то там, левая нога Правителя! — и мы вместе засмеялись. Николас был хорошим танцором. И мы кружились в вальсе, пока не закончилась музыка. Потом наше внимание привлекло странно покашливание. Мы обернулись. Аларик шел в нашу сторону и, когда уже совсем поравнялся с нами, обратился к Николасу.
— Не возражаешь, если я украду у тебя партнершу? — Вопрос был доброжелательным, но явно не требовал ответа. В глазах Рика играли веселые искорки, вперемешку с чем — то еще, что я не смогла уловить. Николас утвердительно кивнул и передал мою руку Аларику. В его глазах промелькнуло беспокойство. Но он быстро скрыл его. А я оказалась в лапах своего врага.
Танец с врагом. Огня с мотыльком. Красота необычайная. Но исход лишь один. Смерть. Особенно когда танцуешь танго. Мир превращается в один миг. В одно движение. В порыв страсти. Переплетения чувств. Ярких, самозабвенных, противоположных.
Аларик умеет правильно танцевать танго. Его душа почти такого же оттенка как танец. Кроваво — красный с примесью страсти и опасности.
Я научилась танцевать танго у него. Он был превосходным учителем и танцором. И любовником. Но ужасным человеком, если, конечно, так можно выразиться.
У каждого из нас свои заморочки, недостатки, ошибки. Какие — то из них можно простить, но не это. Он перешел границу. Дороги назад уже нет. Он заслужил свое наказание. И он его понесет.
— Ты прекрасна, Вивиан! — начал он разговор. Его рука крепко держала меня за талию, прижимала по — хозяйски к нему. Он заявлял на меня права. Раньше бы мне это польстило. Но сейчас мне противно. — Бессмертие тебе к лицу.
— Благодарю, Рик. — Машинально ответила я. Но в голосе ни капли благодарности. Безразличие.
— Ты такая холодная…
— Неудачный комплимент. — перебила его я. Немного можно и подерзить.
— Я не договорил. — заключил он. — Ты такая холодная со мной. Грубая и бесчувственная. Не такая, как мне говорили.
— Тебе про меня говорили? Любопытно. И что же? — он резко сделал выпад и приподнял меня. Я помню этот танец.
— Я не верю, что ты пришла сюда по своей воле.
— Я выбрала сильнейшего и превосходящего.
— Между кем выбирала? — этот вопрос застал меня чуть — чуть врасплох. Но я быстро ретировалась.
— Между тобой и мной. — видимо этот ответ заставил его задуматься. Он сделал еще несколько па, взял меня за ягодицу, которую я подняла к его бедру и нежно провел рукой до колена, потом резко толкнул его, и я вытянула ногу назад, грациозно присев на другой. В этот момент он возвышался надо мной. И только сейчас я поняла, что на танцполе никого нет кроме нас. Вампиры отошли от центра зала, образовав круг и внимательно наблюдали за нами. Естественно танец самопровозглашенного короля с одной из близких его приспешниц — зрелище захватывающее и интересное.
Он нежно потянул меня за руки вверх и прижал к себе настолько близко, что между нами не оставалось даже миллиметра. Слишком близко. Слишком двусмысленно. И снова в его глазах я увидела тот огонь. Его жар опалил меня. Дыхание стало неровным. Мертвое сердце стало отбивать чечетку в его груди.
Он нехотя высвободил меня из этого омута и, сделав еще несколько движений, закончил танец. Он сам не понимал свою реакцию на меня. Это было видно по его лицу. А мне это было на руку.
Вампиры начали аплодировать, а Аларик повел меня к трону. Касания были осторожными, но немного грубыми.
— Сядь. — одними губами сказал он. Это был приказ, которого нельзя было ослушаться. Я заняла свое место, и он продолжил. — Дорогие гости. У вас было время обсудить наш повод собраться, мою речь, в которой я разъяснил, что хочу изменить и исправить. Есть ли здесь несогласные с моим мнением? — он задал этот вопрос и повисла тишина. — Я прошу выйти вас в центр. — он ждал. Через пару секунд, которые показались нам вечностью, в центр вышли два вампира. Мужчина и женщина. Я знала их. Они были из очень древней династии и чтили порядки, которые установили здесь Элайджа и Эстер. Они часто бывали при Дворе, были практически советниками короля и королевы. Это естественно, что им не понравились планы Аларика.
— Чем я вам не угодил? — с любопытством и ехидством осведомился Рик. В его голосе было столько яда, что казалось, еще чуть — чуть и он начнет им прыскать.
— Ты самозванец! Твои планы — это гибель для людей, а значит и для нас!
— Мы знаем, что твои сестра и брат лишили тебя королевского титула! И раньше ты пытался вернуть их расположение. А сейчас ты просто захватил насильно трон!
— Мы не будем подчиняться деспоту! Самопровозглашенному королю!
— Какой ты король?! Мы тебя не выбирали! — эти слова утонули на губах у женщины, так как Аларик вонзил в ее сердце кол. В его глазах плескались ненависть и презрение, а также языки пламени, которое охватило женщину.
— Бэллатриса! — в испуге закричал мужчина, но уже ничем не мог помочь женщине. Пламя все охватило ее тело, а через мгновение от нее осталась лишь горстка пепла. Тогда он обратил свой взор на Аларика. Гнев, боль и ярость отразились на его лице, и мужчина рванул на Рика. И вроде бы началась битва… если бы Аларик не оторвал ему голову буквально парой движений! Кровь брызнула на белоснежный мраморный пол, голова откатилась с застывшим на лице мужчины ужасом, а тело рухнуло, как мешок с костями. Хотя теперь оно таковым и являлось.
— Есть ли здесь еще недовольные моим королевским титулом и моими будущими реформами? — он развел руки, заляпанные кровью и стал поворачиваться, чтобы каждый из присутствующих видел его. И вдруг он резко остановился. — Ты! — указал он на молодого мальчишку, на вид лет семнадцати. Головорезы появились из ниоткуда и вытащили мальчишку под руки. — Я слышал, как ты недовольно отзывался о новой власти. — У молодого вампира даже голос пропал от страха! Он лишь яростно замотал головой. — Знаешь, я не люблю, когда мне лгут! А ты лжешь! — Одна секунда и Аларик пробив грудную клетку мальчишки, вытащил его сердце. Тот рухнул замертво. Головорезы подали своему Правителю платок, чтобы тот мог очиститься от грязной крови, а сами в этот момент подожгли трупы. Двоих последних еще можно было бы вернуть к жизни, поместив недостающие органы на место, но это не входило в планы Рика. — Так будет с каждым, кто осмелиться пойти против меня! Так будет с каждым, кто будет лгать мне в лицо! Так будет с каждым, кто задумает
