Кэм почесал голову. Его кожаная куртка была ручной работы, в 1509 во Флоренции ее сшил сам Бартоломео. Он взял свою предыдущую пару ботинок от мертвого американского пехотинца в области Райнленда в 1945. Его джинсы были из первой партии, сделанной в 1873 Леви Страусс.
О, сколько прошло времени.
«Я за», сказал Лилит, прежде чем прозвенел звонок. «Встретимся после школы.
Кстати, Кэм, мне нравятся твои новые ботинки».
«Ты пойдешь со мной, прямо сейчас.» Tarkenton схватила Кэм за воротник во время обеда, когда он надеялся сбежать к ручью Гремучей змеи. Он сумел стащить вчера черный атласный ремень для гитары в музыкальном магазине, и он хотел оставить его в качестве подарка для Лилит на антикварном столе.
«В чем меня обвиняют?» удивился Кэм, когда Tarkenton потащил его обратно в столовую
«Невыполнение своих обязанностей в качестве номинанта на выпускном. Мисс Кинг сообщила мне, что ты пропустил пять встреч уже и сегодня тебе этого не удастся».
Кэм застонал. «Разве нет какой то причины по которой я могу отказаться? Там должен быть другой парень, который на самом деле хочет это место».
Tarkenton направил Кэма к столу в центре столовой, где сидели Хлоя Кинг с другими девушками ее группы и три парня, знакомства с которыми Кэм до сих пор успешно избегал. Они все наклонились деля пиццу и полушепотом что то обсуждая. Когда они увидели Кэма все замолчали.
«Сядь», рявкнул Таркентон, «и начни обсуждение с остальными цветовое решение для баннера воздушного шара". Директор показывал Кэму жестом на свободное место.
«Если я сяду, Вы уйдете?» пробормотал Кэм когда Tarkenton наконец исчез. Сразу же Хлоя сдвинула коробку из-под пиццы в центр стола вне досягаемости Кэма.
«Не смотри на меня так», — сказала она. «Я помогаю… Я уверена, что ты хочешь скинуть несколько фунтов перед выпускным. Поверь мне, тебе не нужна эта пицца.»
«Не будь занудой, Хлоя», — пошути парень с квадратной головой по имени Дин.
«Пусть жирный набивает свое пузо».
Все за столом начали смеяться. Кэма меньше всего заботило то, что эти подростки думали о нем. Он заботился только о времени, которое они забрали у него. Он должен быть либо с Лилит, либо делать что-то особенное для нее.
Именно тогда свернутый листок бумаги упал на стол перед ним. Кэм поднял глаза увидел Лилит, которая проходила мимо, неся ее поднос с ланчем. Она кивнула на записку. Имя Кэма было написано на внешней стороне черным маркером. Он развернул ее.
ДЕРЖИСЬ…. ОСТАЛОСЬ ВСЕГО ТРИ ЧАСА ДО НАШЕЙ ПОЕЗДКИ. Окрыленный счастьем он повернулся, чтобы посмотреть на Лилит. Она заняла место в дальнем конце столовки рядом с Джином и Луисом. Она ела ярко-красное яблоко смеялась. Она как будто почувствовала взгляд Кэма через всю столовую и обернулась, чтобы одарить его ослепительной сочувственной улыбкой.
Хлоя могла взять свою пиццу и засунуть ее куда подальше. Улыбка Лилит — это было все питание которое было необходимо Кэму.
После школы Хонда Джина въезжала на парковку Армии спасения и остановилась посередине двух парковочных мест. Пальцы Кэма тронули Лилит, когда он выбирался с заднего сидения. Когда он поднял глаза, она улыбалась. Это была та самая улыбка, которую она послала ему в кафетерии, улыбка, которая помогала Кэм пережить тридцать пять минут встречи планирования выпускного.
Кэму было все равно, куда должен быть помещен фотоавтомат на выпускном, или должен ли ди-джей быть одет в смокинг или во что-то более повседневное, или нужны ли им были цветы, чтобы украсить стол где будут подписываться книги памяти.
него была одна единственная цель, сделать так чтобы Лилит была его парой на выпускном.
Дела шли хорошо сегодня и не было никаких новых следов вмешательства Люка, так что Кэм был настроен оптимистично. Но он все еще был начеку. Он чувствовал себя в этой поездке так романтично, как если бы это была поездка на вершину Эйфелевой башни.
«Разделяй и властвуй», сказала Джин, зазывая их в секонд-хенд. В магазине пахло нафталиновыми шариками, на которые побрызгали кошачьей мочой, смешанной с дуновением несвежих духов ванили. «Экспериментируйте и получайте удовольствие».
«Но помните», — добавил Луис, держа дверь открытой для Лилит, «мы ищем костюмы, которые возвысят наше присутствие на сцене».
Кэм взглянул на первокурсника и рассмеялся. «Эй. Что на тебя нашло?»
«Я буду с парой на выпускном», сказал Луис, пританцовывая. «Некая важная персона».
«Ты, наконец, спросил ее?» поинтересовался Джин, затем усмехнулась Кэму. «Он пускал слюни по Карен Уокер весь семестр».
«Молодец, Луис,» одобрила Лилит и хлопнула по ладони барабанщику, но когда она прошла по проходу переполненному шляпами, Кэм задался вопросом, услышал ли он намек зависти в ее голосе. Даже у Луиса уже была пара на выпускной бал.
Кэм последовал за Лилит к высокой стене из светло-зеленых полок. Было впечатление, что она искала наиболее интересный раздел магазина. Кэм делал покупки в них, жертвовал им свои вещи и даже работал в не менее ста таких магазинах на протяжении многих лет. Он может зайти в любой и знать где были обувь, жакеты, брюки и как найти действительно классные костюмы.
Лилит остановилась у одной из секций, поднялась на цыпочки, чтобы достать с полки костюм в тонкую полоску состоящий из трех частей. Она держала брюки возле Кэм, кивая с одобрением. «Что думаешь?».
«Бомба». Он взял костюм, а затем посмотрел остальные, останавливаясь на клетчатом в стиле glen-plaid тот, который был поменьше, чем другие, и выглядел безупречно. Кэм знал, что жакет будет выглядеть соблазнительно на Лилит и что брюки бы сели на ней правильно.
«О, мне нравится это,» — сказала она, когда он протянул его ей. «Ты думаешь, мне будет не плохо в этом»?
«Я не знаю, как этот город сможет справиться с тем, насколько хорошо ты будешь выглядеть в этом костюме,» шутя сказал он.
«Правда?» Она осмотрела его, ища пятна. «Я примерю его».
Кэм махнул высокой леди, носящей бейдж. «Вы не могли бы показывать нам где Ваши примерочные?»
«Конечно», сказала женщина, ведя Кэма и Лилит к отгороженному желтым фланелевым занавесом углу.
Гардеробная комната была в беспорядке: старые платья, пончо, фетровые шляпы и пижамы висели на вешалках и настенных колышках. Казалось, все то, что меряли и отбрасывали в последние десятилетия оставалось там в куче.
«Входи,» сказала Лилит и потянула занавес, закрывая за ними обоими.
Внутри, свет отличался, лампы накаливания смягчились к более мягкому, почти романтичному свету из-за их пыльных оттенков.
«Отвернись пока я буду одевать это,» сказала она.
