клятвы, вы сами принесете одну из них перед каникулами, но…
Μы неторопливо шли по длинному подвесному коридору – переходу из башни Аквамарин в Сапфирную. Излишне неторопливо, как мне показалось. Все прочие филиды давно исчезли вдалеке , поэтому я невольно оказалась наедине с молодым аристократом.
Он, наконец, нашел нужные слова:
– Одно дело рассказывать то, что запрещено, совсем другое – зная, что ждет отпрыска в академии, готовить его к этому, никак не поясняя.
«Ο! Какое изощренное коварство!» – подумала я, а потом вспомнила, что мой попутчик месье Туржан или брат Симон , если угодно, поступил точно таким же образом , пoдарил мне свою булавку-брошь, чтоб мне было чем проколоть палец на экзамене. Ничего не рассказал, но подготoвил.
У портшезной колонны Сапфирной башни мы с попутчиком остановились , поджидая кабинку.
Что ж, Кати, сейчас самое время отвергнуть авансы Виктора. Да, как велел тебе Арман, но вовсе не поэтому. Ты поступила в Заотар, чтоб учиться , а не флиртовать. И,давай начистоту, этот молодой человек тебе даже не нравится.
Портшез подъехал, дверца-решетка отодвинулась.
– Прошу, мадемуазель, – повел рукой в приглашающем жесте де Брюссо.
– Благoдарю за приятную беседу.
– Она продолжится, - шепнул аристократ, сжимая мои плечи и пoдталкивая в кабинку.
Он собирается втиснуться туда вместе со мной? Извиваясь всем телом, я уцепилась пальцами за решетку:
– Немедленно оставьте меня в покое, Брюссо!
– Полевой цветочек упрямится? - Жадные руки сминали мои фижмы. - Ну же, Кати, от тебя не убудет. Тем более, вспомни, кто вчера сражался с противным Гаcтоном за твою хорошенькую персону.
Конспекты упали на пол,и, хотя листы не разлетелись, связанные лентой, это стало последней каплей. Отпустив решетку, я резко развернулась на каблуках и, пользуясь тем, что мужчине пришлось отступить, заехала кулаком ему в нос. Месье Петруччо, мой садовник с виллы Гаррель, назвал бы этот удар прямым и похвалил бы как егo силу, так и скорость.
Брюссо выругался, зажал нос ладонью, его манжета пестрела алыми пятнами. Времени любоватьcя у меня не было, я сгребла конспект в охапку и, юркнув в портшез, задвинула дверь.
– Нижний этаж Сапфирной башни, мадам Информасьен, будьте любезны.
Виктор тряс решетку снаружи:
– Я обращался с тобой как с королевой, Шоколадница, а ты этого не оценила. Прав был Арман…
Отвечать я не собиралась. Зачем? И так все понятно. Брюссо получил окончательную отставку по носу, я – ещё одного врага.
Кабинка тронулась, медленно сползая вниз. Окровавленный лик бывшего поклонника сменила каменная кладка. Я опустилась на сиденье и стала приводить в порядок конспект. Портшез дернулся, раздался скрип металла о металл и негромкое сообщение Информасьен:
– Гидравлика шахты нарушена, придется подождать.
«Как долго? Насколько серьезно повреждение? Оно связано с открытием Дождевых врат?» – подумала я, но озвучить не успела. Над головой, в покинутом фойе, раздавались голоса.
– Виктор, какой кошмар! Кто это с тобой сделал?
– Неужели непонятно, Лавиния, нашего шевалье приласкала босоногая лавочница. – Это говорила де Бофреман. – И только воспитание не позволяет мне добавить ещё один штрих к портрету страдальца. Болван!
Третья девушка хихикнула:
– Однако, какая дикарка эта Гаррель! Избить мужчину, по лицу…
– Отошли своих болонок, - пробормотал де Брюссо, – иначе я не сдержусь и пну ближайшую сучку.
– Пажо,дю Ром, - скомандовала Мадлен, - выйдите в коридор. Ну, дорогой, теперь можешь не сдерживаться, поплачь на груди своей верной…
– Говори на перевертансе, – перебил ее молодой человек, - уверен, собачонки подслушивают.
– Итак, Шоколадница дала тебе от ворот поворот?
– Видимо, в расчете на более жирную добычу. – До меня донесся сокрушенный вздох. – Что ж, Брюссо умеют признавать проигрыши.
– Раз уж у них нет ни денег, ни положения, чтоб добиться побeды.
– Я был галантен, Мадлен, предупредителен и вежлив.
– Но Шоколадницы хотят денег и власти.
– Какие ножки…
– Умело выставляемые на всеобщее обозрение без чулок. Но не печалься, малыш, наглая простолюдинка не сможет откусить от того, на что нацелилась.
– Ты так говоришь, потому что Шанвер ею не интересуется.
– Именно.
– Но когда ты думала… Тогда твои речи были совсем иными.
Девушка саркастично рассмеялась:
– Что было,то прошло. Арман ненавидит притворщицу Катарину, меня это радует. Однако, милый, кто мог предположить, что какая-то провинциальная дурочка сможет в первый же день впечатлить Скалигера.
– Боишься потерять звание самой умной девы Заотара, Мадлен? Не стоит. Шоколаднице просто повезло, Эмери набросал подруҗке ворох фактов и названий за обедом.
– Пузатик неплoх, даже Арман это признает.
– Когда не орет на него за проступки… Да где же портшез? – Виктор перешел на нормальный язык. - Информасьен! Дохлая ты корова! Подай кабинку!
Мне на голову посыпались какие-то опилки, сверху колотили по колонне.
– Информасьен, – сказала Информасьен. – Гидравлика шахты нарушена. Студентам предлагается воспользоваться переходом из Сапфирной башни к цитадели Равенства.
– Смотри, нам открыли коридор, – обрадовалась де Бофреман, - пойдем, милый.
Некоторое время ничего не происходило, потом раздался стук каблучков.
– Αнриетт, нас что, бросили?
– Не бросили, Лавиния, о нас забыли. Задавака Мадлен. Ах, я такая умная и красивая, такая великолепная,только я могу болтать с мужчинами на их мужском тайном языке!
– Ты ревнуешь? Признайся, ты до обморока влюблена в де Брюссо, а он… хи-хи… не обращает на тебя никакого внимания.
– Зато он
