— Не только в моих…
— Коэн!
— Да понял я, понял, — у него такое лицо, что видно, что он вообще жалеет, что поднял этот разговор. Тоже мне, купидон недоделанный.
Остаток пути мы проделываем в молчании, слышен только стук копыт лошадей. Несколько раз варвар открывает рот, чтобы что-то сказать, но замолкает под моим строгим взглядом.
Когда поселение открывается перед нами, я оборачиваюсь назад, видя, что наш небольшой отряд виднеется сзади. Превосходно, значит все добрались благополучно.
— Лила, осторожно! — Коэн налетает на меня так внезапно, что я не успеваю понять, что произошло, а мы уже летим кубарем по траве. Тяжелое тело варвара наваливается на меня сверху, напрочь лишая воздуха.
Я не успеваю возмутиться по поводу произошедшего, когда в землю, в сантиметре от моего лица, вонзается стрела. Я поворачиваю голову в направлении откуда она была пущена, и вижу, как еще одна летит аккурат мне в голову.
Сердце замирает на мгновение, но стрела тут же распадается дымом в воздухе.
Верчу головой в другую сторону, и вижу, как Эрик несется на лошади в нашу сторону. Нас с Коэном накрывает магическим щитом, и тут только варвар слезает меня, обнажая меч.
— Какого дьявола? — хриплю я, садясь на землю. — Это такое приветствие у кочевников? Типа пройди полосу испытаний, прежде чем воспользуешься нашим гостеприимством?
— Я рад, что ты не утратила чувства юмора, — рычит Коэн, — но это не стрелы кочевников, мы не умеем заряжать их магией.
— Ты видел откуда стреляли? — Эрик, подоспевший к нам, выглядит просто разъяренным, темный магический дым струится по его телу, словно он какой-то вестник ада.
— Оттуда, — Коэн указывает рукой на другую сторону поселения.
— Давай на лошадь, — командует Линдвурм, — я накрою тебя щитом.
Варвар коротко кивает, и вскакивает на коня. Вместе, они несутся туда, откуда действовал нападавший.
Из поселения ко мне уже спешат люди Коэна с железными щитами.
— Пойдемте с нами, — командует один из них с лицом, изрезанным шрамами, — мы проводим вас в безопасное место.
Накрытая их железными заслонами со всех сторон, я слепо следую за ними, не видя ничего, кроме травы у себя под ногами.
Да уж, не так я себе представляла посещение Муладара.
***
Кочевники оказались совсем не такими, как мне представляли их. Да, пусть у них не было домов в широком понимании этого слова, водопроводов и даже магических сфер связи, но они были совсем не неотесанными невеждами, как их представляли люди в других королевствах.
Кочевники жили в шатрах, построенных прямо на земле, постелями им служили лежанки, набитые соломой. Они очень любили детей, чтили старших, и делали абсолютно всё вместе той диаспорой, которой существовали. Каждый мужчина был воином и добытчиком, женщины вели хозяйство, заботились о детях и стариках. Да, они не были утонченными дамами с изысканными манерами, но их простые платья и распущенные волосы выглядели даже более настоящими, чем все, что я видела до.
Вечером кочевники собирались вокруг огромного костра, на котором стояли котлы с вкуснейшим жаркое, от которого шли такие запахи, что мы все обливались слюнками.
Нас с Офелией и Дианой тут же окружили женщины, восхищаясь нашими прическами и нарядами, поддерживаемыми магией. Но здесь, в Муладаре все это смотрелось слишком вычурным и искусственным.
Диана с Офелией ушли к водопаду, чтобы вроде как ванну принять, но «забыли» позвать меня с собой. Что же, я не сторонник общественных купаний, поэтому решила подождать, пока они закончат, чтобы позже пойти туда одной. Ну и плюс, в темноте я точно буду сокрыта от чужих глаз. Что-то мне подсказывало, что воины Коэна, конечно, не тронут меня, но случайно пройти мимо водопада, где плещутся девушки, они бы вполне могли себе позволить.
Возле костра я выбрала себе место подальше от своей компании. Мне не хотелось никаких разговоров, ну и плюс культуру кочевников мне и правда хотелось понять чуточку лучше. Ведь Коэн мой друг. А я желала сделать ему приятно, выучив пару тройку обычаев его народа. Это мне удалось. Варвар хитро поглядывал на меня с другой стороны костра, держа в руках миску с жаркое, пока местные девушки разучивали со мной их традиционную песню.
Луна, свежий воздух, искры от потрескивающего костра и традиционные песни. Что может быть лучше?
Это все немного отвлекло меня от мыслей о нападавшем на Коэна человеке. Варвар очень долго извинялся за то, что мне пришлось пройти через все это, предположив, что нападавшим был наемник, оплаченный кем-то из соседних поселений. Как оказалось, в Муладаре не все племена подчинялись ему беспрекословно. Для безопасности, Эрик выставил по периметру всего табора магические щиты, то есть теперь можно было расслабиться, зная, что нам ничто не грозит.
— Он так смотрит на тебя, — хихикает Рала, совсем молодая девочка, лет пятнадцати.
— Кто? — не понимаю я, начиная крутить головой.
— Осторожнее, — Рала возвращает мою голову на место. Она вплетает цветы мне в волосы, так же, как их носят женщины Муладары. — Тот, с почти белыми волосами.
Желудок переворачивается, когда наши взгляды с Эриком скрещиваются. Он пьет что-то из деревянной чаши, разговаривая с одним из варваров. Не знаю, что там в чаше, но глаза его блестят, отражая огонь костра. Он опять решил остаться в одной просторной белой рубашке и брюках, хотя здесь, в Муладаре, это смотрится более чем прилично. Половина мужчин вообще расхаживает с голыми торсами.
— У него очень чистые намерения, — продолжает рассуждать Рала, — от него идет энергия спокойствия и обновления. Почему так?
— Потому что он все забыл к чертям, обнулился, — бурчу я. От хорошего настроения не осталось и следа. Разворачиваю корпус так, чтобы больше не сталкиваться взглядом с карими глазами Правителя.
— Ты смешная, — веселится Рала, подмечая каждое мое движение, — бежишь от чувств.
— Мне не нужны чувства от него, у меня другой мужчина, — резко отрезаю я.
— Не понимаю, зачем ты должна выбирать, — пожимает плечами девушка.
— В каком смысле?
— Ну здесь, в Муладаре, мы на много спокойнее относимся к любви. Все люди по природе своей полигамны, поэтому не совсем понятно, почему вы, в своих королевствах так пытаетесь привязать себя только к одному человеку. Любовь прекрасна во всех проявлениях. И лишать ее себя, — вот настоящее варварство.
— Подожди, — впадаю в ступор я, — то есть у тебя не будет одного единственного мужа?
— Конечно нет, — смеется девушка, — последнее время мне нравится Вош, но все ведь может перемениться, как и у него, — она пожимает плечами, — зачем горевать, когда мы можем после обрести счастье с кем-то другим?
— Но ведь дети, — смущенно мычу я.
— А что с ними? — хмурится Рала. — Мы любим всех одинаково и воспитываем каждого на равных условиях.
То-то мне показалось странным, что здесь и правда дети бегают от одного шатра к другому. Они словно бы считали родителями всех взрослых.
— Но ведь это, — восклицаю я, но не могу подобрать правильного слова.
— Правильно, — улыбается Рала, — наши дети чувствуют поддержку не только от двух взрослых, а ото всего клана. Каждый из них — мой ребенок. И для каждой женщины в нашем поселении, все дети — ее собственные.
Это кажется мне, конечно, диким, первобытным. Вот это я понимаю — совсем другая культура. Только сейчас до меня дошло, почему кочевники живут особняком. Они просто не хотят примерять на себя рамки нашего общества. Свобода во всем. Вот их девиз.
— Так что, ты не особо долго думай, — весело подмигивает Рала, — кто знает, может твоему красавчику надоест биться о ледяную стену, и он выберет кого-нибудь погорячее.
Честно говоря, именно на это я и рассчитываю.
— Ладно, — я встаю с массивного бревна на котором мы сидели, — пойду прогуляюсь до водопада.
— Хочешь, я скажу ему, что ты там будешь совсем одна?
