Я замерла, надеясь, что Ивария расскажет главное.
– С ней все очень непросто, Эва. Инициация у фей проходит по-разному.
– О каких случаях ты знаешь?
– Давай, начну сначала. Маги, как ты знаешь, сразу рождаются с даром. Чаще всего сила переходит из рода в род. И способности проявляются сразу. Дальше магия растет вместе с человеком, который ей обладает.
– А феи?
– Они рождаются с потенциалом силы. В них есть магия, но когда она проснется – неясно. Это как солнце, которое прячется за тучей, и ты никогда не сможешь предсказать, когда оно выглянет, понимаешь? – спросила дриада, перебрасывая волосы за спину и вглядываясь в мое лицо.
Я кивнула.
– Инициация одной феи отличается от другой. Для этих существ нет никаких правил, а для их магии – тем более. Всплеск силы могут спровоцировать опасность, радость, желание помочь. Да что угодно! Я знала одну фею, которая прошла инициацию только тогда, когда началась война. Убийства невинных людей настолько потрясли бедняжку, что она чуть не уничтожила целый город, – сказала Ивария.
– То есть невозможно угадать? – уточнила, думая о том, как же тогда помочь Риву.
– Именно! Хотя самый верный способ пройти инициацию… – дриада замерла, недоговорив и о чем-то задумавшись.
– Какой? – спросил нетерпеливый Сеня.
– Любовь, – ответила Ивария и рассмеялась.
Я тоже невольно улыбнулась.
– Предсказуемо. Это чувство спасает мир во всех сказках.
– Не забывай, что каждая сказка – это описание древних битв добра со злом. А феи… феи уже жили в те времена. И полагаю, не раз приложили руки к судьбам многих народов. Это после их образ мыслей изменился.
– Почему?
– В них перестали верить. И как это часто бывает, хотели получить многое, ничего не отдав взамен. Но мы сейчас не о прошлом фей говорим, а о любви.
Дриада мечтательно улыбнулась.
– Любовь состоит из света, Эва, если она истинная. А у фей другой и быть не может! Они никогда не разменивалась на мелочи. Если любили – всем сердцем. Если жертвовали – отдавали последнее. Если шли спасать – на край света.
Мы с Сеней переглянулись.
– И чем сильнее фея любила, тем больше становилась ее сила, а дети получали мощную магию, – сказала дриада, задумчиво поглаживая ствол березы. – У тебя еще есть вопросы?
– Да. Откуда взялись золотые розы в пещерах Ливанира? Как они связаны с магией фей?
– О! Это был последний дар великого народа перед тем, как они отправились в свое последнее путешествие. Феи собрали всю свою любовь к этому миру и создали прекрасные цветы – золотые розы. Необычный цветок, состоящий из света, способный разрушить любые чары и снять любое проклятие. Правда, сорвать его можно лишь один раз. И дастся он в руки, если ты чист сердцем.
– Ты их видела? – полюбопытствовала я.
– Да. Они прекрасны. И в пещерах Ливанира их столько… Словно россыпи самоцветов в гномьих шахтах.
– И есть те, кто срывал золотую розу?
– Конечно. Эльфы, к примеру. Они иногда добывают эти цветы для своих эликсиров исцеления. Помнится, принц Гилланадель рвал для своей матери, раненной в битве с магами.
Я кивнула, погладила Сеню. Тот неожиданно вытаращился на меня, словно желая что-то сказать, но тут же передумал, лишь нетерпеливо заерзал.
– Я ответила на все твои вопросы, Эва? – улыбнулась Ивария, блаженно прижимаясь к березе.
– Да. Спасибо. А что ты хотела узнать о драконе? – спросила я, понимая, что должна ей больше, чем просто рассказ.
– Как ты к нему попадаешь?
– Перемещаюсь. Правда, не знаю почему. Рей говорит, он – мой суженый, представляешь? И дракон в это тоже верит, – рассмеялась я.
Взгляд дриады стал взволнованным и серьезным.
– А почему ты в это не веришь, Эва?
– Разве так бывает? Нелепость же. Случайный мужчина, к которому я опять же случайно переместилась в пещеру. И нет между нами ничего, кроме симпатии. Хотя, жалко его, конечно. Он сидит в цепях, как загнанный зверь. И мне хочется ему помочь.
– Иногда любовь рождается не из страсти, желания или первого взгляда, – спокойно заметила дриада, заставив тем самым почувствовать меня маленькой девочкой, ничего не знающей о жизни.
– В мои планы не входит влюбляться.
Ивария ласково улыбнулась.
– Все покажет время. А какой он?
– Высокий и стройный. У него длинные черные волосы и пронзительные аметистовые глаза, которые иногда полыхают так, словно превращаются в камни. И он очень мудрый и благородный, – смущенно ответила я, вспоминая насмешливый взгляд Рива.
Дриада же смотрела в одну точку и о чем-то думала. И выражение ее лица меня пугало. Слишком уж много эмоций на нем отражалось. И смятение, и радость, и неуверенность.
– Ивария, с тобой все в порядке?
– Да, – выдохнула она. – Просто очень неожиданно...
– Что именно? – поинтересовался Сеня.
Дриада смутилась и не ответила.
– Мне, пожалуй, пора идти, Эва. Зови, если что, – сказала она и через мгновение растворилась в листве березы.
Все произошло так быстро, что я даже не успела ее поблагодарить за помощь.
– Хммм… Интересно, что это она так странно себя повела, когда узнала про дракона? – задумчиво спросил Сеня.
– Может, были знакомы. Могу спросить о ней у Рива.
– То-то он обрадуется, что его нареченная с нечистью водится, – хихикнул Сеня.
Я тоже, не выдержав, рассмеялась, представив в этот момент лицо Рива.
Мы с Сеней еще немного посидели в саду, а потом вернулись в замок и уснули.
Утро на этот раз выдалось пасмурное, дождливое. Я проснулась, когда первые капли ударили в окна. Добавила дров в очаг и, закутавшись в одеяло, снова провалилась в беспокойный сон. В следующий раз меня разбудила какая-то непонятная возня.
– Ты мне ногу отдавил.
– А ты мне руку отлежал. И вообще, это – мое одеяло!
– Пусти!
Треск ткани. Шум.
– Вот, тьма! Сеня, не лезь!
Я открыла один глаз, узрела, как Рей и Лель после вчерашнего празднества делят территорию, улыбнулась и снова попыталась заснуть.
Не удалось.
Эти двое, разобравшись, что к чему, решили приготовить завтрак. И такой шум подняли. М-да… Отдельная комната мне точно теперь не помешает. Я потянулась и села.
– Пришли в себя? – спросила я, рассматривая, как домовой и речной бог несут продукты из кладовой.
– И не спрашивай, – простонал Рей, собирая в хвост нечесаные волосы.
Я постаралась спрятать улыбку.
Пока готовился завтрак (я решила, что в этот раз оба справятся без меня), умылась, надела свое единственное чистое платье и вернулась уже к накрытому столу.
– Откуда у нас яйца?– удивилась, рассматривая омлет с ветчиной. – И хлеб?
