выводит меня из себя. Да и материализовать свои мысли я не собираюсь, так что...
Иулиан резко закашлялся, убирая от меня руки и отходя на несколько шагов, а я всё же покраснела. Осознание того, что мне вообще-то задали вопрос, а я вместо этого пялилась на его губы, было... будоражащим.
«Точно гормоны», — мрачно подумала, и невесело добавила, — «мне бы подругу, она бы хоть рассказала, куда можно сходить, чтобы развеяться. Жаль, что Ясине приходится жить так далеко. Она бы точно помогла в столице разобраться, а то боюсь, что такими темпами я на её брата накинусь».
Искусник закашлялся ещё сильнее, и я забеспокоилась. Может он пока куда-то мотался со своей невестой, успел заболеть? И тут же помрачнела ещё сильнее. Сначала эта непонятная тяга к богу, теперь к почти женатому мужчине. Тряхнула головой, прогоняя нерадостные мысли.
— Иулиан, ты в порядке? — Заботливо спросила и даже попыталась подойти, только мне отчего-то не разрешили, выставив руки вперёд.
— Не совсем. — Голос был хриплый, словно сорванный. — Но ты не обращай внимания, всё будет в порядке. Лучше расскажи о своих попытках познакомиться с магией.
— Да нечего рассказывать, — я сдвинула со стола деревяшки и запрыгнула на столешницу. Стульев тут нет, а ругать Иулиан меня не стал, только посмотрел на закинутые друг на дружку ноги и тряхнул головой. — У меня совсем ничего не вышло. Ни тёплые цвета, ни холодные, а уж про то, что их надо соединять и вовсе промолчу. Может я чего-то не понимаю, но мне кажется, что магия это не моё. Пусть я и привыкла к миру, к тому, что тут магия повсюду, — отмахнулась от ластящейся ко мне магической нити, — но звёзд с неба хватать точно не буду. Даже если хоть что-то у меня и будет получаться.
Что-то защекотало нос, я попыталась отмахнуться и удивлённо замерла. К моей руке ластилась полупрозрачная, почти бесцветная нить. И я для этого ничего не делала. Подозрительно посмотрела на искусника, но тот тоже сделал удивлённый донельзя вид.
— При соединении тёплой и холодной нити, магия становится бесцветной. — Невозмутимо уведомил меня искусник.
Нахмурилась, вспоминая, что искра у мужчины светлая, а значит соединить он ничего и никак не мог.
— Но это не я!
Теперь уже он беспечно пожал плечами, молчаливо говоря, что это и не он.
— Хор-рошо, — покладисто согласилась, решив просто принять неожиданное явление. — Почему бесцветной?
— Потому что у магии цвета нет. Она растворена в воздухе и когда люди с искрой жизни только появились, они не могли совладать со своими силами. Богами было принято решение немного облегчить магам жизнь.
Я замерла с открытым ртом, и искусник, усмехнувшись, тут же подошёл, чтобы щёлкнуть меня по носу.
— А откуда магам всё это известно? Не могли же боги докладываться о своих решениях.
— Они и не докладывались, — он пожал плечами. — Об этом известно немногим. Начнём сначала?
И мы начали. С теории. Потому что прежде чем перейти к практике, Иулиан заставил меня усвоить, что нет тёмной и светлой магии, как и нет холодных цветов магических нитей и тёплых. Магия одна, и она едина, просто способности у каждого разные. Вот и получается, что в зависимости от этих способностей, кто-то может восстановить засохший цветок, а кто-то наоборот.
— Но ты сказал, что при неправильном соединении нитей, меня может обжечь! А теперь говоришь, что магия едина. Ты специально хочешь меня запутать?
Я была возмущена до глубины души!
— Лена, боги разделили магию специальным и очень специфическим образом. Некоторые нити можно соединять, образовывая единую смешанную магию, некоторые строго запрещено. Хватит уже расспрашивать меня и варить кашу в своей голове. Тебе ещё запоминать, что ты можешь быть магом с тёмной искрой и со светлой.
— А как же... — хотела спросить, как он тогда создаёт свои предметы, потому что его многочисленные поделки тоже нельзя определить в одну категорию, но спросила почему-то другое. — А за морем тоже есть магия, только она не видна?
Мужчина хитро улыбнулся и не оправдал моих ожиданий.
— На сегодня вопросов достаточно.
И всё же я почувствовала себя настоящей бездарностью. Я честно поверила, что магия едина, раз мне так уверено об этом говорят. Совершенно искренне захотела научиться соединять это цветное безобразие и с маниакальным предвкушением ждала, когда же жёлтая и синяя нить объединятся, образуя полупрозрачную нить. Искусник сказал, что взять сразу в руки нити, не добившись их объединения, у меня в отличие от магов со светлой или тёмной искрой не получится, но если я научусь преобразовывать нити путём их смешения между собой, то у меня откроются более обширные возможности. Я поверила, прониклась и перестала пытаться схватить хоть что-то в руки. Вместо этого сидела на столе и воображала себе это переплетение. То ли с воображением было плохо, то ли я что-то делала не так, но итог был плачевен. А вот искусник как раз сидел рядом со мной и от нечего делать перебирал в руках ластящиеся к нему нити. Они словно котята просили его ласку, и мужчина не стал отказывать им в таком маленьком удовольствии. Он нежно прикасался то к одной нити, то к другой. Я совершенно позабыла о своём задании, с приоткрытым ртом наблюдая, как тонкие длинные пальцы уверенно ласкают красную нить и она, следуя движению руки, изгибается, меняя свою форму. Это действие было настолько завораживающим, что невольно пришло сравнение с опытным любовником, ласкающим женское тело. И картинка была настолько яркая, что я не сразу поняла, что искусник перестал перебирать нити и недовольно сжимает кулаки.
— Что-то случилось? — поинтересовалась, заметив хмурый взгляд.
— Ты не занимаешься. — Процедил он сквозь зубы.
И чего он на меня злится? С первого раза ни у кого не получается, а я так вообще житель другого мира, возможно, мне это совсем не дано.
— Занимаюсь, — отвела взгляд, вспомнив, чем действительно занималась в последние минуты. И чтобы скрыть своё смущение пожаловалась,
