«Может быть нам следует уйти,» сказал Джин, выглядя обеспокоенным. «Мы можем поговорить завтра с Кэмом в школе».
«Там», Лилит сказала, указав вперед на парня с сумкой-почтальонкой через плечо, выходящего из темно-зеленой палатки.
Кэм сделал паузу на мгновение и пристально посмотрел на небо, как будто он мог прочитать что-то там, что остальные не могли видеть.
На этом фоне в потухающем свете сумерек Кэм, казалось, был кем-то совсем другим. Он выглядел более старшим и уставшим. Он всегда выглядел так? Ей стало не по себе. Она задавалась вопросом, как она могла не замечать этого, что он ей казался настолько уверенным и таинственным.
Это место было действительно его домом? Лилит никогда не знала, что люди могли жить так в Перекрестке. Она никогда не воображала никого кто бы мог быть в худшем материальном положении, чем ее собственная семья.
Он шел в их сторону, но он еще не видел их. Лилит потащила Джина и Луиса за рукава, чтобы убрать их из его поля зрения.
Кэм кивнул, проходя мимо двух парней постарше. Один из них поднял руку для приветствия.
«Эй, брат».
«Как ты, Аугуст?» услышала она, как Кэм поприветствовал их.
«Не жалуюсь. Просто зубная боль».
«Я сниму тебе ее» Кэм сказала с улыбкой. Он положил руку на плечо парня и посмотрела ему глубоко в глаза. Человек, казалось, расслабился, пронзенный пристальным взглядом Кэма.
Лилит была слишком поражена. Все люди здесь были голодные с нервными взглядами. Но не Кэм. Поверх его истощения он излучал спокойствие, которое показывало, что ничто в этом месте не могло тронуть его. Возможно, ничто в этом мире не могло тронуть его. Это зрелище было одним из самых красивых вещей, которые она когда-либо видела. Она хотела быть также в мире с собой, спокойной, свободной.
«У меня такое чувство, что он действительно живет здесь», — сказал Джин
«Если вы называете это жизнью», — сказал Луис, и пошел к нему. «Он не должен здесь находиться. У нас есть две дополнительные спальни в моем доме. Я уверена, что родители разрешат ему пожить с нами».
«Подожди». Лилит одернула его. «Ему может быть неприятно, что мы выследили его здесь». Лилит знала, что это смутило бы ее, если бы ситуация была обратной. «Давайте поговорим с ним завтра».
Она наблюдала, как Кэм подошел к горящей мусорке, где отец готовил две сосиски для четырех маленьких детей на металлической решетке. Он разрезал каждую сосиску на две части и переворачивал их на гриле, но когда Кэм остановился перед ним, человек начал резать одну из сосисок на мелкие кусочки.
«Голоден?», — спросил он, предлагая Кэму четверть сосиски.
«Нет», сказал Кэм. «Спасибо. На самом деле …» Он полез в свою сумку и вытащил обернутый в фольгу пакет. «Хочу тебе дать это».
Человек развернул пакет и извлек гигантский сэндвич. Он моргнул Кэму и укусил большой кусок, затем разделил остальное между его детьми. Когда они поели он обнял Кэма в благодарности.
Самый старший мальчик, приблизительно возраста Брюса, протянул Кэму потрепанную гитару. Он взъерошил волосы мальчика, затем сел возле них. Он пытался настроить ее, но Лилит могла услышать, что это было безнадежно. Две из струн были порваны. Однако, Кэм не сдавался и скоро гитара звучала немного лучше, чем прежде.
«Какие пожелания?», — спросил он.
«Колыбельная», сказал самый маленький мальчик с зевком.
Кэм подумал момент. «Я слышал это от одного очень талантливого музыканта», сказал он, «ее зовут Лилит».
Когда Кэм проиграл первые аккорды " Изгнания», Лилит затаила свое дыхание. Кэм спел ее песню красиво, медленно и с большой эмоцией, принеся ей глубину, которую она никогда не воображала возможной. Он спел ее дважды. К тому времени, когда он закончил, дети клонились в сон. За ними их отец тихо аплодировал Кэму.
«Эй», прошептал Джин.
«Да», — ответила Лилит. Она дрожала чуть не плача, так была тронута, что не могла больше ничего сказать.
«Мы должны идти», — сказал Луис.
Несколькими часами ранее, Лилит была уверена, что она послала Кэма прочь в последний раз. Теперь она следовала за ее друзьями в машину Джина и ощущала головокружение, как будто мир вокруг нее сдвигался с каждым шагом.
Единственная вещь, в которой она была уверена, что она была виновата перед Кэмом думая о нем так плохо.
Шесть дней.
Кэм проснулся на улице Доббс в зеленой палатке с жесткой задней стенкой, у его ног свернулась калачиком бездомная собака. Он спал здесь уже несколько раз с тех пор как он прибыл в Перекресток. Тут он был менее одинок, чем на крыше Трамбалльской школы.
Он подтолкнул собаку и выглянул наружу на бледно-розовый Восход. Утро начиналось рано. Все вокруг были голодные и мутные после ночи. Бесплатная столовая открывалась в семь и Кэм добровольно предложил поработать в утреннюю смену за завтраком перед тем, как пойти в школу.
Он пробирался вниз по улице проходя мимо семей, которые готовились ко дню, расстегивая свои палатки, растягивая свои конечности, покачивая младенцев. Он толкнул стеклянную дверь в заброшенном административном здании, которое использовали как бесплатную столовую.
«Доброе утро». Изможденный пожилой человек по имени Джэкс поприветствовал Кэма внутри. «Можешь начать прямо тут». Он кивнул в сторону погнутого стального прилавка, где стояла гигантская коробка с продуктами рядом с мисками.
Немного поболтать — это было сейчас спасение Кэма. Он добавил молоко и яйца начал перемешивать жидкое тесто для блинов, зная, что мальчики Баллард, которые любили его музыку, будут тут в числе первых. Половина сосиски и пару кусочков бутерброда был не ужин для растущего организма. За короткое время Кэму понравилось заботиться о людях, которые жили на улице Доббс. Он проникся ко всей земной жизни, а не только Лилит. Люди очаровали его. Все эти огоньки их душ заставляли его не терять надежду.
«Ты в порядке, Кэм?» спросил Джекс переворачивая на гриле ломтик сала. «Ты не очень хорошо выглядишь».
Кэм поставил миску с тестом для блинов и пошел в сторону тонированного окна, чтобы посмотреть на свое отражение. Его зеленые глаза были утоплены за темно-фиолетовыми кругами под глазами. С каких пор у него были обвисшие щеки? Теперь даже его руки казались очень древними, пятнистыми и морщинистыми.
«Я в порядке», — сказал он, но его голос дрогнул. Он смотрел на себя и чувствовал себя ужасно.
«Возьми себе что-нибудь на завтрак перед школой,» Джекс сказал ласково, похлопав Кэма по спине, как будто тарелка с блинами избавит его от проблем которые дьявол ему устраивает и они в одночасье исчезнут.
