— Он не собирается…
Она повернулась ко мне.
— Ты этого не знаешь! Черт! Ты вообще поняла мои слова? — она резко повернулась к чемодану, застегнула его. — Я была с тобой, Робин. Месяцами. Я пережила столько ужаса, столько страха, не спала из-за кошмаров, потому что жила с непривязанным демоном, потому что думала, что помогала тебе. Мы были в этом вместе.
— Ты…
Она подняла чемодан и раздвинула его ручку.
— И для чего? Зачем мне терпеть это, когда ты намеренно подвергаешь себя опасности?
Слезы жалили мои глаза.
— Амалия…
— Нет. С меня хватит, — она отвернулась от меня. — Развлекайся с Заиласом. Надеюсь, он не убьет тебя.
Она пошла по коридору, ее чемодан шумно прыгал по полу.
— Амалия! — я поспешила за ней. — Ты можешь остановиться на минуту, чтобы мы обсудили это?
— Мы обсудили это, — она открыла дверь квартиры, не медля. — Я не буду рисковать жизнью ради той, кому плевать на свою безопасность.
Холодный страх наполнил меня, когда она пересекла порог.
— Прошу, не уходи! — я схватила ее за руку. — Прошу, Амалия!
Она вырвалась, отчасти обернулась. Ее лицо было искажено, в глазах стояли слезы.
— Я больше так не могу, Робин. Просто не могу.
Она развернулась и зашагала быстрее. Я стояла на пороге и смотрела ей вслед, сердце билось в горле. Она пропала за углом.
Я ждала, но она не вернулась.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
Я медленно закрыла дверь квартиры и заперла ее. Так же медленно обернулась.
Слезы стояли в глазах, пока я скованно шла на кухню. Пакет с едой остался на стойке, от коробочек пахло карри. Я механически подняла пакет, но застыла и просто держала его.
— Ваянин?
Заилас появился рядом со мной. Я смотрела на пакет с едой на вынос.
— Робин?
Я судорожно вдохнула.
— Она не видит, какой ты на самом деле. Глядя на тебя, она видит прежде всего демона.
Хоть она стала уважать Заиласа и мириться с его присутствием, она не могла принять, что он мог заботиться и переживать, как человек. Я помнила, как меньше двух недель назад, когда Тори предположила, что Амалия не боялась, что Заилас убьет ее. Амалия ответила: «Я переживаю из-за этого каждый день».
И я отмахивалась от того, что ей было не по себе с Заиласом, делала вид, что это было не важно.
Подавив всхлип, я бросила пакет на стойку и убежала в спальню. Слезы полились по щекам, я забралась на кровать и уткнулась лицом в подушку. Она ушла. Последний член моей семьи, который заботился обо мне, ушел.
Все меня бросят?
Матрац прогнулся. Заилас на четвереньках рядом со мной склонился, чтобы его лицо было рядом с моим.
— Робин? Хочешь, я ее верну?
— Нет! — я случайно закричала. — Нет. Это не поможет.
Он разглядывал меня, морща лоб, а потом подвинулся к краю кровати. Отступал.
— Постой! — я сжала его запястье. — Не уходи. Я не хочу, чтобы ты уходил.
Он помедлил.
— Я не уйду.
Боль терзала мое сердце. Конечно, он уйдет. Это было его целью. Он хотел вернуться в Алэаву и жить там как можно лучше. Защищать свой Дом, спать с payashē и растить сыновей, менять мир демонов.
Мои пальцы сжали его запястье, мое тело дрожало.
— Уйдешь.
Тихий шорох, и тепло появилось рядом со мной. Я моргнула, убирая слезы с глаз.
Заилас растянулся на спине рядом со мной. Его голова лежала на подушке рядом с моей, наши руки соприкасались.
Его глаза мягко сияли.
— Я не уйду.
Я прижалась к его боку, уткнулась лицом в его плечо. Слезы полились, и я рыдала, дрожа.
Я плакала от вины и раскаяния, рыдала из-за ужасного одиночества, которое ждало меня, как только меня покинет и Заилас, и я останусь совсем одна.
* * *
Яркий свет солнца разбудил меня. Сладкий запах с ноткой дыма наполнял мой нос, спереди было тепло, а спина была очень холодной.
Отчасти проснувшись, я приоткрыла глаза.
Я уснула, сжавшись рядом с Заиласом, и мы почти не двигались. Он лежал на спине, голова была на подушке рядом с моей, глаза были закрыты, он медленно дышал. Он оставался со мной всю ночь?
Обычно я вскочила бы и убежала с пылающими лицом. Эта реакция произошла в голове, но я слишком устала. Судя по свету за окном, недавно наступил рассвет, и я спала пять или шесть часов.
Вместо побега я разглядывала его лицо. То, как тусклый свет утра озарял его скулы. Прямую линию носа и изгиб губ. Он был всем, что у меня осталось, а вскоре уйдет и он.
Он приоткрыл глаза. Темные зрачки сузились от света, а потом он повернул голову ко мне на подушке, наши лица почти ничего не разделяло. Мой лоб коснулся его.
Глядя в его глаза, я хотела вернуть нашу связь, заглянуть в его непостижимые мысли.
Я не решала коснуться его лица. Ладонь двигалась сама, пальцы задели его щеку. Отчасти прикрыв глаза, сонная, но странно заряженная, я обвела его ухо, спустилась пальцами по его челюсти. Потом по шее. По впадинке у горла.
Его ключицы поражали меня. Твердая кость под кожей. Натянутые сухожилия сверху. Твердые мышцы ниже.
Моя ладонь скользила по его невероятно гладкой коже. Я прижала ладонь к его точеной груди, удивленная ее твердостью. Она не поддавалась, когда я надавила. Я растопырила пальцы и закрыла глаза.
Его сердце стучало под моей ладонью. Уверенно и ровно. Через миг я направила пальцы ниже.
На его животе было куда больше мышц. Идеальный пресс. Он лежал неподвижно, медленно дыша, пока я двигалась ладонью по его животу, исследуя каждый изгиб. Моя ладонь продолжила неспешный путь, пока не добралась до волнительной линии, где мышцы его живота и кости бедер создавали сексуальный изгиб.
Мои пальцы коснулись ткани, и сердце дрогнуло. Он был без пояса. Только ткань. Я знала по прошлому изучению его одежды, что его шорты были зашнурованы на каждом бедре. Я не видела его без них.
Моя ладонь замерла у пояса шортов, а потом я вернула ее выше, подальше от запретной ткани. К мышцам пресса, снова исследовала их.
Я все еще изучала его теплую кожу, лоб прижимался к его лбу, когда пушистый вес с острыми когтями бросился на мою ладонь.
Я вскрикнула, Сокс напала на мое запястье, попыталась рассечь мою ладонь задними лапами.
Заилас отцепил ее, и она стала терзать его ладонь, грозно рыча, впилась в его большой палец. Кривясь, я села и осмотрела свою ладонь, обрадовалась при виде всего лишь нескольких красных царапин. Нужно было купить ножницы и укоротить ей когти. Я попрошу Амалию…
Мозг запнулся на этой мысли, и слезы ужалили опухшие глаза. Я сморгнула их, линзы неприятно прилипали. Наверное, не стоило спать в них.
— Думаю, мы забыли покормить Сокс ночью, — сказала я, свесив ноги с кровати. — Я ее покормлю.
Я прошла на кухню, взгляд упал на пакет с едой на столе. Горло сжалось, когда я выбросила его в урну. Сердце будто упало туда же с испорченной едой.
Я сжала кулаки. Хватит страданий. Если я осталась одна, значит, все придется делать самой.
Пять дней. Столько времени у меня было, чтобы понять, как помешать Ксеверу открыть портал в ад и призвать или связать контрактом payashē — или другому его плану.
Полчаса спустя, покормив Сокс, приняв душ и одевшись в тонкий свитер и тянущиеся джинсы, позавтракав батончиком со злаками, я нашла Заиласа в гостиной. Он сидел у окна, как обычно. Он не переодевался с принятия душа прошлой ночью, остался только в шортах, и мои щеки вспыхнули от воспоминания о его коже.
Он смотрел, как я раскладывала гримуар, амулет Валъира, учебники, обрывок карты из кабинета Ксевера и свой ноутбук на кофейном столике. Расстелив на полу толстое одеяло вместо подушки, я взяла карандаш, опустила блокнот на колени… и смотрела на вещи, разум пусто гудел.
Тихий шорох шагов. Заилас опустился, скрестив ноги, рядом со мной.
— Я не знаю, откуда начинать, — призналась я.
— Пойми, где будет твой враг. Тогда ты сможешь решить, быть там или нет.
