спине.
Заскрежетали ножки стула, а затем прыщавый мужчина-мальчик сбросил со стола недопитую бутылку вина и плюнул Саше под ноги. Вязкий комок приземлился прямо рядом с поношенными кроссовками владельца. Я сжала губы. Я буду скучать по людям, но по некоторым не очень сильно.
Мускулы предплечья Джареда напряглись под моими пальцами. Я и забыла, что все еще держусь за него. Я отдернула руку как раз в тот момент, когда дверь захлопнулась за невоспитанной компанией.
– Больше не снимай пиджак, – предупредил он.
Я так плотно запахнула пиджак, что чуть не задохнулась.
В комнате стало неуютно тихо, тишина выросла до такой степени, что ее почти что можно было потрогать. Тристан балансировал на краю табурета у стойки бара, как будто был готов спрыгнуть в любую секунду. Только когда Джаред расслабился, Тристан сел назад.
Руки Саши дрожали, пока он собирал тарелки пятерых ушедших мужчин.
И дрожь, казалось, только усиливалась под пристальными взглядами его клиентов.
Я привстала, собираясь помочь ему, но Джаред сказал:
– Не надо.
Я нахмурилась, не понимая, почему мне нельзя помочь Саше. Я уже собиралась возразить и напомнить, что мое призвание – помощь людям. Но он бросил на меня такой суровый взгляд, что мои бедра пригвоздило назад к деревянному сиденью.
– Сегодня вечером все блюда за наш счет! – голос Джареда разнесся по маленькой комнате, усиленный необработанными стенами и низким деревянным потолком. – Закажите вторую бутылку вина или все меню, мне без разницы.
Звон столового серебра смешался с тихими вздохами. Два бокала звякнули на блюде, которое Лейла ставила на стойку, и остатки вина в одном из них забрызгали рукав Тристана. Он что-то пробормотал себе под нос, и Лейла покраснела. Она бросилась за стойку и вернулась с мокрой тряпкой. Прошептав извинения, которые потонули в нарастающем гвалте, женщина начала оттирать пятно. Но Тристан выхватил у нее тряпку, снял пиджак и дочистил все сам.
– Месье Адлер, вы слишком щедры, – прохрипел Саша, прижимая к себе стопку тарелок. – Вы не обязаны.
Блестящий коричневый соус стекал с трясущихся тарелок на его костлявое запястье.
– Если подумать, то я готов оплатить всю вашу еду в следующем месяце, если вы будете приходить есть в ресторан Саши и Лейлы, – добавил Джаред.
Саша уставился на Джареда, вцепившись в тарелки так сильно, что я испугалась, как бы они не разбились.
– M – Merci [47].
Джаред пожал плечами.
– Пока что не за что.
Саша кивнул, прежде чем убежать.
– Это было очень любезно с твоей стороны, Джаред, – похвалила я. Внутренне я пыталась понять этого загадочного мужчину.
– Уверен, что это было поразительно, – наконец он отпил вино.
Хотя посетители вернулись к нарезке подрумяненных бараньих отбивных или запеченного картофеля в сливочном соусе, все они бросали в нашу сторону любопытные взгляды. Я уже собиралась разузнать у Джареда, насколько он известен в Париже, когда подоспевшая Лейла спросила, не хотим ли мы заказать что-то еще. Хотя от запаха еды у меня заурчало в животе, я чувствовала, что сейчас не время потакать своим желаниям.
– Только хлеб, пожалуйста, – заказал Джаред.
– Сейчас будет.
Лейла бросилась обратно к бару и вернулась с проволочной корзинкой, наполненной ломтиками хрустящего багета. Поставив ее на наш стол, она вернулась к приему заказов.
Я услышала, как одна женщина попросила принести все их закуски и основные блюда. Либо она и ее муж умирали с голоду, либо они собирались воспользоваться предложением Джареда. Скорее всего, последнее.
Я улыбнулась.
– Планируешь продавать лекарство от изжоги?
– Чревоугодие – смертный грех, поэтому их души должны поплатиться, не так ли?
Его насмешливый комментарий ввел меня в ступор, так что я не сразу придумала ответ.
– Кроме того, – его пальцы поглаживали бокал, – у вас появится много новых нуждающихся в помощи грешников. Конечно, не таких увлекательных, как ваш покорный слуга, но зато более простых. Учитывая, насколько хорошо ты разбираешься в обжорстве.
Насколько хорошо я разбираюсь в обжорстве? Моя ладонь опустилась на мягкий живот.
– То, что я люблю хорошо поесть, не означает, что я разбираюсь в обжорстве, – возразила я. Хотелось бы, чтобы мне было настолько комфортно в своем теле, чтобы подобные уколы не ранили меня.
Пальцы Джареда оторвались от стакана, ладонь с грохотом врезалась в поцарапанную деревянную столешницу.
– Что?
Я вперилась взглядом в деревянную поверхность.
– Забудь.
– И не подумаю. Почему ты приняла мои слова так близко к сердцу?
Я стащила кусок хлеба из корзинки и очистила рыхлую серединку от тонкой хрустящей корочки.
– Под «вами» ты имел в виду только меня?
Я запихнула хлеб в рот. Выкуси, Джаред Адлер. Мне все равно, что ты думаешь о моем теле и моей любви к еде.
Хотя на самом деле мне было не все равно. Даже слишком. Я так же переживала, когда Ева убеждала меня сократить потребление углеводов.
– Я не имел в виду… Перышко, я не…
– Я же сказала, проехали.
Стеклянная дверь ресторана зазвенела, и вошли трое мужчин с широкими, но неприятными улыбками. У всех были волосы на челюсти, но не на голове. По спине пробежал холодок, и вряд ли это было как-то связано с прохладным воздухом, который ворвался внутрь из открытой двери.
Один из них подмигнул Лейле, которая застыла с меню в руках. Он усмехнулся и последовал за двумя другими горами мышц к бару, где все трое тяжело опустились на барные стулья через два места от Тристана. Тристан оторвал взгляд от пиджака, который все еще чистил. Парень, который подмигнул Лейле, развернулся на стуле, в мочке его правого уха сверкнула бриллиантовая серьга. Оказавшись лицом к выходу, он положил локти на стойку позади себя, как будто это место принадлежало ему. Дверь за стойкой бара распахнулась, и Саша, нагруженный тарелками, застыл, прежде чем бросить взгляд на Джареда.
На Джареда, который стал походить на статую бескрылого ангела в своем дворе.
Пристальный взгляд парня с серьгой тоже переместился на него. Когда Джаред встал, головорез толкнул локтем своего друга, у которого дернулась челюсть. Я чувствовала себя бесполезной, сидя так далеко, но боялась помешать. Кроме того, моя миссия состояла в том, чтобы направлять грешника, а не совершать поступки вместо него.
Наблюдая за мужчинами, я провела большим пальцем по лацкану пиджака Джареда, вытягивая его запах из шелковой шерсти. Однако это не успокоило меня, а заставило сердце забиться быстрее.
Мужчина рядом с парнем-с-серьгой заерзал на стуле, а затем его рука скользнула под футболку, как будто он почесывал живот.
Как только я заметила блеск серебра, я выкрикнула имя Джареда и вскочила. Пиджак
