Фэй дотронулась до черного кулона во впадинке на шее, и Кэсси почудилось в ее глазах что-то необычное.
— Я же извинилась...
Фэй продолжала играть кулоном. Обычно она носила рубиновое ожерелье, а этот темный сверкающий опал явно появился у нее совсем недавно.
— Это Макс подарил? — осторожно спросила Кэсси у чернокудрой.
Та быстро отпустила кулончик и бросила на Кэсси угрожающий взгляд, но покраснела. И сразу стало ясно, что Фэй влюблена всерьез.
Мелани вздохнула:
— У нас нет других тем, кроме личной жизни Фэй?
— И правда,— сказала Диана,— Кэсси, рассказывай, что мы пропустили?
Кэсси вышла на середину комнаты.
— Сначала я хочу у всех попросить прощения, особенно у Фэй и Дианы. Я предала Круг, и я раскаиваюсь.
— Обойдемся без извинений,— подал голос из своего угла Ник.
Все закивали, лишь Фэй презрительно усмехнулась:
— Я не поняла, ей это, типа, с рук сойдет? Да если бы я сперла Инструменты, вы бы меня на форшмак покрошили...
— Круг прощает тебя,— прервала Диана гневную тираду Фэй,— но помни на будущее: мы — тоже твоя семья.
— Я знаю. Теперь я очень хорошо это знаю.— Сердце Кэсси бешено колотилось в груди.— Ты была мне сестрой с самого первого дня знакомства. И ты — единственная сестра, которая мне нужна.
Диана чуть не заплакала.
— Спасибо.
Мелани прочистила горло.
— Не хочется прерывать трогательную сцену, но хорошо бы, Кэсси рассказала нам, что она успела выведать у Скарлетт.
— Ну конечно,— сказала Кэсси и начала свой рассказ. Она поведала Кругу о том, как полусестричка выманила ее за пределы действия защитных чар, и о том, что именно Скарлетт виделась Черным Джоном лидером шабаша.
Ник неспешно приблизился к рассказчице:
— То есть Скарлетт хочет тебя убить.
— Вот именно. Потому что тогда она сможет занять мое место в Круге по праву родства.
— А что с охотниками на ведьм? — спросила Мелани.— Это же они убили тетю Констанс и Порцию?
— И выжгли свою метку на моей лужайке.— Голос Лорел задрожал.
Кэсси глубоко вздохнула.
— Охотники существуют, и они где-то поблизости. Но Скарлетт не имеет к ним никакого отношения. Она просто сыграла на нашем страхе перед ними.
— Ну да, мы ж такие впечатлительные,— ввернула Фэй. Она опять теребила кулон. Что-то с ним не так, подумала Кэсси. Слишком странно отражает свет.
— Можно я взгляну? — Она протянула руку и быстрее, чем Фэй успела возразить, схватила кристалл. Он был очень красив — черный, полупрозрачный, с красными, синими и зелеными искрами. Кэсси повертела кристалл, чтобы полюбоваться тем, как он отражает солнце, и вдруг сердце замерло у нее в груди: свет упал на камень так, что внутри него стала отчетливо видна метка охотников на ведьм.
— Боги, Фэй. Тебя пометили,— выдохнула героиня.
Все ахнули.
— Невозможно,— запротестовала Фэй, в свою очередь рассматривая кулон.— Нет! Он не мог! — воскликнула она, разглядев внутри кристалла зловещий символ.
Пару минут все молчали. Кэсси окинула друзей беспомощным взглядом. Как же быстро изменилась энергетика комнаты! Фэй, всемогущая Фэй была повержена.
Она как будто стала другим человеком — плечи опустились, лицо побледнело, глаза потухли. Она опустилась на диван и зарыдала. Никто и никогда раньше не видел плачущую Фэй.
— Как? — причитала она, размазывая по лицу тушь.— Я не понимаю, как такое могло случиться...
— Твой Макс — охотник на ведьм,— отрезала Мелани,— это ведь он тебе дал.
— Значит, скорее всего, и директор — тоже охотник.— Адам покосился на Кэсси.— Как ты и подозревала.
Мелани кивнула:
— Яблоко от яблони...
Не сказать, чтобы Кэсси обрадовалась своей правоте насчет директора. Лучше бы это была паранойя. Диана села рядом с Фэй и нежно взяла ее за руку.
— Фэй, я понимаю, что тебе плохо, но надо вспомнить все, что ты говорила Максу.
Та подняла голову. На ее ресницах висели слезинки, а выражение лица было страдальческим:
— Я даже не помню...— Она расстегнула кулон и бросила его на стол.— Я думала, что действительно ему нравлюсь,— говорила она как будто самой себе.— Я не говорила вам, но я сняла любовное заклятие. Чтобы проверить чувства...— Она не смогла закончить.
Диана изо всех сил обняла Фэй, и та, к всеобщему удивлению, не отшатнулась. Кэсси не выдержала и отвернулась. Видеть убитую горем Фэй было ужасно. Почти так же ужасно, как знать, что ей всучили метку.
— Но он же выглядел и вел себя как зачарованный! — изумилась Лорел.
— Он мог просто притворяться зачарованным, чтобы подобраться к нам поближе,— предположил Адам.
Кэсси зыркнула на Адама. Им с Лорел явно не хватало чувства такта, иначе они не стали бы обсуждать это при Фэй. Она плакала все горше и горше, а они не понимали почему. А Кэсси понимала. Фэй сняла чары и думала, что Макс не уходит, потому что по-настоящему полюбил ее.
Мелани недоверчиво покачала головой.
— Охотники знают о двоих из нас. А без Инструментов Мастера мы не сможем их победить.
— А Скарлетт хочет убить Кэсси,— добавил Ник.
Диана по-прежнему обнимала Фэй.
— Некогда паниковать,— решительно сказала она.— Надо защищать друг друга. Выберемся, куда мы денемся.
Стоя на крыльце своего дома, Кэсси видела, что за окном гостиной мерцает телевизор. Мама ждала.
— Надо идти,— уговаривала себя она.
— Подожди,— Адам сжал ее руку.— Мы выберемся, слышишь? Мы справимся.
— Знаю,— сказала Кэсси.
— Ты уверена? — Он наклонился, чтобы поцеловать Кэсси, но, застеснявшись чего-то, так и не дотронулся губами до ее губ. Кэсси чувствовала его горячее дыхание. Она заглянула ему в глаза, и сердце зашлось от любви.
— Уверена.
Она притянула его к себе, коснулась его мягких губ своими, и мир вокруг перестал для них существовать. Поцелуй продолжался, пока у обоих не перехватило дыхание. Потом Кэсси дождалась, пока суматошное сердце немного успокоится, и посмотрела на любимого, очарованная открывшимся зрелищем. Она увидела пульсирующую серебряную нить, которая связала их с первого дня. Она была крепка, как никогда. Наконец-то после безумной смеси эмоций, которая обрушилась на Кэсси в последние несколько недель, она испытывала одно-единственное яркое и сильное чувство: радость от того, что у нее есть Адам.
— Я люблю тебя,— сказала героиня.
Он широко улыбнулся.
— Я тоже тебя люблю.
Она поцеловала его еще раз, нежно-нежно.
— Я правда тебя люблю.
В голубых глазах Адама сверкнули задорные искры.
