Говорят, что расставание остужает любовь, но у нас все произошло наоборот. Я чувствовала это сама, и ощущала в эмоциях Флайдина. Разлука лишь показала, насколько мы важны друг для друга. Становилось страшно от одной мысли о расставании, пусть даже ненадолго. Я никогда не была сторонницей привязывания к себе другого человека, но сейчас хотелось примотать себя к Флаю, чтобы всегда и везде быть рядом. Возможно, так проявлялась истинность пар, а, может быть, находясь на войне, я осознала, как просто и внезапно обрывается жизнь. Так или иначе мы наслаждались каждым мигом, проведенным вместе.
Лекарь меня осмотрел, расспросил о самочувствии и отпустил с миром. Как только мы вышли из лазарета, нас перехватил посланник от генерала, с приказом явится на совет. В командирской палатке, кроме самого лорда Арланда обнаружился только хмурый Ондиил. Интересно, что это за совет такой вчетвером? Где остальные офицеры?
— Леди, вы рассказывали о том, что ментальные маги могут стереть память, а потом внушить то, чего не было, — начал генерал, сразу после взаимных приветствий и вопроса о самочувствии. — А вы могли бы с помощью артефакта сделать подобное?
От лорда Арланда шло радостное предвкушение. Он, едва сдерживая нетерпение, расхаживал по палатке. Что происходит?
— Внушить ложные воспоминания? Теоретически, могла бы. Но при этом нужно соблюдать множество условий. Я должна сама видеть или знать, что именно надо внушить человеку. Кроме этого, люди думают по-разному. Особенности восприятия и памяти у каждого индивидуальные. Поэтому не всегда удается сделать так, чтобы человек поверил, что это его собственные воспоминания. — Постаралась объяснить я. Хотя на лице генерала было написано предельное внимание, я чувствовала, что он не понимает о чем речь. — Например, один человек лучше запоминает звуки, другой — запахи, третий — изображения.
— Я понял! Если вы внушите тому, кто лучше запоминает звуки, только картинку, то он не поверит, что это было. Правильно?
— Верно. Есть еще много нюансов, которые тоже имеют значение. Например, характер и привычки. Если спокойному и вежливому человеку, я внушу, что он в какой-то момент без причины, вел себя, как ненормальный, ругался, кидался на всех с кулаками, то он подсознательно не поверит в это. И нет никаких гарантий, что ложная память приживется, — интересно, кому и что собирается внушать лорд Арланд.
— Понятно, — генерал почесал гладковыбритый подбородок. — А можете сделать так, чтобы человек забыл, а в нужный момент все вспомнил?
— Да, могу. Но тут надо точно обозначить ключ-предмет, действие или обстоятельство. К примеру, человек должен получить письмо в синем конверте со специальным знаком и что-то вспомнить. Конверт или любой другой предмет, который открывает дверь воспоминаниям, называется ключ-предмет.
— И пока человек не увидит его, он ничего не будет помнить? — уточнил лорд Арланд.
— Увидит или возьмет в руки. В зависимости от того, как будет задано условие. Менталист может задать именно ощущение конверта в руках, особую текстуру бумаги, запах или все вместе. Однако если человек, который должен вспомнить, не увидит этого письма, не рассмотрит знак, или не возьмет его в руки — в общем, не выполнит условие, то ничего не получится.
— Значит, для того, чтобы активировать память, нужен какой-то предмет? — осторожно сделал вывод Флайдин.
— Не обязательно. Бывает, ключом к воспоминаниям является действие. Когда я практиковалась вместе с моим учеником, то задала ему установку: войдешь в храм на главной площади города и вспомнишь все, что сейчас произошло. На следующий день, он должен был провожать мать на праздничную службу в храме. Когда мой ученик зашел в зал, то все вспомнил, — пересказала я случай с Варианом. — Ключом стало действие: вход в храм.
— Этот более надежный способ? — снова поинтересовался генерал.
— Нет, на самом деле произойти может, что угодно. Например, мой ученик мог заболеть и не пойти с матерью в храм. Мог, например, просто довести её до дверей, а не входить. Частенько вместе с ключом-действием внушается определенное желание или дается установка, вроде: увидишь храм — зайди в него. — Я перевела дух и завершила объяснение. — И, последнее: ключом к воспоминаниям может быть обстоятельство. Например, к человеку подойдет лысый карлик и что-то спросит.
Я уже хотела расспросить подробнее, но лорд Арланд, почувствовав мой жгучий интерес, опередил:
— Обязательно расскажу о том, что задумал! Только ответьте еще на один мой вопрос: если человеку заперли память и оставили ключ, может ли менталист увидеть это?
— Это сложный вопрос, — сказала я, немного подумав. — Если нужно спрятать какой-то незначительный фрагмент, сложностей быть не должно. Но, как и везде, есть нюансы. Если у менталиста сильный дар, если он знает, где именно искать, то возможно, он обнаружит скрытые воспоминания. Так какой у вас план?
— Не сказать, что у меня есть план. — Немного стушевался лорд генерал, — просто пришла интересная мысль. Большинство сослуживцев этого Иста понятия не имеют, как он выглядит. Широкие плечи, высокий рост, светлые волосы — максимум, что они помнят. Наш человек передал купцу сообщение, но тот не заметил подлога. Один из наших разведчиков даже подслушал разговор. Купец давно понял, что никто не запоминает людей, которые передают ему письма, хотя он или они не скрывают лицо. Если бы он вспомнил через несколько минут, как выглядит посланец, то это его насторожило бы.
— Хорошо, что разведчик надел артефакт, — кивнула я, не понимая, к чему клонит лорд Арланд.
— И я подумал: если купец не увидел разницы, то остальные тоже не увидят. В таком случае, почему бы не сделать нашего Иста Нрарди? Вы выудите всю информацию из головы этого убийцы, придумаем историю, чтобы объяснить, как он выжил, когда другие погибли. А чтобы менталисты ничего не заподозрили, вы подмените ему память…
— Это невозможно! — возмущенно перебила я. — Вы просите не просто затереть часть воспоминаний, а поверх наложить другие! Вы просите сделать так, чтобы человек забыл себя настоящего и на время стал другим. Невозможно переделать характер и привычки. Я уж не говорю о том, что Иста видели менталисты, на которых не действует нить. Они опознают подмену, даже без ментального допроса!
— Менталистов, которые хорошо знают, Иста нет. Гакахал и тот маг, которого убил телохранитель Варнала — это те, с которыми он общался недавно. С остальными он общался пару лет назад. Маловероятно, что они надолго запомнили его лицо, — вкрадчиво сказал генерал.
— А другие люди, которые видели его без нити? А сам ведайн Лучезар? Нет, это невозможно! Даже если удастся найти похожего на Иста человека не только внешне, но и характером, даже, если удастся спрятать воспоминания, а поверх записать другие, есть огромная вероятность, что подмену обнаружат те, кто видел Иста без нити! Это очень опасно!
— Разведчиком вообще быть опасно, — недовольно сдвинул брови генерал. — Рисков много, я понимаю, но раз сложилась такая удачная для нас ситуация, не стоит её упускать. Пока есть возможность, нужно внедрить нашего человека.
— Нет, это нереально!
— Почему? Никто из фанатиков не ожидает от нас подобной дерзости! Даже Клифор Млаиган, которого советник ведайна считал мастером по составлению планов убийств, не подумал о том, что у нас может быть защита от ментальной магии. Они считают, что кроме сильного мага-менталиста и артефакта у нас ничего нет. Никаких знаний или навыков. Только сила! Им и в голову не придет, что наш маг способен на такое, — убеждал лорд Арланд.
— Такого никто и никогда не делал! Это не одно воспоминание, а огромные объемы памяти. Я даже не уверена, что человек не сойдет с ума от подобного вмешательства. Одно дело скрыть от вражеских менталистов фрагмент ложных воспоминаний, другое — когда надо всю память заменить так, чтобы этого не заметили. Нет, исключено! Я не буду за такое браться.
— Хорошо, — резко махнул рукой генерал. — Тогда придумайте свой вариант. Нам необходим разведчик у фанатиков, но все наши попытки заканчиваются ничем! Заслать человека поближе к верхушке не получается. Нам нужны сведения. Если мы упустим возможность сейчас, как знать, когда она вновь представиться? У них лучшая разведка! Рано или поздно, они раскроют нашу защиту, если еще не догадались. Ведь про руны на палатках знает каждый, и доносчики напишут об этом в письмах. Сколько им понадобиться времени, чтобы сопоставить сведения и раскрыть этот секрет? Недолго, и я вижу, вы все понимаете это. Лучезар не остановится, узнав, что менталист жив. Сколько еще покушений вы сможете пережить, леди Ладмила? Сколько покушений переживут ваши телохранители?
