— По сравнению с Альдариком. Ты не можешь быть столь глупа, чтобы не понимать этого. Туда, куда нам придется отправиться, нет места детям. Император не причинит Ноэлю вреда, наоборот, будет беречь. Ведь твой ребенок это единственный способ влиять на тебя. И он теперь единственный законный наследник Вейлиссов, последний из рода.
Дея поняла, что задыхается. Ее казалось, будто душа разрывается в клочья.
— Нет… — прошептала, отчаянно сжимая виски, — я не готова! Он слишком мал! Он не выдержит без меня!
— Ты заблуждаешься. Твой сын очень сильный. Настоящий Вейлисс.
— Что ты хочешь этим сказать?
Йеванн смотрел на нее почти с жалостью.
— Ты же не можешь быть настолько слепа, Дея. В твоем сыне заложена огромная сила, и она уже начала пробуждаться.
— Я не понимаю, о чем ты…
— Понимаешь. Просто не хочешь принимать очевидные вещи, ведь гораздо проще закрыть глаза и сделать вид, что опасности не существует. Очнись, Дея. Ты же ненавидишь темных магов, включая меня, не так ли? А твой сын это будущий темный маг. Может быть, самый сильный из всех, что я видел.
— Не хочу это слышать, — пробормотала Дея, резко поднимаясь.
Как он смеет говорить такие страшные вещи? Ее сын — темный маг?! Это безумие!
— Тебе придется, — он резким жестом заставил ее опуститься в кресло. — Правда может быть болезненной и неприятной, но в любом случае это лучше, чем удобная ложь. Хватит себя обманывать, Дея. Ты знаешь, что он видит элементалей? Знаешь, конечно, — усмехнулся, заметив, как она отвела взгляд. — А знаешь, что он разговаривает с ними?
Ее реакция подсказала ответ.
— Значит, не знаешь, — хмыкнул Йеванн, опустошая бокал. — Что ж, я догадывался.
— Этого не может быть… — пробормотала Дея, пытаясь осознать услышанное. — Так не бывает. Элементали это низшие духи, у них нет разума…
— Похоже, не у всех. Твой сын беседует с ними, и они ему отвечают.
— Но откуда ты это знаешь?
— Я дознаватель. Моя обязанность видеть такие вещи. Выявлять тех, в ком есть хоть крупица Дара. А в твоем сыне не крупицы, в нем целый океан. И этому океану становится тесно в своих берегах.
Глава 23.
Дея сбежала. Самым позорным образом выскочила из комнаты и хлопнула дверью. Ей показалось, будто Йеванн рванул за ней, но ей не хотелось видеть его. Подобрав подол, девушка спустилась по лестнице, вышла из дома и почти бегом направилась в сад.
От стены тут же отделились и безмолвными тенями скользнули за ней два тайха. Но Дея даже не глянула в их сторону. Ее мысли были заняты другим.
Она до последнего думала, что Йеванн ее поддержит. Хотя, почему он должен это делать? Кто она для него? Навязанная невеста.
Тайхи ей не мешали. Быстрым шагом она углубилась в сад, где белела беседка. Дея заприметила ее еще в первый день, когда разглядывала двор из окна. И вот теперь что-то гнало ее в это укромное место. Неприятное новое чувство, что сжимало сердце и не давало дышать.
Разум подсказывал: Йеванн прав. Детям не место на землях демонов, где идет борьба за власть. Здесь, в Иллурии, Ноэлю ничего не грозит. Ее сын будет в безопасности, пока она следует приказам Венария.
Но сердце отказывалось внимать голосу разума. Сердце кричало от боли. Сама мысль о расставании с сыном лишала Дею дыхания.
— Я не могу! — простонала она, почти падая на ступеньки беседки. — Не могу!
Слезы хлынули ручьем. Подтянув колени, Дея уткнулась в них лицом и позволила себе разрыдаться.
— Праматерь Эола, почему все так сложно? — шептала она срывающимся голосом. — Зачем ты испытываешь меня?
Зачем освятила их брак? Зачем связала их судьбы? А теперь отбирает единственное, ради чего она жила эти годы…
Вскоре слезы иссякли. Дея сидела, обхватив колени руками, и бездумно уставившись в темноту. Ее окружали звуки и запахи ночного сада. Над головой светила луна.
— Должен быть другой выход… должен…
Совсем близко раздался ненавистный голос:
— Его нет.
Дея вздрогнула и подняла голову.
Йеванн стоял в трех шагах от нее, не делая попытки подойти ближе.
— Вижу, тебе доставляет удовольствие подкрадываться ко мне! — она поплотнее запахнула накидку и нахохлилась.
— Вовсе нет, я старался шуметь. Но ты была слишком погружена в свои мысли.
Она хмуро оглядела его.
— Зачем ты пришел?
— Странный вопрос. Я твой муж и беспокоюсь о тебе.
— Странный способ беспокоиться — лишить меня сына.
Медленно, точно боясь спугнуть, он приблизился. Дея напряглась. Но Йеванн не тронул ее, только присел на корточки так, чтобы их лица оказались на одном уровне.
— Посмотри на меня.
В низком голосе мага прозвучали и просьба, и приказ. Дея нехотя подчинилась.
Несмотря на ночной полумрак, глаза Йеванна сверкали, как звезды на небе. Такие же красивые и холодные. Такие же равнодушные.
Или нет. Сейчас в них светилось что угодно, только не равнодушие.
Он взял ее руки в свои. Дея не стала сопротивляться. У нее не осталось сил. Все, чего ей сейчас хотелось, это упасть на чье-то сильное плечо и опять разрыдаться. Плакать так долго и так горько, пока не выплачет все. И боль, и обиду, и страх.
— Ты моя жена, Дея, — заговорил он тихо и проникновенно, — моя дакши. Я полюбил тебя еще в то мгновение, когда впервые увидел. Там, на берегу, едва вернувшийся с того света, я открыл глаза и увидел тебя. Ты вошла в мою плоть и душу. Вырезала сердце и вставила вместо него свой образ. Впервые обе мои половины пришли к согласию — и это благодаря тебе. Я никому не позволю тебя обидеть. И твоего сына тоже. Просто доверься мне.
Она сидела, боясь шелохнуться. Слова Йеванна проникали в нее, как капли сладкого меда. Завораживали. Убеждали. Умоляли поверить.
Но как можно верить темному магу?
— Зачем ты говоришь мне все это?
Она высвободила руки из его ладоней, и он не стал удерживать. Молча сел рядом с ней на ступеньку. Дея подвинулась.
— Я была счастлива без тебя, — прошептала с горечью. — Ты лишил меня мужа, а теперь хочешь лишить и сына.
— Нет, Дея. Не я лишил тебя мужа. На мне его крови нет. Но тебе ведь проще убедить себя в этом? Проще, когда есть кого обвинить и кого ненавидеть.
Она покраснела. Щеки залил румянец стыда и гнева.
— Ты не смеешь…
— Смею. Потому что был там и все видел. Твой муж взял вину на себя. У него было два пути: либо согласиться служить императору, либо отказаться от магии. Он выбрал второе.
— А вы убили его!
— Нет, ритуал не успели провести. Он умер до этого.
— Врешь! — ее голос дрожал от гнева.
— Мне незачем лгать. Венарий приказал опознать Бертрана Девилье. Тот ли это целитель, что вернул меня к жизни. Ритуал по извлечению силы был назначен на восход солнца. Я пришел к нему поздним вечером. И когда он увидел меня… то сказал, что я задержался.
— Что… что это значит?.. — она с недоумением заглянула ему в лицо.
Йеванн невесело усмехнулся:
— Ты знала, какой дар был у твоего супруга?
Дея смешалась. Она всегда думала, что он травник и зельевар. Но сам Бертран никогда об этом не говорил. Он тщательно скрывал свои способности и по возможности мало общался с людьми. Избегал малейших прикосновений, особенно к голой коже. Все его контакты с внешним миром ограничивались аптекой.
— Ну… он был травник, — неуверенно озвучила девушка.
— Нет. Он был видящим.
Дея застыла каменной статуей. Все внутри вдруг похолодело, сжалось в дурном предчувствии.
— Откуда ты знаешь? — выдохнула она через силу.
— Это указано в протоколе изъятия силы. Так вот, в тот вечер он сказал, что заждался. Что я опоздал на несколько лет. Он знал, что я появлюсь в твоей жизни и что наши судьбы сплетутся. Узнал в тот момент, когда ты полностью стала его женой.
Дея до крови закусила губу. Рот наполнил металлический привкус, но она его не замечала. Слова Йеванна вонзились в нее, как кинжалы, причиняя острую боль.
