Когда-то она была смелой, веселой и, по большей части, счастливой. И никогда не представляла, что в конечном счете станет такой… пугливой, недееспособной размазней.
Усилием воли она сделала еще несколько шагов. Но, оказавшись возле хорошо освещенного магазина, зацепившись за его безопасность, Беттина застыла, словно приклеенная.
Скоро кто-то будет прогуливаться вместе с ней. Наверняка. А пока стоит думать о чем-нибудь другом.
Пока она с притворным интересом рассматривала полку со статуэтками, ее мысли вернулись к Дакийскому. Он вступил в турнир, чтобы завоевать ее… не ради погони за славой и не потому, что приговорен к смерти в своей сфере.
Нет, видимо, он навсегда отказался от своего дома.
И когда начался турнир, только вампир признал ее, признал, что сражался за нее. Остальные даже не посмотрели на нее. Даже Каспион.
Кас был не в состоянии игнорировать эти баталии, окружающих его поклонниц, особенно сладострастных демонесс. Мои бедра никогда не станут округлее, а грудь полнее. Единственный минус в бессмертии? Если ты недоволен своей внешностью, то тебя поимели навечно.
Но даже тощие демонессы удостаивались сногсшибательной, вызывающей усмешки Каса. Похоже, на самом деле он игнорирует только одну женщину.
Меня.
Прошло пять минут. Десять. Беттина начала бродить по магазинчику, поднимая то статуэтку, то вазу. Но вскоре лавочник стал настаивать, чтобы она забрала все в качестве подарков, отказываясь брать плату.
— Пожалуйста, не надо. Я просто немного отдохну в вашем прекрасном магазине. Я не могу согласиться на большее.
Очередная ваза отправилась к ней в сумку.
Беттина не могла уйти и в то же время не могла отказаться от подарков, не оскорбив доброго лавочника.
Мне даже не нравятся безделушки! Моргана никогда не столкнулась бы с такой проблемой. Смертоносная клиентка Беттины тоже. Эти Чародейки всегда получали то, что хотели.
Почему я не могу?
Когда лавочник начал искать сумку побольше, Беттина мысленно застонала.
В итоге она с натянутой улыбкой приняла все дары и заставила себя повернуть к выходу.
Снаружи здания казались еще выше, извилистые переулки становились уже и темнее. Когда Беттина осторожно взглянула вверх, в ее груди начали зарождаться знакомые зачатки тревоги… те, которые продолжают разрастаться, пока она не покрывается потом, дрожа от страха и задыхаясь.
Она оказалась в ловушке и стояла на пороге, как идиотка, сжимая сумку, словно спасательный круг.
Ненавижу это! Когда я превратилась в девочку… слабачку, которая боится собственной тени?
Беттина знала, что ее страх иррационален. В Абаддоне никогда не было Врекенеров. Даже если бы они смогли проникнуть в эту сферу, прогуливающиеся вокруг Абаддонцы никогда не позволили бы навредить своей принцессе.
Сначала демоны переместились бы и атаковали, а уж потом стали задавать вопросы. Она знала это.
Так почему бы ее телу не прислушаться к голосу разума?
— Беттина!
Каспион? Он оставил своих поклонниц ради нее?
— Я искал тебя!
Он подбежал к ней, его одежда все еще была забрызгана запекшейся кровью после боя. Он осмотрелся и, понизив голос, спросил:
— Ты здесь одна? Не боишься?
Только Салем и Кас знали о ее фобии.
— Сегодня все не так уж плохо.
Не ложь… полноценный приступ пока не наступил.
Не похоже, чтобы он ей поверил.
— Я провожу тебя назад.
Нахмурившись, Каспион забрал у нее сумку… он знал, что она не из тех, кто любит безделушки… и предложил ей руку. Направившись к замку, Беттина почувствовала облегчение. Очертания зданий пришли в норму, переулки теперь казались широкими, как автомагистрали смертных.
— Ты отлично сражался сегодня ночью, Кас. Я гордилась тобой.
— Ты видела, что сделал Дакийский? — Прежде чем она успела ответить, он продолжил: — Ублюдок вмешался в мой поединок только для того, чтобы потом собственноручно убить меня. Я бы освободился от хлыста и без его помощи.
Не правда… и Беттина была почти рада этому. Иначе я напрасно пообещала пять милостей.
— Вампир вернулся ради тебя.
Беттина слегка кивнула.
— Мне сложно в это поверить.
— Я недолго пробыл в Сфере Крови и Тумана. Но слышал, что Треан кто-то типа Мистера Дакии. Он любит свое королевство сильнее, чем любой из них. Вы, должно быть, провели вместе, э-э, ту еще ночку.
Казалось, Кас смотрит на нее как-то по-новому, и это взволновало Беттину.
— Что ты здесь делаешь, Кас? Я думала, ты возьмешь другую женщину, — …или двух, трех… — к себе домой. Не этого ли обычно желают мужчины после сражений?
Его плечи распрямились. Он твердо произнес:
— Для меня больше нет других, Тина.
Робко улыбнувшись, она пробормотала:
— Правда?
— Люди начнут сплетничать. Я никогда так не оскорблю тебя.
Улыбка сползла с ее лица.
— Я ценю твою заботу.
Люди и так сплетничают. Беттина была предметом жалости, странная полукровка, безнадежно влюбленная в здоровенного демона.
— Теперь, когда я вступил в турнир, все изменилось.
— Как?
— Я найду способ победить Дакийского. Так или иначе. И я выиграю тебя. Мы будем править вместе, и будем делать это хорошо. Я постараюсь быть верным тебе. Я считаю нас обрученными с тех пор, как вписал свое имя в список участников турнира.
— Постараешься? — тихо спросила она. — Это будет настолько трудно?
— Это точно не в моей природе. И ты не моя пара. — Кас смахнул со лба светлые волосы. — Я предупреждал тебя, Тина. Ты должна быть терпелива со мной.
Она вздохнула. Он будет стараться.
— Я знаю. И ценю все, что ты делаешь. Но почему ты так уверен, что сможешь победить вампира? Дакийский выглядел весьма устрашающе, — …несокрушимо… — на арене.
— Я изучу его, найду слабые стороны.
Если бы все было так просто.
— А как насчет Гурлава?
— Я что-нибудь придумаю. Не беспокойся обо мне.
Естественно, она будет беспокоиться о нем. Она занимается этим уже почти десять лет.
Кас сопроводил ее до потайного входа в замок, но не последовал за ней.
— Ты не поднимешься? — спросила Беттина, хотя в любом случае хотела немного поработать.
— Мы не можем больше себе этого позволить. Люди начнут сплетничать, если я поднимусь в твою башню.
Беттина приподняла брови.
— Большинство бойцов проведут сегодняшнюю ночь в борделе, но ожидается, что я отправлюсь в свою одинокую постель?
