натравил на нас стаю найгов. Значит, о полуэльфийке, или даже полуэльфийке с демоном ему донесли. Вероятно, все это было лишь прикрытием, чтобы дать возможность Хане уйти.
— Если мы упустим девчонку, все будет зря.
По моим губам скользнула легкая улыбка:
— Не упустим.
С этими словами я вытащила из кармана большое воронье перо, расчерченное зелеными линиями. Стэндиш вскинул брови:
— Ты заключила Договор еще с какой-то тварью?
Я медленно повернулась к нему и посмотрела в глаза.
— Тьен – не какая-то тварь, – отчетливо произнесла я. – Но да, это перо – знак того, что я заключила соглашение с касуги.
— Касуги? – нахмурился охотник. – Хочешь вызвать его? Уверена?
Я кивнула и с размаху воткнула острый кончик пера в свою ладонь. Капли крови, которая выступил на месте прокола, было достаточно, чтобы я могла пробудить некромантию. Я не отрывала артефакт от раны, пока зеленые ленты не всколыхнулись, и с неба не упал крупный черный ворон. Птица рассержено каркнула. Миг – и перед нами на земле сидел юноша с непослушными красными вихрами и парой черных крыльев за спиной.
— Чего тебе, человечка? — недовольно спросил он.
Я бесстрастно ответила:
— Настало время отдавать долги.
Касуги ткнул пальцем в сторону Стэндиша и буркнул:
– Этого, что ли, сожрать? Не выйдет, он слишком силен.
— Убивать никого не надо, – холодно ответила я. – Нужно проследить за одним человеком.
Я покосилась на охотника. Тот понятливо кивнул и скрылся в святилище. Через минуту он вернулся и вручил вороненку длинный черный волос, снятый с подушки Ханы. Касуги старательно обнюхал его, а затем с грустью спросил:
— А точно убивать ее не надо? Я б такую съел...
Но я категорично ответила:
— Найти. Проследить. Так, чтобы она тебя не заметила. Вернуться и доложить мне.
Вороненок пробурчал:
— Ладно.
После этого он взмахнул крылом и снова обернулся птицей. Стэндиш проводил взглядом отлетающего ворона и спросил:
— Этого ты чем успела прикормить?
— Не прикормить, а обменять жизнь на услугу, - поправила я.
Святой какое-то время смотрел на меня, а затем не выдержал и сердито фыркнул:
— Вечно тебя тянет дружить с темными тварями. Все Ходо такие?
— Не исключено, – ответила я, предпочитая не заметить очередной выпад в сторону Тьена. – А тебя, судя по всему, тянет порабощать их.
Охотник ничего не ответил и отправился будить остальных. Тьен вернулся и доложил:
— Она разрушила заклинание Винсента и взяла одну лошадь. Похоже, ей тоже помогал какой-то дух.
Я задумчиво кивнула и села на крыльцо. Пока остальные собирались в погоню, мне нужно было подумать.
Касуги вернулся в тот момент, когда мы уже садились в седла. Вороненок рухнул на землю перед моей лошадью и снова обернулся юношей. Мои товарищи удивленно смотрели на него. Я спросила:
— Нашел?
Вороненок поднялся на ноги и взъерошил красные волосы.
— Само собой. Едет быстро, на северо-восток, по лесу. Пытается обогнуть Гиблую гору.
Я удивленно переспросила:
— Северо-восток? А ты мне не врешь? Там же нет ничего.
— Для человеков точно нет, - ухмыльнулся вороненок. – Но я клянусь своей жизнью и магией, что говорю правду. Довольна? Отпускай меня.
Я вытащила перо и демонстративно коснулась пальцем части рисунка. Кусочек зеленого узора исчез, а касуги завопил:
— Эй, почему не весь!
— Уговор был на убийство, – невозмутимо ответила я. – Радуйся, что я зачла это поручение, как часть сделки.
Вороненок выдал возмущенную тираду, состоящую почти сплошь из ругательств. Я выразительно сжала пальцами кончик пера и он замолчал.
— Людское общество плохо на тебя влияет, – усмехнулась я. – Исчезни.
Больше касуги не проронил ни звука. Обернулся вороном и удрал. Стэндиш, спросил меня на языке Нуамьенна:
— И куда теперь? Я не знаю этих мест.
Я коротко пересказала юношам наш разговор с касуги, который шел на рибенком. А затем добавила:
— По какой-то причине она не вернулась домой. Похоже, ее где-то ждет помощь.
— И, вероятно, ловушка для нас, – мрачно сказал СТэндиш.
— Да, может быть и так, – легко согласилась я. – Но преследовать ее мы все равно будем.
Возражать никто не стал. Началась погоня. У нас теперь было на одну лошадь меньше, и Шон вез Амэю перед собой. Поэтому двигаться приходилось медленнее, чем хотелось. Мы скакали весь день почти без отдыха. На коротком привале Ястер спросил меня:
— Что находится за этой Гиблой горой? Куда она едет?
За меня ответил Тьен:
— Дорога к самому почитаемому святилищу этих мест.
— Он хочет провести там свадьбу?
Я процедила:
— Не знаю. Если так...
Ястер молча смотрел на меня, ожидая продолжения, но я не стала больше ничего говорить. Вместо этого я молча встала и ушла к своей лошади. Поймала повод и стиснула его так, что побелели костяшки пальцев. А затем, поглаживая рыжую морду животного, прошептала:
— Если так... Где ты потерял остатки совести, Харуто? Или ее никогда у тебя не было?
За моей спиной послышались шаги. Я обернулась и встретила серьезный взгляд Винсента. Юноша подошел ко мне почти вплотную и заговорил:
— Знаю, что сейчас не к месту... Но все же хочу напомнить о твоем обещании. Что это за место, в котором ты собираешься его выполнить?
Покосилась на белые ленты, выглядывающие из рукавов его рубашки и ответила:
— Мы отправимся к нему, как только перехватим Хану. Она заслуживает лучшей участи, чем быть женой Харуто.
Юноша молча кивнул и ушел. Тьен возник рядом словно из ниоткуда, и сказал:
— Прости. Не хотел напоминать.
Я вздохнула и ответила:
— Ты здесь ни при чем. Нужно спешить.
Демон кивнул и ушел, чтобы поторопить остальных.
Только на закате мы приблизились к беглянке. Дальше нас могла поджидать ловушка. Тьен ушел вперед, чтобы разведать тропу, а мы остались терпеливо ждать. Я подъехала к Шону и Амэе, и предупредила девушку на рибенском:
— Не сходи с лошади и держись в стороне. Если с нами что-то случится, тебя искать не будут. Обойдешь Гиблую, и скачи в Мисутонару. Расскажешь все Ючи. Его воины наверняка помнят тебя и не тронут.
Девушка склонила голову и прошептала:
— Сделаю, госпожа.
Шон укоризненно посмотрел на меня. Но мне стало не до его недовольства – вернулся Тьен. Я спешилась и подошла к демону. Мои товарищи сделали то же самое. Только Амэя осталась в седле, как я приказывала.
Пока Винсент
