— Что это значит? — спросила я, игнорируя искру силы глубоко внутри меня.
Он пристально посмотрел на меня.
— Ангелам давным-давно было запрещено заниматься пошлостями с людьми, сама знаешь кем, — он указал на крышу своей машины, обращаясь к Богу. — Возможно, ты и была создана для того, чтобы сражаться с каким-то большим злом, которое решило поиграть с миром смертных, но на всякий случай, если ты начнёшь идти тем же путем, что и все Стражи, и подумаешь, что ты каким-то образом выше демона, не забывай, откуда ты пришла. Ты была создана из акта чистого греха.
— Без обид, но Стражи вроде как выше демонов по шкале “добро против зла".
Рот наклонил голову, его взгляд скользнул по моему лицу. Затем он рассмеялся глубоким утробным смехом и покачал головой.
— И ты тоже, да?
— И я тоже, что?
Во мне вспыхнуло раздражение.
— Ты тоже понятия не имеешь, как Стражи появились на свет, не так ли? Ты считаешь, что Бог создал их для борьбы с демонической чумой на земле?
— Ну... да.
— Ну, уж, нет, — возразил он, проводя рукой по своим спутанным чёрным волосам. Он усмехнулся. — Даже Лейла понятия не имела.
— О чём именно? — я схватилась за колени, вне себя от нетерпения. — Знаешь что, забудь. Я на сто процентов убеждена, что ты самый злой демон, который когда-либо ходил по этой земле, и все должны дрожать и кричать при виде тебя, но всё это не имеет никакого отношения к тому, что ты просишь меня убить кучу ведьм. Я понимаю, что задолжала тебе услугу, но я сомневаюсь, что это значит...
— Не имеет значения, знала ты или нет, что это за услуга. Ты всё-таки заключила сделку, Ангельское личико.
— Я даже понять не могу, зачем тебе нужна моя помощь.
— Обычно я не прошу помощи, но сделка по Бэмби была заключена через Каймана. Если я откажусь от сделки, Кайман умрёт. Мне нравится Кайман, а Лейле уж очень он нравиться. Если он умрёт, она будет плакать. Мы уже выяснили, что происходит, когда Лейла расстроена. К счастью, ковен ещё не покинул город, но ходят слухи, что скоро они это сделают. Поэтому мы должны действовать немедленно.
— Ты полагаешь, что я уничтожу всех, пока ты играешь в "Кэнди Краш"4 на своём телефоне?
— Только не "Кэнди Краш". Наверное, поиграю в "Составь слово".
— "Составь слово"?
— Мне нравится складывать слова вместе, так что да. Именно этого я и жду.
— Я не убиваю людей, Рот.
— А я и не думал о тебе такое. Я считал, ты убиваешь демонов, которые нападают на тебя, и существ, которые желают зла тебе и другим. Иногда это касается и людей. Иногда в этот список входят и Стражи... бывшие лучшие друзья.
Всё моё тело содрогнулось.
— Знаешь, ты мне уже начинал нравиться, но ты просто засранец.
Он поднял плечо.
— А иногда ты убиваешь ведьм, которые предали тебя. Или ты забыла, что Фэй рассказала Айму, что мы были у неё, запустив серию событий, которые чуть не убили Стража, которого ты любишь?
Я изумленно уставилась на него.
— Я не люблю Зейна.
Он изогнул бровь.
— Моя оплошность.
— Я не люблю его, — повторила я, и сердце почему-то бешено заколотилось. — Он мне небезразличен. И на этом всё.
Рот пожал плечами.
— Пока что. Вопрос остаётся открытым. Ты забыла, что сделал этот ковен?
Я вздохнула, но воздух застрял в груди, я сжала руки в кулаки.
— Нет, не забыла.
— Тогда уверен, что ты также не забыла, что из-за этого Лейла была ранена, а Зейн, Страж, которого ты не любишь, но который тебе небезразличен, чуть не умер.
— Конечно, нет.
Моё сердце забилось ещё быстрее, когда образ раненого Зейна оформился в моём сознании. Я никогда не забуду запах его обугленной плоти.
— И как же Зейн не умер? — спросил он.
— Он не рассказывал тебе?
Я не знала как много Рот и Лейла знали о новом статусе Зейна.
— Всё дело рук твоего отца, не так ли?
Я не ответила.
На мгновение воцарилась тишина, пока Рот смотрел в лобовое стекло.
— Зейн теперь твой Защитник, не так ли? Связан и верен.
Я понятия не имела, было ли это просто хорошей или очевидной догадкой, или Рот знал то, чего не знала я, но мои ладони на коленях вспотели.
— Всё так, — сказала я. — Так... и должно было быть.
— Что должно было быть?
Я отпустила колени. Я не хотела рассказывать ему, что сказал мой отец и что Мэтью подтвердил насчёт Лейлы и меня.
— Ну, всё это, — ответила я.
Рот перевёл взгляд на меня.
— Если бы твой отец не решил привязать Зейна к тебе, он был бы уже мёртв. Лейла была бы опустошена, и я чертовски уверен, что ты чувствовала бы себя такой же раздавленной или даже хуже, — пауза. — Даже если он тебе просто небезразличен.
Я проигнорировала его реплику, потому что была потеряна в тот момент, когда представляла, как теряю и Зейна, и Мишу. Сомневаюсь, что смогла бы пережить это.
— Они предали нас, Тринити, и они сделали это, зная, каковы будут последствия. Да, я хочу вернуть своего фамильяра, но я также хочу, чтобы они поплатились за предательство, — продолжил он. — И я знаю, что ты тоже этого хочешь. Я чувствую в тебе вкус ярости. Он напоминает мне острый перец. Ты тоже хочешь заставить их заплатить, и, Ангельское личико, иногда потребовать око за око — правильный поступок.
Оторвав от него взгляд, я посмотрела в окно. Я не увидела ничего, кроме серого пятна на другой стороне улицы, но даже если бы моё зрение было кристально чистым, я вряд ли бы увидела что-нибудь в этот момент. Я попыталась подавить гнев, который мог учуять демон, но это было бесполезно. Ярость смешалась с благодатью, сжигая меня изнутри, требуя, чтобы её использовали... или накормили.
Она хотела вырваться наружу, эта ярость. Проблема не разрешилась тем, что Миша пал. Всё только началось именно с той секунды.
Рот был прав. Я хотела отмщения, потому что Фэй и все, кто принимал в этом участие, заслуживали смерти.
Лейла была ранена.
Зейн чуть не умер. Я понятия не имела, как прошла бы та ночь, если бы они не продали нас, но они сыграли главную роль в том, что произошло, и они заслужили страдания от долгосрочных последствий той ночи.
Фэй заслуживает всё, что ей было уготовлено, но... мстить было неправильно.
Я познала это в возрасте шести лет. Однажды в парке я толкнула мальчика, который сбил меня с ног, чтобы добраться до качелей. Мама научила меня этому. Она усадила меня и объяснила, что два плохих поступка никогда ничего не исправят. Когда мы с Мишей были помоложе, Тьерри многократно укреплял это между нами, и я мстила ему всякий раз, когда он побеждал меня на тренировках, пряча его ботинки или беря его любимые чипсы или печенье, а потом съедала или выбрасывала их.
Боже, я была маленьким сорванцом.
Но в любом случае, уничтожить Фэй и её ковен — это не то же самое, что спрятать туфли Миши или выбросить его любимые чипсы. Это было больше похоже на то, что я сделала с Райкером после того, как он убил мою мать.
Я убила его.
Сразу и без сожаления.
Никто меня за это не наказывал. Я никогда не задумывалась о том факте, что убила его. То, что я сделала, казалось, не имело значения по сравнению с тем, что сделал он.
Полагаю, это было не одно и то же.
Или было?
Убийство Райкера было актом немедленного возмездия. Преступления отличались друг от друга. Как и убийство... убийство Миши. Это было то же самое. Мне пришлось это сделать.
Глубоко внутри меня моя благодать обжигала и пульсировала. Это был источник моей силы и могущества. Оружие, сотканное из небесного огня, струилось по моим венам, и оно хотело быть использованным. На то, о чём меня просил Рот. Замешательство закрутилось в водовороте мыслей. Разве не следует уклониться от такой просьбы? Или я ошибалась? Возможно, я должна была сделать это не потому, что была обязана Роту, а потому, что ковен был косвенно связан с этим Предвестником. Дав сенатору Фишеру заклинание для управления людьми, которые напали на общину, где я выросла, они помогли Мише и Баэлю. А они в свою очередь были связаны с Предвестником.
