Все съели кутью, выпили за упокой души и принялись стучать ложками. Борщ оказался вкусным, с хорошим куском мяса в каждой тарелке и я снова подумала, что колдуны не поскупились. Рюмки опять наполнили, и за столом завязался разговор.
— Что не говори, а Лукася хорошая баба была, — сказала женщина в розовой пушистой кофте. — Всегда помогала…
— И гадала хорошо, — поддержала ее соседка. — Вот как она сказала, так и сбылось у меня по жизни.
— Бабское это дело, в гадания верить! — фыркнул участковый и погладил свою фуражку, лежавшую возле тарелки. — Ерунда! Что ж она, сама себя от смерти не уберегла?
— Так может это так не работает, — предположила я, и он повернулся ко мне.
— Вам-то, правду нагадала?
Все головы повернулись к нам, а тетка удивленно протянула:
— А когда это вы гадать ходили?
— На днях, — услужливо проинформировал ее участковый и снова посмотрел на нас. — На что гадали?
— На любовь! — рявкнула Танька и раздраженно вытерла рот салфеткой. — На что еще женщины гадать могут?
Прохор с Корнеем уставились на нас и я поежилась под этими подозрительными взглядами.
— На днях, говорите, у Лукаси были? — Корней приподнял светлые брови. — Как интересно…
— Я же говорю, странные они, — добавил Прохор, склонившись так, что мы оказались в ловушке их огромных тел.
— Ленка ваша, не странная! — прошипела Танька, не удержавшись. — Шныряла по Алексеевке, вынюхивала! И вообще, она…
Таньке не дала договорить фельдшерица, она поднялась и сказала:
— Давайте помянем добрые души, так нелепо покинувшие этот свет. Я их не знала, но уверена, что покойные женщины, были хорошими, иначе их бы не пришло проводить в последний путь столько людей.
— Ты гляди, какая добрая! — снова зашипела Танька. — У нас в деревне и черта лысого придут провожать!
Но милая Леночка, оправившаяся от батюшкиного кадила, вдруг выдала:
— Машенька, ведь одна осталась… Сиротка девочка. Хочу удочерить ее, семью дать…
У меня глаза полезли на лоб, а Танька закашлялась.
— Какая умничка! — закудахтали бабы, а у меня от страха за ребенка засосало под ложечкой. Невероятно! Чего она к ней прицепилась?!
— Все, мое терпение лопнуло! — я швырнула ложку и еле сдержалась, чтобы не заорать на всю столовую правду о этой твари. — Пусть делают, что хотят! Думают, что хотят! Я расскажу!
— Что это ты расскажешь? — Корней с интересом повернулся ко мне. — Что-то случилось?
— Скоро узнаешь! — рявкнула я и намахнула стопку вина.
Поминки закончились, и народ потянулся к выходу. Красный закат, пугающим алым знамением завис над деревней и у меня даже зубы заломило от предчувствия. Тетка, без зазрения совести напросилась к колдунам в "гелик" и нам ничего не оставалось делать, как забраться в машину, следом за ней.
— Ну, что, едем? — нетерпеливо заерзала тетушка, поглядывая на Прохора. — Мне бы уже отдохнуть… Телевизор посмотреть…
— Сейчас, — ответил он, постукивая по рулю. — Лена еще с нами поедет.
Таньку перекосило, а я возмущенно огляделась — куда? Тетка заняла половину сидения. Да и ехать с этой мозгоедкой, мне совсем не улыбалось.
Врачиха пришла через несколько минут, обласканная бабами, с полным пакетом пирожков и конфет. Уселась возле тетки и джип сорвался с места.
— Вот и молодец, что там села, — проворчала Танька, зажатая между нами. — Благодетельница-милашка!
Я посмотрела в зеркало заднего вида и заметила взгляд Прохора, казалось, он читал по губам.
Тетка всю дорогу что-то заливала фельдшерице, а та внимательно слушала ее и улыбалась, а мне делалось противно от этого притворства.
Прохор подъехал к медпункту и, поблагодарив, она вышла, не забыв попрощаться с нами. Только мы расселись посвободнее, как тетка заметила пакет, забытый врачихой. Она открыла дверь и крикнула:
— Елена Валерьевна! Пакетик забыли!
Я повернула голову, глядя, как врачиха возвращается к машине и вдруг увидела ещё одну фельдшерицу, стоявшую на пороге медпункта. Покрываясь липким потом страха, я тряхнула головой раз, другой, а потом воскликнула:
— Их две!
— Не поняла… — Танька застыла в неудобной позе и когда тетка вывалилась из машины, чуть не упала.
— Это у меня галлюцинации? — прошептала тетушка, переводя взгляд с одной Лены, на другую. — Или их и, правда, две?
По лицам колдунов я поняла, что вторая фельдшерица не галлюцинация и не действие домашнего самогона. Она сбежала вниз и подошла ближе, а потом, обняла Елену Валерьевну.
— Я так соскучилась, сестричка!
— Сестричка?! — рявкнули мы с Танькой, в один голос. — Сестричка?!
Глава 26
— Я — Лида, — девушка, наконец, отлипла от сестры и с интересом оглядела нас, особенно Прохора и Корнея. — Тоже врач. Терапевт.
— Да у нас целая поликлиника скоро организуется! — съязвила Танька. — Чем это вас наша глубинка-то тянет? В основном, все в городе желают работать.
— Не все. — Лида пристально смотрела на нее, будто, изучая. — Некоторые любят глубинки.
— Это же хорошо! — одной тетке было радостно. — То ни одного врача, то сразу двое! Раньше бывало, давление шибанёт и помочь некому! От Вальки не велика помощь, что взять с аптекарши!
Я возмущенно повернулась к ней — ну, придешь ты ко мне за таблеточкой… Аптекарша, ты гляди!
— А это — Корней и Прохор, — улыбнулась Леночка, стреляя глазами в мужчин. — Бизнесмены и очень хорошие люди.
— Я бы не спешил с этим соглашаться… — Корней тоже с интересом разглядывал новоприбывшую. — Приятно было познакомиться. Надеюсь, еще увидимся.
— И не сомневайтесь, — кокетливо пообещала Лида и потащила сестру к медпункту.
— С нами, то есть, она знакомиться не захотела… — прошептала Танька, провожая их глазами. — Лида…
— Чувствую, начинаются адские времена… — протянула я и даже вздрогнула, когда услышала возле уха голос Корнея:
— Сами дойдете или подбросить?
— Обойдемся, — прошипела я, непонятно отчего, злясь на этих непонятливых ворожбитов. Что ж они за колдуны, что оборотня не почувствовали?!
Мы потопали по улице, а тетка, по-королевски поехала в "гелике", заняв все заднее сидение.
— Ты смотри, как дела резво пошли! — воскликнула подруга. — И удочерить Машку она хочет, и сестрица ее сюда прикатила! Развернулись не на шутку!
— Вот-вот! — закивала я. — А эти ходят и ничего не видят! Колдуны доморощенные!
— А ты вспомни, предки их, ведь тоже в Лидке не сразу оборотня признали, — заступилась за соседей Танька. — В первой версии Корней женился на ней и детей настрогал!
С этим, сложно было поспорить, но для себя я решила одно — сегодня же все расскажу и пусть, что хотят, то и делают!
Танька, словно прочла мои мысли и повернула ко мне свое румяное лицо:
— Фигово, что у нас доказательств нет.
— Ты о чем?
— Чтобы колдунам предъявить, — объяснила она. — Так, мол, и так, Ленка — оборотень и сестрица ее такая же, а вот доказательства.
— Так, где ж их взять? — пожала я плечами. — Мы расскажем, а они пусть проверяют.
— А если… — Танькино лицо, выражало высокую степень задумчивости и мне стало страшно.
— Что, если?
— Можно соседей в гости пригласить и вызвать Лукасин дух, чтоб она рассказала, кто книгу искал, — вполне серьезно сказала она и сама с собой согласилась: — Да, это хорошая идея.
— Ты что?! — я даже дар речи потеряла от ее слов. — Лукасю вызывать?!
— Да что такого-то? — Танька не понимала, почему я злюсь. — Это было бы неоспоримым доказательством. Вот представь, приходит Лукасин дух и рассказывает все как есть. Колдуны слушают, понимают суть проблемы и сестричкам конец.
— А если дух Лукаси не так себя поведет? — предположила я. — Ты много в своей жизни, духов видела? Знаешь, какие они?
— Не видела, — подтвердила Танька. — Но считаю, что это хорошая идея.
— Нам еще покойников не хватает для полного ансамбля "Когтистые ладушки"… — проворчала я. — Колдуны рядом, оборотни осаждают и как раз мертвая Лукася в нагрузку!
