по твоей вине я потерял пять процентов мобильности?
— Мишак, а кто же просил тебя меня задирать? Сам же молнии в мой вертолёт посылал. А если бы пробил мне лопасти, тогда бы я погиб.
Алекс провёл рукой по лбу, отгоняя воспоминания. Вчера они обо всём договорились. Ошибается бескрылый. Не враг Стас ему. Да и Мишак не способен на подлость. Но он уверен, что на аукционе похититель обязательно появится. Это будет его последняя возможность ослабить власть драконов. Они втроём едины в своём мнении: дело не в Маше и не в Алексе, а в драконах в целом. Давно ропщут, что незаслуженно они правят миром. И больше всех слабые человечки возмущаются. Те хоть и сильны во всяких штучках, изобретают постоянно что-то новенькое, но всё равно без магии тяжело жить.
Маша подошла к окну. По иронии судьбы они, как и окна Алекса, выходили на одни и те же горы. И она заметила спешащего дракона.
На кровати тихо посапывала Леся. Девушка уснула сразу, как только улеглась. Маша думала, что они поболтают, но поддержать беседу не смогла. Мысли путались. Она то ругала себя, что подалась на эту авантюру, то убеждала, что иного выхода нет.
«Ну, побуду год в эскорте. Касым обещал, что кастрат будет. А такие, как я, редкость: на мужиков не смотрю, бегать за парнями не буду, репутацию спонсору не испорчу». Ей было приятнее называть спонсором будущего хозяина.
Но чем выше поднималось солнце, тем больше мандраж захватывал душу. И вот теперь она смотрела на летящего дракона и неожиданно подумала, что именно он выкупит её. «Стоп, совсем с катушек съехала? От одного дракона да в лапы другого. Ну уж нет. Извини, подвинься. Драконы кастратами не бывают».
Давно уже не летал на рассвете. Всё-таки, какая красота, когда солнце протягивает свои лучи навстречу новому дню. Купается в океане. Смотрится в миллионы капелек росы. Птицы воспевают новый день.
Он получал удовольствие от самого полёта, когда воздушные потоки подхватывали мощные крылья и несли над землёй. А там, внизу, расчерчены ровные поля, извилистым серпантином петляют ленты дорог, возвышаются мохнатые леса и словно муравьи ползают человечки, тигры, волки. Что могут они знать о жизни? Разве им дано понять, как замирает душа, когда сложишь на спине два крыла и летишь камнем вниз?
Его глаза видят за сотню километров. Вот окно. Оно озарено. Там плещется магия. Она просит выпустить её наружу. Она рвётся к своей половинке. А вот второе окно. И там такая же магия. И она так же страдает, что разлучена.
Всем нам дана вторая половина. И каждый из нас встречается с ней. Но удержать, не потерять, сохранить бесценный дар единства душ дано лишь избранным.
Взмах крыла. И он перелетел лес. Ещё один взмах. Замок уже совсем рядом. Он знает, зачем летит. Он знает, кого заберёт с собой. Взмах — и он около ворот. Он прибыл на место.
— Простите, я не опоздал на аукцион?
— Все ложи уже заняты, сэр.
— И даже за такую сумму не найдётся табуреточки в уголке для меня?
15. Аукцион
К утру Маша совсем извелась. Ей уже хотелось, чтобы всё побыстрее закончилось. Кто купит — тот купит. Волнение сменилось апатией. Так бывает, когда человек приговорён. И тогда он перестаёт бороться и надеяться на чудо, а просто воспринимает действительность как она есть.
Принесли завтрак. Сладко потянулась на ложе Маши Леся. Зевнула. Села. С удивлением посмотрела на хозяйку комнаты.
— Ты так и не ложилась спать? Это ты зря. Будешь бледной и страшной. Кто на тебя такую посмотрит?
— Мне не привыкать, — усмехнулась девушка. — Садись завтракать. Я не хочу.
За дверью послышались голоса. Всех выгоняли на зарядку. На сей раз этого мероприятия Маше избежать не удалось. Она поискала глазами Лину. Та тоже за ночь осунулась. Под глазами залегли тёмные круги.
— Трофей пришёл! — громко с вызовом гаркнула противная содержанка.
— Лина, да ты мне завидуешь! Так завидуй молча. Клянусь когтем дракона, ты мечтаешь стать такой же страшной, как и я. Не получится.
Ты не накрашенная страшная,
И накрашенная страшная, –
Пропела Маша под смешки других девушек. Те сейчас совсем не собирались подыгрывать Лине. У них свои проблемы. Каждая в душе мечтала быть выкупленной мужчиной, который станет надеждой и опорой, и будет носить на руках до конца дней своих. Мечты мечтами, а девушки в той или иной степени отдавали себе отчёт, что такое бывает только по любви, а любовь на аукционе не покупают.
— А про тебя какая же песня, а? — Лине хотелось поругаться. Ей было страшно, и она не знала, как этот страх преодолеть. Уже сотый раз она ругала себя за то, что вообще обратила внимание на Машу. И никак не могла взять в толк, чего хозяйка не заступилась за неё, за Лину. Лиана больше всех ругалась, когда узнала, что Макс здесь спрятал девушку.
Лиана, конечно, опасалась, то Маша окажется чрезвычайно капризной особой. А как же иначе можно расценить её попытки побега? Она рвала и метала, узнав о девушке. Вот Лина и решила прогнуться, так сказать, показать свою преданность. Прогнулась, называется.
После скандала в столовой Лиана не пригласила её к себе, как она делала это после каждого завтрака. Хозяйка не скрывала своих пристрастий к хорошеньким девушкам. В общем-то, кошке всё равно, кто ей чешет за ушком, лишь бы приятно было. В обществе девушек хозяйка, обернувшись ирбисом, и коротала время, когда не было мужа. Но желание быть в фаворитах взяло вверх. Наблюдательная от природы, она быстро поняла, что надо делать, чтобы Лиана начинала мурлыкать. Поэтому для неё как снег в середине июля стало то, когда за ней пришли и отвели в отсек для продаж. Сейчас же она лезла из кожи вон, чтобы о ней сказали госпоже.
Лина решила, что если она подерётся с Машей, что сюда обязательно заявится Макс со своей мамашей.
— Что, какая песня? Манечка-дурочка? — она подошла вплотную к девушке.
— Нет, про меня такая:
