Мисти и побег виконтессы хоть как-то связаны — совпадение могло быть случайным. И тем не менее, оно давало Лоттеру, пусть и призрачную, маленькую, но надежду. Перспектива узнать хоть что-то о похитителях дочери, выяснить, кто, как и зачем забрал ее дар, и даже вернуть его, наполняла Герберта невероятным энтузиазмом.
Если бы можно было выдать себя за женщину и занять мое место, Лоттер, не задумываясь, сделал бы это. А потом немедленно «вышел замуж» за Вэйдена и отбыл бы с ним в Стакку — искать Алемину, а заодно, и следы тех, кого так неудержимо привлекали беззащитные жертвы со спящим даром. Но магическая личина, меняющая пол, долго бы не продержалась, и артефактов подобной силы и направленности не существовало. Да и интуитом шеф не являлся. Так что ему оставалось лишь помогать и вместе с Алистером готовить операцию.
Впрочем, я не возражала. Мне и самой хотелось как можно быстрее найти мерзавцев, сотворивших подобное с беззащитной девочкой. Дочь Герберта давно перестала быть мне чужой.
Удивительно, но Лоттер и его близкие: малышка Мисти, суровая, немногословная, но такая надежная Нила, даже ворчливый Брыг, вечно подозревающий меня в чем ни попадя, но при этом первым приходящий на помощь и даже пытающийся на занятиях старательно подсказывать из шкафа — на радость наставникам... Так вот, все они постепенно и незаметно заменили мне семью, которой у меня и на Земле уже не было.
Родители расстались, когда мне исполнилось пятнадцать. Отец — преуспевающий бизнесмен, умный и жесткий, стал инициатором развода и отсудил у мамы все их совместно нажитое имущество, включая загородный дом, огромную двухуровневую квартиру и бизнес. Брошенной жене досталась лишь крошечная квартирка в отдаленном районе.
Правда, нас с сестрой отец звал жить к себе, но Ника сразу категорически отказалась, и я полностью поддержала ее решение.
Дальше была жизнь на грани нищеты, болезнь мамы, долгие дни и бессонные ночи возле ее постели. Ника после окончания школы работала с раннего утра до позднего вечера, чтобы погасить кредит, взятый на лечение, и почти всегда отсутствовала. А я вела хозяйство, готовила, ухаживала за мамой и в перерывах между всем этим пыталась заниматься.
