– Я сам не захочу жить… А заклинание на отречение от пары, которое она невольно на себя наложила, я сниму… Чего бы мне это ни стоило, – Тессарион смотрел в сторону летящих в небе драконов. Ларейна так прекрасна в ипостаси драконицы, ему бы тоже полетать рядом с ней.
Разговор с братьями Ларейны был тяжелым, но выбора не было ни у кого из них. Она случайно наложила на себя заклинание отрицания, или отречения от пары. Все это произошло по его вине. Они согласились на его присутствие рядом и дали ему срок… до конца учебного года.
А вот разговор с мамой был самым тяжелым, хотя, даже не разговор, а, скорее, она просто сказала: «Я вырастила тебя неправильно, где-то ошиблась, раз ты решил, что академия важнее пары. А теперь я потеряла сына и мать моих внуков».
Отец постоял, посмотрел, что-то выискивая у меня на лице, и произнес: «Ты вырос, но не повзрослел. Пора становиться взрослым, и, принимать решения, даже если ты считаешь, что выбор сделан. У тебя так мало времени, и так жаль, что нельзя его повернуть назад».
Сейчас надо идти в лагерь, вздохнул, снова посмотрел в сторону, куда улетели драконы.
***
Я, сделав круг по миру, вернулась к лагерю, уставшая и голодная. Уже было темно, поэтому, ориентируясь на огонь костров, пошла к ним. Брат, убедившись, что я под присмотром остальных, куда-то ушел.
Полностью игнорируя ректора, присела на предложенный стул. Мне принесли переносной столик, и его тут же наполнили тарелки, чайник с чаем. Братья сели рядом и смотрели, как я ем, правда, не долго. Я посмотрела вопросительно на Алгага, он кивнул.
– Котлован замка ты видела, уже готов зал с камином, и сейчас делается подвал. Думаю, пару месяцев – и основные работы со стенами и этажи будут закончены. Завтра посмотришь план города, он в стадии разработки, и можно еще внести коррективы.
– А сам город где будет? Я не заметила начала построек, – уточнила я, приступая к десерту.
– Вот, это тоже под вопросом. Пока не решили, – брату принесли чашку с чаем на блюдце.
– Я бы предложила место в излучине двух рек, образующих одну большую. Судоходство, и большое пространство для постройки города. Да и море рядом… – я мечтательно прикрыла глаза, смотря в огонь.
В костре купалась Агнесс. Она с наслаждением раскрывала крылья, махала ими. Растопыривала перья, пританцовывала тонкими и длинными ножками. Ее перья переливались всеми огнями: красный, синий, золотой, немного черного…
– Она прекрасна… – я восхищенно любовалась ею.
– Фениксы редки… Как и ипостась, так и фамильяр, – заметил Тессарион, заставляя меня очнуться от огненного наваждения.
Хотела было сказать что-то резкое, а потом передумала. Какое мне дело до его слов? Мнения?
Сердце снова кольнуло холодом, и я поежилась, мне показалось, что стало прохладнее.
– Я, пожалуй, пойду отдыхать. Завтра посмотрим карту города? – попросила Алгага, внимательно следящего за мной.
– Конечно, иди, палатка, вот эта, самая большая, наша. Нагиня, твоя – рядом…
– Доброй ночи! – я посмотрела на всех братьев, отметив, что Тиукс весь в думах. Видимо, прикидывает, как подступиться к своей паре, нагине…
Пошла к палатке, меня нагнала Агнесс, приняв уже более простой вид красивой птички.
***
– Мне кажется, того, что он здесь просто присутствует, мало, – заявил Аркон.
– Она все больше закрывается. Если бы хоть что-то говорила в ответ, а то замыкается, – Алгаг смотрел вслед сестре. – Этого явно недостаточно. Тогда вопрос – что делать?
– Спросить совета у богов? – очнулся Тиукс, выныривая из своих мечтаний о семейной жизни.
– Вот он, герой дня, очнулся, – хмыкнул Стренкекут, – и, несмотря на приличный хук от леди Эссаа, даже говорит!
– Да я, как обычно, подошел… А она это восприняла, как оскорбление! – Тиукс засиял счастливой улыбкой. – Зато как она мне врезала!
– Я смотрю, при обретении пары все становятся странными? Что-то я уже напуган… – Мак смотрел на брата с недоумением.
– Мы отклонились от темы. Что делать? – Алгаг строго посмотрел на братьев.
– Идея с богами неплохая, – поддержал мысль брата Аркон. – Надо найти служителя и начать постройку храма.
– Подожди, это долго, – оборвал брата Стренкекут, – по слухам, твоя мать общается с богами. Видения, или что-то такое, мне кажется, кто-то рассказывал мне, как она открыла мир эльфов, – он вопросительно посмотрел на Тессариона.
– Она не хочет меня видеть. А отец сказал: «У тебя так мало времени, и так жаль, что нельзя его повернуть назад», – ледяной дракон сел на освободившееся место, где сидела Ларейна, и, прикрыв глаза, застыл.
– Можно, но будет ли другой исход? – Алгаг смотрел на него так, словно сейчас произошло что-то из ряда вон выходящее.
– О чем вы? – Тессарион недоумевающе посмотрел на него.
– Ларейна, возможно, обладает даром ходить в прошлое или в будущее. Дар, доставшийся ей от матери. А проверить мы сможем его уже завтра… Мне кажется, он ей дан не просто так, она может изменить то, что простым людям невозможно повернуть вспять! – Алгаг расслабился и откинулся на спинку стула.
– Не совсем понимаю… – нахмурился Тессарион.
– Ее мать знала, что произойдёт в мире императора драконов. Про свою сестру, жаждущую власти… И знала, чем это закончится. Она смогла проникнуть в прошлое, попав в качестве служанки во дворец нашего отца. Одна ночь – и она вернулась в свое время, достигнув цели: зачатия Ларейны и будущего исполнения пророчества. То есть, образование нами нового листа древа миров. А что, если Ларейне надо сходить в прошлое? – Алгаг, сцепив пальцы, смотрел на Тессариона.
– А если это опасно? – Тессарион посмотрел на братьев Ларейны.
– Не опаснее смерти! – оборвал его Тиукс. – Завтра надо прозрачно намекнуть ей, что стоит попробовать, – он потер переносицу. – Давайте, отведем её на завтрак к нашим матерям?
– Это хорошая идея, а сейчас давайте перейдем в палатку, и еще раз обсудим план города. Ее мысль, про излучину рек, очень правильная, – одобрил Алгаг и встал. – У нас дел – непочатый край, но все это не будет иметь смысл без Ларейны.
Все начали вставать и двигаться за старшим братом. Тессарион еще немного постоял и пошел следом.
Он сам себя разочаровал, и выход находят другие…
Глава 27
Утром я проснулась оттого, что Агнесс сидела у меня на груди и тихо клекотала.
– Встаю… – потерла я глаза, сняла ее с себя, – вообще-то, ты тяжелая! – возмущённо посмотрела на нее.
– Завтрак проспишь! – в комнату, постучавшись, вошла Эссаа.
– Да поняла я уже, что завтрак! С вами проспишь… – я ушла в ванную, там же переодевшись, вышла, на ходу заплетая косу. – Чего ты такая бодрая, выспалась?
– А ты – нет? – окинула меня взглядом нагиня.
– Нет. Спалось плохо. Какое-то странное чувство, словно я что-то упустила или забыла, – я нахмурилась.
– А что именно? По учебе мы вроде все сделали… – задумалась Эссаа.
– Не знаю, но мне кажется, это важно. И, самое странное, что я вроде бы провалами в памяти не страдаю… – мы вышли из комнаты и пошли на выход.
– Доброе утро! – нас ждал Тиукс.
– Доброе ли? – прищурилась Эссаа, рассматривая брата.
– У меня – да!
– Могу устроить… – начала она, но я ее одёрнула.
– Завтрак! Потом обменяетесь любезностями, – поспешила на выход, феникс бежала за мной, перебирая лапками.
– Нас ждут мамы, они теперь каждое утро и обед ждут нас в гости! – пошел следом брат.
– Хорошо, – при слове "мамы" меня дернуло болью в сердце. Может, вот об этом мне напоминало сознание? Я же хотела повидаться с мамой…
Мы прошли через несколько палаток, выходя к центру палаточного городка, там был натянут большой тент, и под ним накрыто два больших стола. Едва я вышла к середине, меня тут же обступили мамы братьев. Обняли по очереди, заглянув в глаза, последней была мама Тиукса. Она счастливо улыбалась.
