дверь. Что она придумала? и захочу ли я в этом участвовать?
Через час меня позвали к комнату графа Ансельма. Он полусидел в кровати со множеством подушек под спиной. С утра был лекарь, выдал еще пару микстур, и сейчас граф выглядел намного лучше. — Садитесь, девочки, — он указал на кресла. — Мири, оставь нас, — и служанка, которая была сиделкой при графе, вышла за дверь.
Граф всмотрелся мне в лицо. — Мадлен, вы сотворили чудо. Нет-нет, не спорьте. Дана перестала бунтовать, я занялся делами, а люди… вы сами знаете, как меняется их жизнь. Вы очень ценны и для меня, и для Даны, и для земель. Но мой сын прав, нет законных оснований для ваших решений, и если он займется преследовать вас по закону, он может доставить много неприятностей. Поэтому мы создадим такое основание.
Граф остановился отдышаться, отпил из чашки и продолжил: — Я понимаю ваше нежелание выходить замуж за Лиама. Хоть мне и жаль, что он не стал завоевывать по-настоящему такую женщину. Вы могли бы изменить его, Мадлен. Но это ваше решение. Предложение Лиама навело Дану на интересную мысль. Неожиданную мысль, но это все решило бы. Вы можете стать моей женой.
Второй раз за день меня выбили из колеи, и на этот раз надолго. Я смотрела на графа и не могла найти слов. — Разумеется, ни о какой консумации речи не идет. Дана не красней, ты достаточно взрослая девушка. Мадлен, вы приобретете статус графини Байрок, и никто, никто не помешает вам продолжать дело. По завещанию я оставлю вам крупную сумму, достаточную, чтоб вы жили безбедно и достойно в любом месте Риконтии.
Я пыталась понять, не брежу ли я. Дана схватила меня за руку: — Мадлен, это выход! Это все решит! — В завещании я назначу вас опекуном Даны на случай, если я умру до ее совершеннолетия. — Мадлен, пожалуйста!
Предложение графа вызвало у меня внутренний протест, но… я не нашла ни одного аргумента против. А умоляющие глаза Даны все решили.
* * *
Наутро мы узнали, что лорд Лиам уехал. У меня под дверью лежала записка: "Даю вам две недели чтобы принять решение. Либо вы станете виконтессой Байрок, либо пеняйте на себя". От записки странно пахло. Я поднесла ее поближе к носу — так и есть. Скоро записка начнет темнеть, пока не превратится в непригодный для чтения клочок черной бумаги. Ах, Лиам, невнимательно вы слушали свою собеседницу. Или вы не знаете, что в академии травникам и лекарям преподают начала алхимии? А в тонких воздействиях есть прекрасное заклинание для замедления алхимических процессов. Оно довольно сложное, не всем под силу, и действует на совсем небольшие предметы, вот как этот клочок бумаги. Как неосторожно было оставить в руках зельевара подтверждение ваших намерений.
Я отнесла записку в лабораторию, тщательно над ней поработала и спрятала в секретер.
Думаю, Лиам выждет месяц. Ближе к концу зимы чинуши не очень любят выезжать из городов — весенняя распутица может застать их в любой момент. Наверняка визита комиссий и разнообразных законников стоит ждать начиная с середины весны. Но теперь нам было, что им ответить. Граф не стал тянуть каучук, и тем же вечером мы поженились.
Я осталась в вишневых комнатах. Мне не хотелось никуда переезжать, я привыкла к синим обоям с розовыми цветами, к тому же, как я поняла, граф очень любил свою жену, которая умерла сразу после гибели сына. Мне не хотелось бы оскорблять ее память, занимая комнаты, в которых все осталось так же, как в день ее смерти.
Поэтому вечером после свадьбы я возвращалась к себе. Там меня и подкараулила госпожа Файсан. Наверно, с таким лицом в стародавние времена борцы с магами подходили с горящим факелом к груде хвороста под ногами привязанной к столбу ведьмы.
— Ты! — ее палец ткнул меня в грудь. — Я знала, что ты примешься соблазнять честного человека! Но ты еще и женила его на себе! Дрянь! Мало тебе мужиков из ваших магов! Прикинулась приличной, но я знаю твою натуру, знаю!
Я поморщилась от капельки слюны, прилетевшей в мой лоб. — Госпожа Файсан, мы поговорим с вами утром. Но я считаю, что вам не следует оставаться в этом доме.
Экономка метнулась ко мне, от неожиданности я сделала шаг в сторону, прижимаясь к стене, и блеснувшее лезвие лишь вспороло кожу на боку. Я пнула сумасшедшую в ногу и схватила за запястье. — Кто-нибудь! Ко мне!
Дана вылетела из своей комнаты, за ней служанка. Пока снизу бежали, мы втроем пытались скрутить бьющуюся на полу женщину, у которой изо рта пошла пена. Нам удалось это сделать вместе с прибежавшими слугами.
Наутро мне сообщили, что госпожа Файсан всю ночь билась и выла. В город послали за стражей, законниками и лекарем. Тот, качая головой, забрал ее в душелечебницу навсегда.
Глава 19. Зимний сад
Нам полагалось устроить прием по случаю женитьбы, но граф Ансельм не хотел фарса с фальшивыми поздравлениями и пожеланиями долгого счастья, поэтому, после короткого совета втроем, мы решили пригласить соседей из двух графств, с которыми граничит Байрок, и три пары из высшего света Байроканда. Прием назначили на середину зимы.
Первыми прибыли граф Алсайн с супругой, приятная пара за пятьдесят. Их земли граничили с графством Байрок на севере. Бедняги тряслись в поезде весь вечер и часть ночи, вышли из вагона в четыре утра и едва стоя на ногах добрались до привокзальной гостиницы. Утром, наняв кэбрио, доехали до нас и попросив прощения, удалились приводить себя в порядок и отдыхать.
Графине Нейдрел с востока повезло больше, ее поезд приехал в Байроканд под вечер, и
